Единожды солгав

Майе вспомнился тот день, когда Клер впервые показала этот дом им с Эйлин. Тогда он выглядел примерно так же, как и сейчас: заросший газон, облупившаяся краска, растрескавшийся асфальт на подъездной дорожке, поникшие цветы.

– Ну, как тебе дом? – спросила ее тогда сестра.

– Настоящая развалюха.

– Потрясающая наблюдательность, – улыбнулась Клер. – Погоди, дай мне время.

Майя в таких делах была настоящим бревном. Она не имела дара видеть потенциал. А у Клер такой дар был. Сестра обладала способностью преображать все вокруг себя. Вскоре первыми словами, приходившими на ум, когда ты подъезжал к дому, стали «радостный» и «уютный». Он походил на детский рисунок, сделанный разноцветными мелками, с солнышком, которое всегда светит с неба, и цветами выше дверей.

Теперь все это пришло в упадок.

Эдди встречал их на пороге. Как и дом, он теперь превратился в бледную тень того себя, каким был когда-то до гибели Клер.

– Как все прошло? – спросил он дочь.

– Мы проиграли, – ответила Алекса.

– Эх, жалко!

Девочка чмокнула отца в щеку, и они с Дэниелом скрылись в доме. Вид у Эдди был настороженный, однако же он посторонился и впустил Майю внутрь. На нем была красная фланелевая рубаха и джинсы, и снова на Майю пахнуло чрезмерной свежестью лосьона для полоскания.

– Я приехал бы за ними, – немедленно принялся оправдываться Эдди.

– Нет, – отрезала Майя. – Не приехал бы.

– Я не собирался… То есть я выпил уже после того, как узнал, что ты подбросишь их до дома.

Майя ничего не сказала. В углу по-прежнему громоздились штабеля коробок. В них были вещи Клер. Эдди так и не собрался перенести их в подвал или в гараж. Они все так же стояли в гостиной, точно добыча безумного скопидома.

– Честное слово, – не унимался он. – Я никогда не сажусь за руль, если выпил.

– Не человек – мечта.

– Тебе нимб не жмет?

– Не жмет.

– Майя?

– Что?

На правой щеке и на подбородке у Эдди темнели островки щетины – он не заметил их, когда брился. Клер ни за что не выпустила бы его из дома в таком виде.

– Я не пил, пока она была жива, – произнес он негромко.

Майя не знала, что на это сказать, поэтому промолчала.

– Ну, я имею в виду, я, конечно, пропускал стаканчик время от времени, но…

– Я знаю, что ты имеешь в виду, – оборвала его Майя. – Наверное, мне лучше уйти. Береги детей.

– Мне звонили из городской ассоциации футбола.

– Ясно.

– Я так понял, ты устроила там скандал.

– Я просто обсудила с тренером правила, – пожала плечами Майя.

– Кто дал тебе право?

– Твой сын, Эдди. Он позвонил мне и попросил помочь твоей дочери.

– И ты считаешь, что ты этим ей помогла?

Майя ничего не ответила.

– Думаешь, подонок вроде Фила забудет нечто подобное? Думаешь, он не найдет способ отыграться на Алексе?

– Я бы ему очень не советовала это делать.

– А то что? Ты устроишь еще больший скандал?

– Да, Эдди. Если потребуется, устрою. Я буду защищать ее до тех пор, пока она не сможет постоять за себя сама.

– Сдергивая с тренеров штаны?

– Делая то, что для этого нужно.

– Ты сама-то слышишь, что говоришь?

– Прекрасно слышу. Я сказала, что буду защищать ее. И знаешь почему? Потому что, кроме меня, ее защитить некому.

Эдди отпрянул, как от пощечины.

– Убирайся из моего дома!

– Прекрасно. – Майя развернулась и двинулась к выходу, но на пороге остановилась. – Кстати, твой дом превратился в помойку. Приведи его в порядок.

– Я сказал, убирайся. И пожалуй, лучше, если ты какое-то время не будешь сюда приходить.

Майя замерла.

– Что?

– Я не хочу, чтобы ты приближалась к моим детям.

– К твоим детям? – Майя подошла к нему вплотную. – Ты ничего не хочешь мне объяснить?

Гнев, тлевший в его глазах, казалось, куда-то испарился. Эдди сглотнул, отвел взгляд и произнес:

– Ты не понимаешь…

– Чего именно я не понимаю?

