Страница 7 из 118
Например, древнейшими списками, так называемого неполного извода Цицерона, считаются списки IX–X веков н. э. Однако архетип неполного извода «давно погиб». В XIV–XV веках возрастает интерес к Цицерону, и «дело доходит до того, что около 1420 г. миланский профессор Гаспарино Барцицца… взялся за рискованный труд: собрался заполнить пробелы „неполного извода“ собственными дополнениями для связности. Но не успел он закончить свою работу, как совершилось чудо: в глухом итальянском городке Лоди была найдена заброшенная рукопись с полным текстом всех риторических произведений Цицерона… Барцицца и его ученики набрасываются на новую находку, расшифровывают с трудом ее старинный (вероятно, XIII века) шрифт и изготавливают наконец удобочитаемую копию. С этой копии снимаются списки, и в своей совокупности они составляют „полный извод“… А между тем происходит непоправимое: архетип этого извода, Лодийская рукопись, оказывается заброшенной, никому не хочется биться над ее трудным текстом, ее отсылают обратно в Лоди, и там она пропадает без вести: начиная с 1428 года о ее судьбе ничего неизвестно. Европейские филологи до сих пор оплакивают эту потерю».
Книга Светония «Жизнь двенадцати цезарей» также имеется только в очень поздних списках; все они восходят к единственной античной рукописи, имевшейся будто бы в распоряжении хрониста Эйнхарда (якобы около 818 года н. э.), который, создавая свою «Жизнь Карла», старательно воспроизводил, как считается сегодня, «светониевские биографические схемы». Эта так называемая Фульдская рукопись и первые списки с нее до нас не дошли. Старейшим списком книги Светония считается текст якобы IX века н. э., но открыт он был лишь в XVI веке. Остальные списки датируются не ранее чем XI веком н. э. (рис. 11).
Рис. 11. Старинная миниатюра, изображающая «античного» Архимеда как средневекового ученого. Ватикан.
Датирование античных источников было осуществлено в XVI–XVII веках на основе неизвестных нам соображений. Лишь в 1497 году была обнаружена, например, книга «Об архитектуре» Витрувия. Как утверждает Н.А. Морозов, в астрономическом разделе книги Витрувия с высокой точностью указаны периоды гелиоцентрических (!) обращений планет. Выходит, что архитектор Витрувий (живший якобы в I–II веках н. э.) знал эти числа лучше великого астронома Коперника! Более того, в периоде обращения Сатурна он ошибся только на 0,00007 долю современного значения периода, для Марса ошибка всего 0,006, а для Юпитера — 0,003. И снова возникают подозрения в позднейшей подделке.
Отметим далеко идущие параллели между книгой Витрувия и трудами замечательного гуманиста XV века Альберти (1404–1472). Кстати, нельзя не отметить некоторого созвучия имен Альберти и Витрувия ввиду частого перехода «б» в «в» и наоборот: Альб(в)ерти — Витрувий. Альберти известен как крупнейший архитектор эпохи раннего Возрождения, автор архитектурной теории, в значительной мере сходной с аналогичной теорией Витрувия. Как и «античный» Витрувий, он написал фундаментальный труд, включающий в себя не только его теорию архитектуры, но и сведения по математике, оптике, механике.
Название «античного» труда Альберти «Десять книг об архитектуре» совпадает с названием средневекового труда Витрувия «Об архитектуре». Сейчас считается, будто Витрувий был для Альберти образцом для подражания при составлении собственного трактата. Труд Альберта целиком выдержан «в античных тонах». Специалисты давно составили таблицы, в которых параллельно друг другу (иногда совпадая дословно) помещены фрагменты из трудов Альберти и Витрувия.
Итак, книга «античного» Витрувия абсолютно естественно вписывается в атмосферу XV века н. э. А подавляющее большинство средневековых построек Альберти выполнено «в античном стиле». В частности, он создал дворец «по образцу и подобию римского амфитеатра» (рис. 12).
Рис. 12. Скульптуры «античных язычников» Аристотеля и Пифагора на западном фасаде Шартрского собора рядом с христианскими святыми. Якобы около 1145–1170 годов. Здесь «Аристотель» и «Пифагор» олицетворяют музыку и диалектику. Такое соседство «античных» и средневековых персонажей на барельефах и фресках христианских храмов Европы и России — распространенное явление.
Таким образом, ведущий архитектор своей эпохи Альберти заполняет города Италии античными постройками, которые сейчас (но не в XV веке н. э.) считаются «подражаниями древности», пишет книги «в античном стиле», не подозревая, что они будут потом объявлены «подражанием античности». И только после всего этого (в 1497 году) будет открыта книга «античного архитектора Витрувия», подчас почти дословно совпадающая с книгой Альберти. Возможно, зодчие XIV–XV веков не считали свою деятельность «подражанием античности», а просто творили античность. Теория же о «подражании» появится значительно позже.
Хронологическая версия Скалигера отнюдь не была единственной. Э. Бикерман вообще с сожалением говорит о «хаосе средневековых датировок». Кроме того, анализ исторических документов показывает, что прежние представления о времени резко отличались от нынешних. К тому же до XIII–XIV веков приборы для измерения времени были чуть ли не предметами роскоши. Обычными для средневековой Европы были солнечные часы, песочные часы и клепсидры — водяные часы. Но солнечные часы были пригодны лишь в ясную погоду, а клепсидры оставались большой редкостью. В конце IX века н. э. для отсчета времени широко применялись свечи. Так, англосаксонский король Альфред Великий брал с собой в поездки свечи равной длины и приказывал сжигать их одну за другой. Такой отсчет времени применялся еще в XIII–XIV веках, например, при Карле V. Монахи ориентировались по количеству прочитанных ими страниц священных книг или псалмов. А ведь для астрономических наблюдений нужны часы с секундной стрелкой, но и после изобретения и распространения в Европе механических часов они долго не имели даже минутной стрелки.
В парадоксальном контрасте с неточностью измерения реального времени в Средние века развивается изощреннейшая хронологическая каббала (мистика). Ее приверженцы утверждали, в частности, что «те же самые отрезки времени, которые употребляются для измерения земного… времени, приобретают совершенно иную длительность… когда применяются для измерения библейских событий… Августин приравнивал каждый день творения к тысячелетию и пытался определить длительность истории человечества».
Для темы нашей книги важна и такая неотъемлемая черта средневековой историографии, как анахронизм, то есть когда прошлое рисуется в тех же категориях, что и современность, когда, по замечанию современного автора, «библейские и античные персонажи фигурируют в средневековых костюмах… Соседство на порталах соборов ветхозаветных царей и патриархов с античными мудрецами и евангельскими персонажами лучше всего раскрывает анахроническое отношение к истории… Крестоносцы в конце XI века были убеждены, что карают не потомков палачей Спасителя, но самих этих палачей» (А.Я. Гуревич).
Современные историки, исходя из скалигеровской хронологии, полагают, что Средневековье в грандиозных масштабах «смешало эпохи и понятия», что средневековые авторы «по невежеству» отождествляли древнюю, античную, библейскую эпохи с эпохой Средних веков. Но кроме традиционного объяснения (якобы странной «любви» к анахронизмам) возможна и другая точка зрения: многие подобные утверждения средневековых авторов отвечали действительности, а «анахронизмами» мы считаем их потому, что следуем сегодня иной хронологии.