Грязная бомба

– Принял, Мама, Мама, ответь.

– Ястреб, я Мама. Позицию занял.

– Принял. Я начинаю.

– Кингфиш, всем позывным, начинаем операцию, повторяю, начинаем…

«Морских котиков» было всего четверо – две боевые пары, их высадили со скоростной лодки недалеко от Одессы вчера. Поводом послужило то, что перехваты и анализ переговоров по сотовым, электронных писем и прочего трафика в Киеве, Днепропетровске и Одессе дали основание полагать, что что-то готовится. Затем спутник засек подозрительную колонну машин, заходящих в Одессу, – несколько больших фур. Подозрение вызывал тот факт, что фуры были с милицейским сопровождением. Было принято решение высадить группу и подобраться к подозрительному грузу поближе, замерить радиацию и поместить маяки. Фуры проследовали в порт и встали на стоянку под усиленной охраной. И вот сейчас, ночью, снова началось движение. Похоже, фуры собирались грузить на корабль в торговой части порта.

Времени, чтобы раскачиваться, не было.

Поэтому группу поделили на две части. Первую возглавил морской котик по кличке Мама – опытный ветеран, имевший за плечами несколько боевых развертываний в Ираке и Афганистане. Но так как он был почти предельного возраста для активной службы, решили, что он прикроет группу внедрения со снайперской винтовкой. Группу внедрения, ту самую, которая должна была проверить и пометить подозрительный груз, возглавил Ястреб, он же лейтенант Мердок. Поскольку его обычный напарник по кличке Кот был тяжело ранен в предыдущей миссии и эвакуирован в США, в пару с ним встал новичок с восточного побережья по кличке «Суслик». Несмотря на внешне несерьезный вид и молодость, парень имел за плечами Афганистан и Серебряную звезду за действия в составе группы спецназа морской пехоты.

Парень был вторым номером у снайпера и по отзывам (а морские котики всегда наводили справки о тех, кто хотел к ним присоединиться) отличался редкостным хладнокровием. Однажды, когда их обнаружили и накрыли минометным огнем, его первый номер получил ранение, он взял его винтовку, уничтожил преследователей, а потом под огнем вынес первого номера к эвакуационному вертолету. И даже винтовку смог забрать с собой…

Сам по себе порт в Одессе – очень масштабное и сложное сооружение. После того, как русские аннексировали Крым, сюда ушел спасенный украинский флот, и теперь это был еще и военный порт, совершенно к тому не приспособленный. Были и построенные еще во времена СССР громадные эстакады, короче говоря, возможностей для нелегального проникновения было предостаточно. Но у них не было времени изучить объект как следует и наметить пути проникновения и отхода, поэтому они приняли решение идти морем. То есть тупо подплыть к кораблю, подняться на борт, осмотреть контейнеры, а потом, по обстановке, валить с борта либо сразу, либо когда он выйдет в море. Опыт и вбитые в учебном центре в Коронадо навыки позволяли сделать и то и другое…

Вода в гавани была грязной и вонючей, город сбрасывал сточные воды прямо в Черное море. Они вошли в воду в том, в чем были, – в гражданской одежде. У каждого из них на поясе – широкий, водонепроницаемый пояс со всем необходимым, за спиной – небольшой, на двадцать пять литров водонепроницаемый рюкзак…

Ястреб плыл, загребая воду резко, но почти бесшумно, не вынимая рук из воды. На нос он прицепил зажим, чтобы не нахлебаться этой мерзости. Рядом плыл Суслик, по мнению Ястреба, плыл он достойно, почти как он сам. Все-таки ВМФ США держат марку…

Гавань была узкая, совсем не похожая на международные порты типа Сингапура или Шанхая. Суда черными глыбами стояли у пирсов, на некоторых из них шли погрузочно-разгрузочные работы.

Подплыв настолько, чтобы видеть и город, и порт, Ястреб достал из кармашка монокуляр ночного видения, лег на воду и негромко сказал:

– Мама, подсвети.

