Страница 17 из 18
Стол, освобожденный от нагромождения разнородного хлама, оказался ничего – темное дерево, хорошая полировка, мягкая игра солнечных бликов на гладкой поверхности… Вот за ним я и устроилась, достав с одной из полок открытого стеллажа у противоположной стены толстый канцелярский сшив с каллиграфической надписью «Заказы» на обложке. Содержался он, слава богам, более-менее в порядке, и теперь я методично перелистывала бумаги в поисках нужного изделия.
Не то, не то, не то… Ага, вот! Найденное мной описание артефакта совпало с эскизом из папки, и я вчиталась в техническое задание. Ну, так и есть! В листе заказа фигурирует темно-синий сапфир шести карат веса, а на вшитом тут же эскизе – уже восьми! Собственно, так я и предполагала – вместо того чтобы уменьшать размер камня с риском его повредить, Макс просто изменил проект. Пересчитал напряженность полей, перераспределил вектора – и вуаля! Нет, все-таки он гений. Как элегантно проделано…
Я с интересом вчиталась в схему – удивительно изящное решение! Мне до такого еще расти и расти…
«Вот именно поэтому он отдает указания, а ты их выполняешь, Нинон!» – подсказал мне внутренний голос.
Ничего-ничего, будет и на моей улице праздник! Когда-нибудь у меня тоже появятся имя, статус и репутация, а зеленые подмастерья будут завистливо вздыхать, разглядывая мои работы!
Конечно, на цену артефакта замена камня должна была повлиять ощутимо, но, раз от заказчика претензий не поступило, значит, вопрос улажен. Да и на мощности и характеристиках такая рокировка отразилась исключительно благотворно!
Полистав документы дальше, ничего важного больше не нашла, и уныло осмотрела результаты собственных изысканий. Мне было кристально ясно, что только что я легко и непринужденно сама себе добавила работы. Ибо бросить все как есть мне совесть не позволит, а Макс заниматься подобной ерундой уж точно не будет – зачем? Он и так все прекрасно помнит, так для чего же устраивать бессмысленную возню. Вложив найденный лист в папку вместо закладки, я отправилась на третий этаж, в святая святых Абиес Пинацэ.
Мне предстояло поднять официальную документацию на этот заказ, официально же подтвердить изменение в проекте и списать-таки злосчастные два карата сапфира цвета индиго огранки «овал», уже второй год икающиеся всей артефактной мастерской Боллиндерри О’Тулла.
Все оказалось совсем не так страшно, как я себе навоображала. Аби вникла в ситуацию с полуслова и, не спрашивая, зачем мне это надо (за что ей отдельная благодарность), развила бурную деятельность. В двадцать минут отыскала необходимые бумаги, составила акт списания неучтенных остатков в двух экземплярах и даже великодушно сказала, что может сама заверить их у Кайстен. Я от щедрого предложения отказалась, а вместо этого прибегла к подлому приему: к Кладовому Дракону отправилась, предварительно завернув в «Горшочек» и вооружившись тамошним шоколадом навынос.
Это сработало: Кайстен ворчала и ругалась себе под нос на безответственную молодежь, никогда ничего не делающую своевременно, и на бестолковых подмастерьев, из-за которых у серьезных людей по два года несуществующие остатки на учете болтаются, но акты все же подписала. Поблагодарив от души добрую женщину, я, прыгая через две ступени, умчалась на третий этаж – подписать документы у Аби, а также сообщить ей, что в кутерьме с сапфировыми остатками, числящимися за Максом, виновата «безответственная молодежь», то есть она да я!
Чувствовала я себя при этом древним героем, повергающим во прах чудищ и несущим в мир свет и добро.
Вспомнив, что нести свет в мир мне в ближайшее время предстоит в самом прямом смысле слова – окно и паутина в мастерской прима-мастера все еще ждали моего внимания, – я на волне воодушевления ссыпалась по лестнице вниз на первый этаж и заглянула в общую мастерскую:
– Мастер МакКиннон, а у вас, случайно, фартука нет?
Ответом мне был заинтересованный взгляд старшины:
– Хм… Разве что кузнечный!
– А давайте! – развеселилась я.
