Фартовое дело

— Ни фига себе! Это ж совсем не туда.

— Правильно. На Киевской дороге нас искать никто не будет. — Механик вытащил и раскрыл перед Есаулом затрепанный «Атлас железных дорог». — А мы вот здесь вылезем, тут ветка на юго-восток идет. И проедем чуток в том направлении. Крюк сделаем, но зато их с толку собьем.

— А почему сразу с Киевского не поехать?

— Потому что в Москве они могут и на Киевском пеленговать, и на Павелецком. Уж лучше мы им ложную тревогу устроим. Колун отстучит, что, мол, выехали. Эти все напрягутся, будут утром ждать-дожидаться. Прежде всего на станциях в Лузине и в Дорошине. А заодно будут держать группу или две, которые, как только получат сигнал о том, что мы приехали, возьмут на контроль просеки. Но оцепление вокруг всего леса они не смогут выставить, верно?

— Надо думать, — покрутил ус Есаул. — Если, конечно, милицию не привлекут.

— Покамест Булка еще не дожила до такого. Хотя, даже если предположить, что договорится и выставит, на круглосуточное дежурство в течение нескольких суток у нее денег не хватит. Короче, в тот день, когда они напрягаются и ждут, что мы вот-вот приедем, нас нет. Что бы ты сделал?

— Проверил бы Колуна, — сказал Есаул. — Уточнил бы, не стучит ли он в обе стороны.

— Верно и логично. Если б, конечно, Колун у них был один. Но это уже вряд ли. После того прокола в прошлый раз они наверняка с ним кого-то держат для страховки. Того товарища, которому они больше, чем Колуну, доверяют. И этот товарищ им по телефону говорит: «Ребята, все путем, они точно выезжали таким-то поездом и в таком-то вагоне». Стало быть, начинается нервотреп. Начнут они метаться по всей линии, возможно, с фальшивыми ксивами ура и искать, где мы сошли. Может быть, догадаются позвонить на конечный пункт прибытия этого самого поезда — а там уже Украина, между прочим! — и поинтересоваться у проводников, где вышли граждане, внешне похожие на нас. Если, конечно, у них с настоящими ментами все обойдется гладенько.

— Ну а, допустим, что они все-таки это узнают? Подскочат к проводнице прямо в Лузине и спросят. А мы приметные — один большой, другой маленький. Она им и скажет.

— Что мы вышли в Туле?

— Именно! Что тогда будет?

— Да распрекрасно будет! Проводница расскажет, что вышли в Туле, и первая мысля у них родится такая, будто мы на следующем поезде приедем. Помяни мое слово. Поэтому они нас еще до вечера встречать будут. Ну а когда устанут, то решат, будто мы вообще сюда не собирались, а именно в Тулу, допустим, за самоваром или за самопалом. Главное — они за день издергаются, изнервничаются, а потом расслабятся. И ночкой, часика в два, мы запросто проскочим. Причем не пешочком, а на грузовике.

— Где ж ты его возьмешь?

— У нас на эти поиски несколько часов будет. Либо сговорим кого-то, либо так приберем. — Механик выщелкнул из кастета ножевое лезвие.

— Рисковый ты… — покачал головой Есаул. — Неужели все сразу решил вывезти?

— Само собой. Времени мало остается. Сам же сказал, что они рано или поздно туда доберутся. И нас здесь, в Москве, найти могут. А если мы, как раньше, будем по рюкзачку вывозить, нас рано или поздно сцапают. Примелькаемся. Даже менты заинтересоваться могут.

— Но ежели вывозить, то ведь надо прятать по новой?

— Правильно. По первости отвезем их одному другу, он склад имеет в тамошнем райцентре. Недельку подержим, а потом перекинем в одну деревеньку в соседней области.

— У тебя там корешки есть?

— Никого у меня там нет. И вообще никого там нет.

— Так туда ж небось и не проехать будет…

— Посмотрим. Надо еще сперва с острова вывезти. Это самое трудное.

— Так когда поедем? Завтра, как хотели?

— Нет, — сказал Механик, — пока притормозим. Дня на три.

— Почему?

— Потому что нашухерили много. С Гнедым, Делоном, остальными… Ментам дел подкинули — вот так. Могли наши хари где-то сверкнуть, и какая-нибудь падла по ним фоторобот намалевала. И из тех, гнедых, кто-то мог быть живым. Самого ты уконтролировал, а тех оставили. Вполне мог один живым остаться или двое. Если расколется, могут связи Делона поднять. Стало быть, дотопают до Перебора.

— Так сразу?

