Тобиас

— Веритасерум, мы его с тобой готовить будем. Он входит в ЖАБА.

— А у тебя есть готовый?

— Есть, а что? – Аберфорд подозрительно посмотрел на Виктора.

— Я когда-то успешно мог противостоять действию маггловской химии, мне нужно попробовать магический аналог. Только, если хочешь присутствовать, то должен поклясться, что если я не смогу с твоим веритасерумом справиться, услышанное останется здесь, в этой комнате.

— Заинтриговал, — пробормотал Аберфорд. – Я могу дать Непреложный обет. Но нужен третий участник.

— Ты можешь дать обет Северу, — нашел выход Виктор.

— А давай, — старик с минуту подумал и махнул рукой. – Сейчас я тебя научу, как это делается.

Северус отнесся к этому, как к новой игре. Его явно забавляла торжественность момента и некая помпезность самого действия. Но он с серьезным выражением лица выполнял все, что от него требовалось.

Спустя час, когда огненная нить обвила руки Аберфорда и Северуса, Виктор опустился на стул. Старый маг ушел куда-то за стойку и загремел бутылочками. Вытащив маленький флакончик с прозрачным содержимым, он поспешил к Виктору.

— Три капли на язык, — Аберфорд протянул веритасерум Виктору.

— Ты можешь сделать так, чтобы нас Север не услышал? – старик кивнул и произнес заклинание. Виктор сосредоточился; его учили, что главное - не потерять связь с реальностью. Отвинтив крышечку, он капнул три капли себе в рот и стал прислушиваться к ощущениям.

Он ничего не почувствовал. Не было ничего общего с действием химии. Не было оглушенного сознания, словно получил мешком по голове, и голос собеседника не звучал как сквозь вату, когда практически не осознаешь, что у тебя спрашивают, но отвечаешь. Единственное, что было общим – это сухость во рту. Захотелось пить, и Виктор сосредоточился именно на этом ощущении.

— Как тебя зовут? — вопрос был задан неожиданно, и Виктору очень сильно захотелось на него ответить. Причем ответить правду. Правду говорить было нельзя, но что-то сказать было нужно, потому что в голове появился звон, и Виктор знал, что избавится от него, когда ответит на вопрос.

— Пить хочется, — наконец, выдавил он из себя. Звон слегка ослаб, потом начал нарастать.

— Что? Я спросил, как тебя зовут, а не про то, что тебе хочется пить, — Аберфорд растерялся.

— Вот я и говорю, пить очень сильно хочется.

— При чем здесь это?

— Когда мне вкалывали калипсол, тоже пить хотелось, но пить было нельзя. А так хотелось. Потом нам принесли поесть, и там был суп. Суп – это же практически вода, и мы пили эту воду.

— Как тебя зовут? – с нажимом спросил Аберфорд.

— Меня? А почему это тебя интересует? Меня вот, например, интересует, после этого снадобья воду можно пить? – Виктор почувствовал, как учащается его пульс, зато назойливый звон в голове, заставляющий назвать свое имя, стал терпимее. Он вдруг вспомнил, что во время той тренировки плакал и рассказывал, как его в десятом классе отшила Катька Митрофанова. Им показывали запись этого тренировочного допроса. Принцип оказался тем же. Болтай любую чушь, только говори, пока не почувствуешь, что действие снадобья ослабевает. – И вообще, что в имени тебе моем?

— Я в последний раз спрашиваю, как тебя зовут?! – Аберфорд повысил голос. Он знал, что действие зелья скоро закончится, а его ученик еще не ответил ни на один вопрос.

— В последний раз? – слова давались с трудом, норовя сложиться в имя. – Ты меня обманываешь, сейчас опять ведь спросишь.

— Где ты служил? – Аберфорд сел обратно на стул.

— Где я служил? – Звон снова стал сильнее. Но Виктор понял, что это последний рывок. – Тсс, это тайна. Это военная тайна. Там, где я служил, у нас даже имени не было. Только позывной. А позывной не должен быть ни в коем случае связан ни с именем, ни с родом деятельности, ничто не должно намекать на то, кто ты. Хочешь знать мой позывной? Только это тоже секрет. Нельзя называть свои позывные никому.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Как - зачем? Ты спросил мое имя, а позывной – это тоже имя, только другое, и его нельзя называть, — Виктор уже с трудом различал собственные слова, и вдруг звон исчез. Просто исчез, как будто его и не было. Мужчина расслабился и, широко улыбнувшись, сказал: – Меня зовут Тобиас Снейп.