Фартук, нацепленный из чистого озорства, был мне велик. Жесткая кожа, предназначенная защищать ноги и грудь мастера от горячей окалины и иных мелких, но неприятных случайностей, вместо того чтобы прикрывать меня спереди, просто сошлась сзади на талии. Да и то не туго, потому что завязки закончились. Теперь у меня имелась стоящая колом юбка с провокационным разрезом на самом интересном месте (хоть и надетая поверх штанов).
Расшалившиеся мастера уже по собственной инициативе выдали мне грубые защитные перчатки-краги (годные лишь для того, чтобы засунуть их за пояс – демонстрации ради, ну и чтобы меньше фартук болтался), а еще, уже серьезно – косынку из мягонькой кожи, расписанную защитными рунами. Такими косынками гномьи женщины-кузнецы защищают волосы – от жара горна, от случайных искр, да мало ли от какой еще беды. В работе чего только не бывает, а коса для гномы – это больше, чем прическа!
Выглядела я, правда, во всем этом великолепии… Вот вы когда-нибудь видели воробья в доспехах?..
Впрочем, мне мой вид крайне нравился! Мастерам, кстати, тоже. Они единодушно постановили, что я очень суровый подмастерье, а также чрезвычайно воинственный воробей. С тем я и убежала от них к подвигам и паутине.
Мурлыча развеселую пиратскую песенку, я мыла окно в мастерской Макса Шантея. Паутина к этому моменту бесславно пала под моим натиском, не выдержав атаки шваброй с намотанной на нее более-менее чистой ветошью, и теперь я натирала мягкой тряпочкой стекла в переплете широкой рамы. Злые языки были правы – отторгающие руны и впрямь уже не справлялись с наросшей пылью, и ее пришлось сперва смывать, регулярно выполаскивая тряпицу в ведерке с чистой водой, и лишь потом вытирать насухо, полируя гладкую поверхность до зеркального блеска.
Работы оставалось еще примерно половина недополированного окна, когда снизу, прошивая межэтажные перекрытия, донесся хорошо знакомый (и в данный момент глубоко нелюбимый) голос:
– Стажер Аттария!
Я спрыгнула с любезно одолженной доброй Мартой стремянки, выскочила из мастерской в коридор и, добежав до лестницы, отозвалась:
– Да, мастер Шантей?
Ух ты! А если стоять вот так, наверху лестницы, когда мастер – у ее подножия, можно повоображать себя прекрасной богиней, к которой взывает жалкий смертный человечишка…
Человечишка смерил меня взглядом снизу вверх и выдал:
– Прекрасно выглядите, стажер Аттария!
Я поправила жесткий, не обмятый еще кожаный фартук, весь в мокрых разводах, и с достоинством отозвалась:
– Я знаю!
Он усмехнулся уголками губ и скомандовал:
– У тебя десять минут. Приведи себя в порядок – мы едем принимать камни у поставщика.
Я уложилась в пять – жутко переживая, что не успею, мастер уедет и придется, вместо того чтобы наблюдать за приемкой драгоценных камней, дальше намывать остохорошевшие стекла. Но, если честно, я готова была собственноручно перемыть все до единого окна в этом здании – лишь бы только один разочек, хоть издалека посмотреть, как будут отбирать камни для изготовления артефактов специалисты одной из лучших мастерских в стране.
Главное – не проболтаться об этом Максу, а то ведь и правда заставит мыть…
Когда я выскочила на улицу, на ходу натягивая курточку, мастер и Эйрин Матео уже ждали в легкой закрытой карете. Я опустилась на сиденье, хлопнула, закрываясь, дверца, и экипаж тронулся с места, а мне на колени шлепнулась толстая папка в солидной кожаной обложке:
– Изучай, пока едем. Пригодится!
Я пролистала страницы – стандартный договор на поставку драгоценных камней, в данном случае изумрудов, добывающей компанией. Ничего особенного. Я протянула папку прима-мастеру. Он рассмеялся и покачал головой, отводя мою руку:
– Я сказал «изучи», а не «ознакомься»! Тебе, милый мой мальчик, в соответствии с этим документом еще камни предстоит принимать!
– Мне? – О боги, неужели этот полупридушенный писк мой? – Но почему мне? Я не справлюсь, я не смогу!