Сначала ничего не происходило, потом – толстый лазерный луч, начинавшийся где-то в городе, уперся в борт одного из сухогрузов: виден он был только в монокуляр ночного видения. Мама со своим напарником, заняв позицию на одной из одесских крыш, использовал невидимый режим своего лазерного целеуказателя, установленного на винтовке, чтобы подсветить товарищам цель.

– Спасибо, Мама.

– Будешь должен.

Ястреб говорил негромко, но снайпер слышал его. Микрофон не требовал рук, он был установлен на широкой ленте, плотно обхватывавшей горло котика, и снимал звук прямо с гортани. Немного скорректировав свое направление, Ястреб поплыл дальше.

Когда борт нужного сухогруза был совсем рядом, он первым делом схватился за его грязный и склизкий борт, чтобы отдохнуть. Заплыв, да еще по такой грязи, когда десять раз подумаешь, перед тем как вдохнуть, – дело нешуточное.

– Мама, видишь меня?

– Плюс, имею глаза на тебе.

– Я у порога, собираюсь войти. Что с моей стороны?

– На палубе движение, ближе к мостику. Ближе к носу чисто.

– Понял тебя, Мама.

Ястреб сделал знак напарнику. Можно двигаться.

Для того чтобы подняться на борт, морские котики использовали массивную якорную цепь – самый обычный способ для входа сработал и на этот раз. Оказавшись на палубе, котики залегли головами в разные стороны, прислушиваясь, присматриваясь, адаптируя свои глаза к уровню освещенности на палубе. На судне, несмотря на ночное время, шли погрузочные работы. Но грузчики находились ближе к корме, на носу было чисто.

Они коснулись друг друга условным сигналом, подтверждая – готов. Ни тот ни другой не доставали свое оружие, несмотря на то, что оно у них было. Операция была черной как ночь, и применять оружие на Украине против граждан Украины, тем более гражданских, – последнее дело.

Тихо прийти и тихо уйти. Вот и все.

Они начали продвигаться параллельно ряду контейнеров. В одном месте Суслик, идущий вторым, коснулся плеча Ястреба, показал, что думает. Ястреб показал большой палец, соглашаясь…

В этом месте было проще всего подняться наверх, на ряд контейнеров. Риск только в том, что их там сверху увидит оператор портового крана, но это только если они попадут на освещенную зону. Оператору хватает проблем и без того, чтобы еще высматривать кого-то в темноте. А находиться на палубе намного опаснее – в любой момент можно на кого-то наткнуться.

Контейнеры, стоящие открыто, увязывали стандартными морскими тросами, так они были ровными и стояли плотно. Два «морских котика» ползли к цели, подобно гигантским паукам…

Внизу через лязг лебедки были слышны голоса:

– Много еще?

– Сколько есть, все наше…

– Блин, ты видел, эти с автоматами…

– Лучше не видеть. Дольше проживешь.

– Наверное, что-то ценное грузят. А нам по пятьсот гривен на рыло кинули.

– Да Васыль еще зажал.

– Сука.

– Не, а чо, скажи, справедливо?

– Ты за четыре штуки целый месяц вкалываешь. А тут – пятьсот за ночь.

– Перекурим?

– Давай…

Лебедка стихла. Поймав момент, лейтенант Мердок активировал дозиметр, повел антенной. Сработки нет, в пределах нормы.

Пустышка? Похоже. Конечно, судно еще раз остановят и проверят, но похоже – пустышка, грузят что-то другое. Что именно, догадаться несложно, Украина столько раз вляпывалась в скандалы с торговлей оружием…

Теперь только поставить маяки, и – уходим…

Ястреб достал из кармашка маяк. Для того чтобы его, не дай бог, не придавило сверху, решил прикрепить прибор на бок контейнера. Ближе к верху – самое безопасное и недоступное место. Он сместился правее, и так получилось, что сверху, с высоты контейнерной стопки, он видел всю портовую бухту. И то, что он заметил, а заметил он движение, почти невидимое в темноте, но все же движение, заставило его насторожиться…

А это еще что такое?

Было похоже на рябь на воде… это была рябь, которую кто-то хотел скрыть, но не получалось. Эта рябь была следами от только что прошедших лодок, и стала она заметна благодаря луне.