Страница 13 из 13
А 16 октября Катукова вызвали в штаб 50-й армии – полковнику предстоял разговор с Верховным главнокомандующим.
Сталин приказал немедленно грузиться в эшелоны, чтобы как можно быстрее прибыть в район Кубинки – 4-й танковой предстояло защищать Москву со стороны Минского шоссе.
Катуков, памятуя о частых налетах люфтваффе, рискнул предложить вождю свой вариант – добираться до Кубинки своим ходом. Уточнив, хватит ли моторесурса, Сталин дал «добро».
За два дня, под дождем и в туман, бригада вышла к Кубинке. Передышки танкистам, однако, не дали – из штаба Западного фронта пришел приказ выдвигаться на волоколамское направление, в район станции Чисмена, это в ста пяти километрах от Москвы.
Только к вечеру 19 октября 4-я танковая прибыла куда надо – в распоряжение 16-й армии, которой командовал генерал-лейтенант Рокоссовский.
И лишь одного танка не было в составе бригады – «тридцатьчетверки» лейтенанта Лавриненко…
Из воспоминаний Я. Коваленко:
«При выезде из села заметили стоянку сельхозтехники, подъехали ближе и увидели землянку, на дверях которой было написано «Огнеопасно». Это оказался колхозный склад керосина, солярки и солидола! Теперь можете представить нашу радость, которая увеличивалась с каждым ведром залитого в баки горючего. Залили и часть керосина. Выехали на основную шоссейную дорогу рядом с городом Барановичи. Осмотрелись. Тихо, никакого движения. Но когда я начал выезжать из густого кустарника и пересекать дорогу, вдруг заметил быстро движущийся средний немецкий танк с черными крестами на башне. Ничего не оставалось, как выждать и при приближении танка – таранить его, что я и сделал, ударив в заднее ведущее колесо. Немецкая машина сразу легла на бок и загорелась. Свою машину я выровнял вдоль дороги и в это время с левой стороны выскочил еще один танк на расстоянии метров двадцати от нас, открывая по нашей машине огонь из крупнокалиберного пулемета. Немцы успели разок выстрелить из своей пушки, но не дремал и наш лейтенант Матвеев, который по танкофону дал команду «стоп», и в это время сработала наша пушка. Попадание было прямое, столб огня взлетел вверх. Я не мог видеть, что происходило с остальными нашими машинами и какие силы были у немцев. Продолжал движение по дороге, как вдруг ощутил сильный удар в заднюю часть танка и резкий толчок его вперед. Понял, что в машину попал снаряд, но двигатель продолжал работать и она продолжала езду. И только спустя некоторое время, когда оказались в безопасности в укрытом месте, осмотрев машину, увидел здоровую вмятину в заднем броневом листе. Как мы благодарили создателей этой великолепной по своим боевым качествам техники и тех людей, руками которых она была построена. Низкий вам поклон до сих пор!»
Глава 10. «Шефская помощь»
Серпухов, 16 октября 1941 года
Репнин только головой качал – до чего же точно все повторяется! То, что происходило в эти октябрьские дни с Дмитрием Федоровичем, происходит и с Геннадием Эдуардовичем. Да, есть небольшие нюансы, но, в общем и целом, все то же самое.
Хотя чему тут удивляться? И он, и Лавриненко действовали в одних и тех же обстоятельствах, вот и вышло одинаково.
16 октября, когда вся бригада отправилась своим ходом в Кубинку, Катуков оставил его танк для охраны штаба 50-й армии – именно так все случилось и с Лавриненко.
Штабисты ненадолго задержали танкистов, и Репнин скомандовал поход.
Развить приличную скорость не получалось – шоссе было забито техникой, автобусами, телегами. Пробка.
Геша высунулся в люк – подышать.
Погоды стояли мерзкие, то дождь, то снег с дождем. Но тут вроде прояснилось. Теплее не стало, да еще и туман.
Зябко, но хоть на голову не сыплется эта мокрая, холодная гадость.
Репнин вздохнул. Сколько он тут уже, в этом времени и пространстве? Скоро три недели будет. Попривык.
Что интересно, сама война, хоть она и Великая Отечественная, нисколько его не поразила, не потрясла. Русский человек, когда бы он ни родился, знает, как это было, когда да что.
А ему довелось не только узнать «подробности», но и прочувствовать, испытать на себе все прелести того, что позже назовут Битвой за Москву.
Куда сильнее Геннадия напрягало «переселение душ». Вот к этому что-то никак не привыкалось. Что-то в нем протестовало, не желало совмещаться с чужим.
Да, Лавриненко – герой и все такое, но он все равно посторонний, не свой. А тут ведь мало своим стать, надо стать собой! Как?
Как признать чужое тело собственным? А никак!
Наверное, в той же ситуации окажется человек, мозг которого пересадят в новое тело. Скажем, старому ученому даруют тело молодого дурака, разбившегося на мотоцикле. Руки-ноги залечат, кокнутый черепок подлатают – и вставят мозги.
Очнется старикан, и как он будет себя чувствовать? Неплохо, наверное. Словно пересел с полуразвалившейся телеги в мощный спорткар. Все можно!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.