Сердце Эухеньо

Ну а конкретнее - мать и отец. ═

Лены талант засиял наконец.

В Мексику спешно билет прикупив,

Камеру в сумку свою поместив,

Лена летит, чтобы брать интервью,

Электропочту читает свою.

В почту ей пишет какой-то Боян,

Флори, Бобер, Аполлон из цыган

Б. Камамбер, Фуа Гра и Ашан,

Х. Телескопский и Б. Баклажян.

Лена открыла письмо от Флори -

Вздохи сплошные и сопли внутри:

"Был Похуеску чудеснейший друг,

Весел и смел, маникюр делал рук,

Мы с ним в Париже тусили ништяк,

Он вурдалак, да и я вурдалак".

Лена письмом тем была смущена.

Послание Ашана открыла она.

Ашан ей прислал описание парада,

Где он с Похуеску плясал до упада.

Подробно описан был торс Эухеньо

И то, как тот торс произвел впечатление.

"Я помню его заразительный смех, -

Ашан написал. - Заражал тот смех всех.

Когда бы я знал, что он супергерой,

Его бы обнял я рукой и ногой,

И не отпускал от себя никогда.

И может женился на нем также, да".

Слегка охуевшая, Попа-Матей

В письме Аполлона прочла про ежей.

Совсем непонятен ей был эпизод,

Где в небо уходит цыганский народ.

Однако цыган, он же автор письма,

В хвале был мастак и искусен весьма.

"Мой друг, - он писал, - дорогой Эухеньо,

Доставил ежей на обед - объеденье!

И этим он праздник к нам в табор принес,

Как будто не пидор он, а Дед Мороз".

Тут Лене пришлось глубоко подышать,

Поскольку мозг стал беспощадно сдавать.

Бобер из румынского темного леса

Ей встречу назначил в ее интересах,

Таинственен был в выражениях своих:

"Лесной я мудрец, знаток душ я людских.

И твой космонавт вызывает сомнение.

Давно уж знаком я с твоим Эухеньо.

Могу лишь сказать, что при встрече при личной

Я все про него расскажу на отлично."

Следующим было письмо от Бояна ═

Шарикописало, из-за океана.

Боян тоже Лену хотел повидать

И про Эухеньо ей рассказать:

"Здравствуйте, мисс Лена Попа-Матей!

Пишет Боян вам, любитель людей-

Носителей оригинальных имен,

И именем вашим я весь восхищен.

Но, впрочем, я вас беспокою по делу.

Ведь ваш космонавт (очень доблестный, смелый) -

Один из моих самых лучших друзей.

Его нет честнее, мудрей и добрей.

Мы с ним совершали полет автожирный.

Я вел автожир заебись, ювелирно

Штурвалом рулил, ветер ловко ловил,

Но против природы бессилен я был.

Если хотите узнать продолжение

Того, что случилось с мной и Эухеньо,

Я вас жду в Бермудах ну, дней через пять.

Так что приезжайте. Я буду вас ждать!"

Тут Лена взглянула в окно. За окном

Пернатое нечто, виляя хвостом, ═

Летело и дерзко ей строило глаз,

И Лена с сознаньем простилась тотчас.

***

Ее откачали, когда самолет

Снижался уж, осуществляя прилет.

И в Мехико вскоре он благостно сел,

И самолетный салон опустел.

Лена, поймавши лихое такси,

Сказала таксисту: "Скорее вези

Меня". Она адрес ему назвала,

И по дороге чуть-чуть поспала.

Во сне один глаз открывая порой,

Она открывала сейчас же второй,

Поскольку казалось ей, что в небесах

Опять парит змей, что вселил в нее страх.

Но долго ли коротко ли - вот и дом,

В котором родные героя вдвоем

Живут не тужа и не зная проблем.

Лена в лицо свое вмазала крем,

Чтобы на солнышке не обгорать,

Такси оплатила и стала стучать.

Дверь ей почтенно открыл вурдалак, ═

Спросил ее: "Леночка, вы или как? - ══

Лена кивнула. - Идемте к столу.

