Страница 39 из 95
Переговоры об ОСВ-2 шли несколько лет, не раз заходя в тупик. В ноябре 1974 года во время двусторонней встречи во Владивостоке Л.И. Брежнев и президент США Джеральд Форд (сменивший ушедшего в отставку в результате Уотергейтского скандала, Ричарда Никсона) сумели договориться об основных параметрах будущего договора. Они сошлись на том, что новое соглашение по ограничению стратегических вооружений будет включать существенные ограничения: 1) стороны могут располагать суммарным количеством пусковых установок баллистических ракет наземного и морского базирования, а также стратегических бомбардировщиков, в 2400 единиц; 2) иметь в боевом составе не более 1320 пусковых установок наземных и морских баллистических ракет, оснащенных разделяющимися головными частями индивидуального наведения. Подписать договор планировалось до конца 1975 года.
Однако в дальнейшем все пошло не так, как это планировалось на встрече двух лидеров во Владивостоке. Советские и американские представители никак не могли найти взаимоприемлемых договоренностей по многим вопросам. Так, американцы упорно не хотели вводить ограничения на развертывание крылатых ракет авиационного, морского и наземного базирования, Советский Союз отказывался признавать свой самолет Ту-22М, известный на Западе как «Бэкфайр», в качестве стратегического бомбардировщика.
В 1976 году, наконец, удалось достичь компромисса: американцы согласились приравнять стратегические бомбардировщики с крылатыми ракетами на борту к баллистическим ракетам с разделяющимися боеголовками, включив их в потолок на ракеты, оснащенные РГЧ (1320 единиц), а СССР пообещал демонтировать с Ту-22М оборудование для дозаправки в воздухе, одновременно ограничив их количество в боевом строю.
Однако надежда на скорое подписание договора, появившаяся было в начале 1976 года, была тут же расстреляна в Анголе. Американское руководство болезненно восприняло установление в Луанде прокоммунистического режима при самом непосредственном участии Советского Союза и Кубы.
Государственный секретарь США Генри Киссинджер высказался по этому поводу следующим образом:
«Если одна из великих держав решительно меняет баланс сил в локальном конфликте посредством военного вмешательства и не встречает противодействия, это создает зловещий прецедент, даже если вмешательство имеет место в отдаленном с виду районе».
Многие в Вашингтоне восприняли события в Анголе как новый Вьетнам, требуя дать СССР соответствующий отпор.
Одним из ответных шагов администрации США стало замораживание переговоров по ОСВ-2, а президент Форд заявил, что отказывается от употребления слова «разрядка», заменив его на выражение «мир на основе силы». Потепление в советско-американских отношениях оказалось недолгим.
Смена караула в Белом доме (в январе 1977 года республиканца Форда на посту президента США сменил демократ Джимми Картер) не привела к прорыву на переговорах об ОСВ-2. Наоборот, масла в огонь подлили сообщения американских средств массовой информации (со ссылками на данные разведки) о том, что в СССР идет массовое развертывание модифицированных МБР с разделяющимися боеголовками индивидуального наведения, имеющими повышенную точность стрельбы. В Штатах заговорили об уязвимости стартовых позиций американских МБР — так называемом «окне уязвимости» — считая это обстоятельство миной под стратегическую стабильность.
В мае 1977 года американцы предложили советской делегации сделать радикальный шаг — сократить количество стратегических носителей не до 2400, как предусматривалось во Владивостоке, а до 2160 единиц, одновременно ограничив тяжелые межконтинентальные ракеты с разделяющимися головными частями индивидуального наведения 250 единицами. В Кремле это предложение сочли неприемлемым: к тому времени СССР значительно превзошел США по количеству стратегических средств — 2500 против 2300 — поэтому пришлось бы снимать с вооружения большее количество носителей, а тяжелых МБР у американцев практически не было.
Летом того же года американская делегация выступила с новыми инициативами: включить стратегические бомбардировщики с крылатыми ракетами на борту в уровень 1320, установленный для носителей с разделяющимися головными частями; установить уровень в 1200 единиц для наземных и морских ракет с разделяющимися головными частями. Это предложение в Москве встретили более благосклонно, и в дальнейшем оно легло в основу количественных ограничений Договора ОСВ-2.
Тогда же была достигнута договоренность по поводу бомбардировщика Ту-22М «Бэкфайр». Советский Союз сделал официальное заявление о том, что не намерен придавать ему возможности для действия на межконтинентальной дальности; не будет увеличивать радиус его действия так, чтобы он был способен поражать объекты на территории США; не будет придавать этой способности при помощи дозаправки в воздухе; и, наконец, ограничит производство этих самолетов.
Много споров вызвал вопрос о запрещении развертывания МБР наземного и морского базирования новых типов, но, в конце концов, компромиссное решение было найдено: разрешено принять на вооружение одну легкую МБР. Однако, как показали дальнейшие события, это не стало препятствием для развертывания новых ракет.
Окончательный текст договора утрясали еще два года, и только к лету 1979 года удалось согласовать позиции сторон. На встрече в Вене Л.И. Брежнев и Дж. Картер наконец подписали многострадальное соглашение.
Накануне подписания стороны представили официальные данные о количестве стратегических наступательных вооружений, имеющихся у них. Советский Союз заявил о наличии у него 1398 пусковых установок МБР (608 ракет были оснащены разделяющимися головными частями индивидуального наведения), 950 пусковых установок баллистических ракет подводных лодок (144 из них с РГЧ ИН), 156 тяжелых бомбардировщиков. Всего — 2504 стратегических носителя.
Американцы имели 2283 стратегических носителя: 1054 пусковые установки МБР (550 с РГЧ ИН), 656 пусковых установок БРПЛ (496 с РГЧ ИН), 573 тяжелых бомбардировщика (3 с крылатыми ракетами).
Старт!
Согласно этому договору, СССР (как и США) должен был с 1 января 1981 года сократить количество своих стратегических носителей на 254 единицы (то есть на 10 %), до уровня в 2250. В рамках этого суммарного количества, стороны могли иметь не более 1320 стратегических носителей с разделяющимися головными частями (в том числе стратегические бомбардировщики с крылатыми ракетами). Количество ракет наземного и морского базирования с разделяющимися головными частями, ограничивалось 1200 единицами, из них МБР наземного базирования — не более 820 единиц.
Американцам предстояло сократить 33 носителя.
Договор также запрещал строительство дополнительных стационарных пусковых установок МБР, переоборудование пусковых установок легких МБР, а также МБР старых типов, развернутых до 1964 года, в пусковые установки тяжелых МБР современных типов.
Вводились качественные ограничения: а) в процессе модернизации запрещалось увеличивать первоначальный внутренний объем шахтной пусковой установки более чем на 32 процента; б) стороны обязались не доставлять в районы развертывания пусковых установок МБР межконтинентальные баллистические ракеты сверх количества, совместимого с нормальными потребностями развертывания; в) не создавать и не развертывать средства скоростного перезаряжания пусковых установок МБР.
СССР и США обязались не развертывать МБР, имеющие стартовый либо забрасываемый вес больше, чем у самой большой из тяжелых МБР, развернутых к этому моменту. В период действия договора разрешалось провести развертывание только одного нового типа легких МБР (т. е. не прошедшего летные испытания до 1 мая 1979 года).
Максимальное количество боеголовок индивидуального наведения, размещаемых на стратегических ракетах, также ограничивалось: на МБР наземного базирования — не более 10, на баллистических ракетах подводных лодок — не более 14. На тяжелых бомбардировщиках разрешалось размещать не более 28 крылатых ракет.