– Ты всегда воевала ради того, чтобы этого не пришлось делать нам. Было время, когда рядом с тобой мы чувствовали себя в безопасности.

– Было время?

– Да.

– Я тебя не понимаю, – покачала головой Майя.

Эдди наконец-то нашел в себе мужество взглянуть ей в глаза:

– Смерть идет за тобой по пятам, Майя.

Она стояла, как громом пораженная. Где-то кто-то включил телевизор. До нее донеслись приглушенные возгласы.

Эдди принялся загибать пальцы:

– Война. Клер. А теперь еще и Джо.

– Ты меня в чем-то обвиняешь?

Он раскрыл рот, снова закрыл его. Потом начал заново:

– Не знаю, может, смерть прицепилась к тебе в какой-нибудь забытой богом дыре в пустыне. А может, она всегда жила внутри тебя, и ты просто каким-то образом выпустила ее наружу или привела за собой.

– Ты бредишь, Эдди.

– Не такой уж это и бред. Мне нравился Джо. Он был хороший парень. А теперь его тоже нет. – Эдди вскинул на нее глаза. – Я не хочу, чтобы кто-то из тех, кто мне дорог, стал следующим.

– Ты же знаешь, я никому не позволю причинить зло Дэниелу с Алексой.

– Ты воображаешь, что это в твоей власти, Майя?

Она ничего не ответила.

– Причинить зло Джо и Клер ты тоже никому бы не позволила. Ну и сильно им это помогло?

Вдох-выдох.

– Ты бредишь, Эдди, – повторила она.

– Убирайся из моего дома, – повторил в свою очередь он. – Убирайся и больше не приезжай.

Глава 4

Неделю спустя красный «бьюик-верано» появился снова.

Майя ехала домой после слишком долгого рабочего дня. Она устала и проголодалась, и все, чего ей хотелось, это поскорее добраться до дома и отпустить Изабеллу. Если бы не этот чертов красный «бьюик».

Ну и что с ним делать?

Пока Майя перебирала в уме возможные варианты, «бьюик» скрылся. Еще одно совпадение или водитель догадался, что она едет домой? Майя склонялась к последнему.

Когда она подъехала к дому, на дорожке рядом со своим пикапом топтался Гектор, брат Изабеллы. Обыкновенно он подвозил сестру домой, покончив с делами в саду.

– Здрасте, миссис Беркетт.

– Привет, Гектор.

– Я как раз закончил с клумбами. – Он наглухо застегнул молнию своей толстовки с капюшоном, в такую жару это выглядело странно. – Как вам?

– Очень здорово. Можно мне попросить тебя об одной услуге?

– Разумеется.

– Мне надо бы кое-что сделать в доме моей сестры. Ты не согласился бы подстричь там газон, ну и немного прибраться?

Гектор замялся. Члены его семьи работали исключительно на Беркеттов. Они платили ему жалованье.

– Я спрошу у Джудит, не будет ли она против, – пообещала Майя.

– Если так, то я с радостью.

Майя двинулась к дому, и тут телефон у нее в кармане звякнул. Пришла эсэмэска от Алексы.

У меня в субботу футбол. Ты придешь?

После стычки с тренером Филом на прошлой неделе Майя уже несколько раз под разными предлогами отказывалась заезжать к ним. Слова Эдди не давали ей покоя, пусть даже она не сомневалась в том, что он ошибается. Его разглагольствования про то, что смерть-де ходит за ней по пятам, казались Майе суеверными, но, с другой стороны, наверное, отец имеет право быть суеверным, если дело касается его родных детей – во всяком случае, какое-то время.

Много лет назад, когда Дэниел только появился на свет, Клер с Эдди назначили Майю опекуном сына, а затем и дочери тоже, на тот маловероятный случай, если что-то произойдет с ними обоими сразу. Но уже тогда, хотя ничто не наводило на мысль о том, как чудовищно наперекосяк все пойдет, Клер отвела сестру в сторонку и сказала:

– Если что-то случится только со мной, Эдди в одиночку не справится.

– С чего ты взяла?

– Он хороший человек. Но сильным человеком его не назовешь. Ты должна быть рядом, что бы ни случилось.

Ей не пришлось добавлять: «Пообещай мне» или «Дай мне слово». Клер это знала. И Майя знала. Она отнеслась к просьбе сестры со всей серьезностью и приняла на себя эту ответственность, и, несмотря на то что на данный момент она подчинилась желаниям Эдди, даже он сам понимал, что это не навсегда.