Почетное место тут в самом углу".

Лена присела, с опаской глядя,

Как вурдалаки буррито едят.

Снова отец начинал разговор:

"Лена, я думал, что сын мой позор

Мне принесет, и боялся того,

Что он бесполезнейшее существо.

Однако, смотрите, каков молодец,

Недаром был раньше героем отец".

Тут принялся он о себе говорить,

Байки про подвиги Лене травить,

А мать Похуеску с улыбкой зубной

Все кормит и кормит их хавкой мясной.

Солнце к закату катилось сильнее,

Стали глаза у вампиров краснее.

У Лены по коже прошел холодок.

Как бы ее не настиг здесь злой рок!

Зубы вампирские выросли вдвое,

Ужас заполнил пространство жилое. ═

Лена, привстав и ногами дрожа,

Резво пустилась из дома бежать.

Вслед ей неслось: "Ну куда же, мадам?

Я рассказал далеко не все вам!

Да и еды ведь у нас дохуя:

Кура, индейка, корова, свинья.

Так оставайтесь у нас погостить!

Кстати, есть шанс пирамид посетить.

Экскурсовод наш сосед, он легко..."

Но отбежала она далеко.

Лене по жизни нормально везло,

Худшего ей избежать удалось -

Того, что не смог избежать Похуеску.

Кстати, как там Похуеску поездка?

***

Голос Румынии передает:

Полет марсианский нормально идет.

Осталось еще двести два миллиона

Всего километров. Пилот возбужденно

Глядит из окошек, и песню поет,

И примарсения мягкого ждет.

***

Лена поймала лихое такси

И думала: "Боже меня упаси

С вампирами этими снова якшаться.

Уж лучше с Бояном лететь повстречаться.

Он адекватный, смотря по письму,

Достаточно вежлив, примерный он муж,

И вряд ли сюрприз мне какой учудит.

Может быть, даже во мне пробудит

Желание на автожире летать.

Что это такое, еще бы узнать".

С этими мыслями Лена вошла

В аэропорт, где билеты взяла.

В царство бермудских таинственных вод

Плавно поднялся большой самолет.

Лена расслабилась, туфли сняла,

Стаканчик вина для души приняла,

Взгляд невзначай устремила в окно...

В мраке вечернем летело ОНО.

Лена старалась сознанье хранить,

Но все же упала. В себя приходить

Она начала на Бермудах, когда

Ей в рот залилась вдруг морская вода.

Открыла глаза - рядом с ней джентльмен,

Он от нее отгоняет мурен

И улыбается ей с теплотой.

Вокруг все сияет своей красотой,

Рядом стоят штук 15 детей

И женщина пальмы тончайшей стройней.

Лена была журналистики бог:

На ноги встала и, сплюнув песок,

Тут же спросила: "А вы не Боян?"

Он отвечает ей: "Да, это я!

А это Анастасия Нунахер...

Ой, Лена, смотрите, плывут черепахи,

Давайте скорей отойдем от воды.

Пойдемте домой, поедим там еды".

Пошли они сразу в Боянов дворец.

Замечу, читатель, Боян - молодец.

За те двадцать лет, что мы с ним не встречались,

Успехи огромные им достигались.

С Анастасией они нарожали

Восемь детей, семерых еще взяли

В детдоме, построили классный дворец

И записались в спортзал наконец.

Стали они охуенно стройны,

Пропал целлюлит отовсюду с жены,

Боян накачал трицепс, бицепс и пресс,

Добился, чтоб был на Бермудах прогресс.

И вот, в этот дивный и сказочный мир

Лену привел автожирный факир.

После обеда Боян предложил

Лене взглянуть на его автожир.

Вышли они из дворца на простор,

Ступили на мягкий газонный ковер

И подошли к автожиру. Он был

Классный и Попу-Матей восхитил.

Сели вдвоем они в тот аппарат

И стали над домом скорей воспарять.

Боян начал о космонавте рассказ:

"Хотел бы я видеть героя сейчас.

Однажды мы встретились в сердце Парижа. ═