— Могут, конечно, вообще не дотопать. Если Делон его телефон в голове держал, а не в книжке. Но если все-таки в книжке, значит, доберутся. А мы у Перебора были, днем заходили. Он ведь нас на Делона вывел.

— Да уж, подобрал барыгу, биомать! — проворчал Есаул. — Мочить надо Перебора, он, сука, тоже мог в доле быть с Делоном и Гнедым. А теперь еще и застучит.

— Опасно к Перебору соваться. У ментов времени было много, могли уже до него достучаться. К тому же он нашей хаты не знает, телефона тоже у него нет. Так что пусть живет, падла, какое-то время. Но описание наше он дать может. И даже наверняка даст, если менты его уведомят насчет того, что мы Делона с Гнедым почикали. Потому что поймет — ему тоже не жить.

— Валить надо с этой гребаной Москвы, — буркнул Есаул.

— Вот этого-то, корефан, от тебя менты и ждут. У них первая идея, что после того, как мы такой тарарам учудили, начнем сваливать. На выездах, вокзалах, аэропортах — приглядывают. Туда все наши фотороботы и уйдут. Денька три побегают, потом остынут. Тогда можно будет и на вокзал.

— Понятно. Опять на психологию берешь? Смотри не ошибись.

— Вся наша жизнь что? Игра. Русская рулетка.

— Только там один патрон, а остальные гнезда пустые. А у нас наоборот — весь барабан полный, окромя одного пустого гнезда, — философски изрек Есаул и снова почесал пузо.

— Ну это ты зря. У нас шансов фифти-фифти. Как в нормальной рулетке, когда ставишь на цвет, а не на цифру.

— Бог с ней. Ты лучше скажи, что мы с этим самым золотишком делать будем? Если все у нас получится, как ты тут распланировал?

— А хрен его знает. С кашей съедим и в туалет спустим…

— Ладно балабонить-то…

— Можно подумать, ты не знаешь, что мы с ним делали! Толкнем помаленьку…

— Спасибо, не знал! — обиделся Есаул. — А толкать куда? Делона-то нет уже.

— Не один он такие вещицы берет. Найдем барыгу получше.

— Прямо так? Что-то я, братан, еще не видел по Москве рекламы: «Скупка краденого. Барыга энд компани».

— Плохо смотрел. Конечно, можно и проколоться, как мы с Перебором и Делоном прокололись. Опять же — в масть и в цвет не всегда попадаешь.

— А баксы-то вот они! — сказал Есаул, хищно втянув воздух. — По сто тыщ с лихвостом на рыло…

— Хошь, я их тебе подарю? — неожиданно окрысился Механик. — Только с одним условием: отвалишь отсюда в любом направлении и позабудешь меня, как страшный сон. Ксива для России у тебя есть, страна большая, есть места, где тепло, светло и мухи не кусают. А я сам поверчусь, если тебе в лом.

— Да ладно тебе, Мех! — примирительно сказал Есаул. — На фига ты залупаешься? Знаешь же, что я без тебя никуда.

— Ну вот и не хрен нудить… — успокаиваясь, произнес Механик. — Ладно, проехали базар. Давай пожрем, что ли, от скуки? Можно и по стопарю, для души.

— Эх, Мех! — возрадовался Есаул. — Душевный ты мужик!

Общими усилиями соорудили какое-то жорево из продуктов, которые с утра затарил Механик. Раздавили под этот хавчик пузырь, и Есаул высказал предположение, что надо бы еще.

— Ладно, — согласился Мех. — Три дня тут проторчим, надо запас взять. И жратвы не забыть. Пошли к метро.

— А может, и прикид поменяем? — предложил Есаул. — Там поблизости одежонка неплохая продавалась.

— Чую, что тебе охота баксы отоварить… — хмыкнул Механик. — Ладно, возьми пять бумажек из неполной пачки.

И они отправились к метро.

Зашли в приятный, хотя и дороговатый магазинчик, закупили шесть бутылок по 750 граммов, а также всякого закусона из разряда мясных деликатесов. Потом сходили за прикидом, но что-то не приглянулось ничего. Когда вышли из магазина и направились к автобусной остановке, Есаул решил наконец-то завести свои часы, стоящие со вчерашнего дня. А Механик вспомнил, что свои забыл на кухне. Они у него были простые, водобоязненные, и он их снял, когда мыл посуду. Решили спросить у народа. Народ, видя двух поддатых, особенно Есаула с его сотней с лишним кило веса, старался к ним не приближаться. Наконец мимо них прошел какой-то паренек в кожаной куртке с пакетом, где лежало нечто прямоугольное.