— Так, и зачем я давал Непреложный обет? – Аберфорд отменил заглушающее заклятье.

— Если бы я не справился, ты мог бы многое услышать о моей службе, — спокойно ответил Виктор. – Это на самом деле секретная информация.

— Мне вот интересно, где ты служил, если вас готовили противостоять магическому допросу? – Аберфорд прищурился. – Причем, насколько я понял, маггловскими методами.

— Нас не готовили противостоять магии; я уже говорил, в голове копаться магглы тоже умеют. Например, та «сыворотка правды», на которой меня тренировали, гораздо мощнее и непредсказуемей. Она вмешивается в работу коры, — Виктор коснулся пальцем виска. – Ты не понимаешь, что у тебя спрашивают, и потом не помнишь ни хрена. Просто отвечаешь на вопросы, и все. А так как кора не задействована, отвечаешь правду. Здесь я такого не почувствовал. Я полностью осознавал себя, понимал, что ты хочешь узнать, в общем, было проще.

— Нужно будет попозже легилименцию попробовать, — брюзгливо заметил Аберфорд.

— Вингардиум Левиоса! – лежащий на столе пергамент дернулся и медленно поднялся в воздух. – У меня получилось! – издал вопль Северус, и пергамент упал обратно на стол.

— Молодец, — улыбнулся Виктор.

— Пойдем мороженое поедим, — Северус подбежал к столу.

— Пойдем, — Виктор поднялся. – Сегодня нужно еще Диффиндо и Алохомору разобрать и попрактиковаться.

— Минуточку, — Аберфорд тоже поднялся. – Проверять, так проверять. Давай проверим твою общую сопротивляемость. Обещаю, что не буду заставлять тебя делать ничего предосудительного, — Виктор напряженно кивнул. – Империо.

В первую секунду у Виктора закружилась голова.

— Возьми стакан с водой и выпей, — раздался голос Аберфорда. Виктору сильно захотелось сделать так, как говорил ему Аб. Он уже протянул руку к стакану, но внезапно подумал: «Зачем? Я не хочу пить». Он тут же убрал руку и удивленно посмотрел на старика. Затем озвучил свои сомнения вслух.

— Зачем? Я уже попил и больше не хочу.

— Тьфу, — плюнул на пол Абердорд. – Фините.

— Что это сейчас было?

— Это был Империус, только он на тебя практически не действует, — Аберфорд задумался.

— У меня были лучшие показатели в группе, — тихо сказал Виктор.

— Чем ты занимался?

— Прости, но я не могу сказать. Скажу только одно, лучше всего меня учили убивать, — еще тише проговорил Виктор. Затем посмотрел на притихшего сына. – Эй, пошли за мороженым.

В пабе «Три метлы», как и накануне, не было ни одного посетителя.

Розмерта весь вчерашний вечер и все сегодняшнее утро вспоминала вчерашнюю парочку. К утру она вынуждена была себе признаться, что хочет снова их увидеть. Причем не только мужчину, но и ребенка. Ей было так его жалко, когда он говорил про смерть матери, что захотелось разреветься, прижимая мальчика к себе. Его отца ей просто хотелось увидеть.

Все утро она поглядывала на дверь и почти не удивилась, когда звякнул колокольчик и в паб влетел Северус.

— Привет, — он подбежал к стойке и забрался на стул. – А мне мороженое. И папа сказал, что тоже его съест.

— Значит, мне принести два мороженых? – улыбнулась Рози и, протянув руку, потрепала мальчика по смоляным волосам.

— Да, два, — кивнул Северус.

— Сейчас принесу, — все еще улыбаясь, Розмерта убежала на кухню.

Колокольчик снова звякнул, и в паб вошел Виктор. Подойдя к стойке, он сел на стул рядом с Северусом.

— Заказал?

— Да, два мороженых, а Рози уже ушла за ними.

— А вот и мороженое, — Рози вышла из кухни спиной вперед, чтобы открыть дверь, так как руки ее были заняты вазочками.

— Осторожней, — предупредил ее Виктор, который видел, что на пути девушки стоит небольшая табуретка.