Страница 6 из 12
Так — то по земле, то по воде — добралась наконец сестрица до братьев. Когда она рассказала им все — и о доме, и о своем странствии, — радости братьев не было конца, и неудержимо потянуло их домой.
На другой день отправились братья к колдуну и попросили отпустить их к родителям. Колдун только посмеялся над ними.
— А как же уговор, как же уговор, братцы?
Братья предлагали колдуну половину того, что нажили, лишь бы их отпустили, но тот и слышать не хотел ни о просьбах, ни о выкупе, а все напоминал про уговор. О бегстве же братья не смели и думать: им хорошо были ведомы и злой нрав колдуна, и сила его чар.
Снова принялись братья советоваться. На третий день сестрица сама пошла упрашивать колдуна.
Колдун и сестре напомнил об уговоре с братьями, а под конец сказал, что быка хватают за рога, а мужчину ловят на слове.
Тогда сестрица принялась просить и умолять колдуна, чтоб он хотя бы взял ее на работу вместо братьев.
— Ладно, ладно! — сказал колдун, и взгляд его загорелся. — Коль останешься служить у меня с тем же уговором, что и братья, то им можно уйти.
Как тут сестра обрадовалась! Поведала она братьям о своем решении и попросила их отправиться домой, потому что от сыновей родителям больше помощи и поддержки, чем от слабой девочки.
Хоть и жаль было братьям расставаться с единственной сестрой, но уж очень она их уговаривала, да и тоска по дому одолела; вот и пришлось им собираться в дорогу. Хотели они оставить сестрице побольше добра, но колдун не позволил — сестра должна сама заработать.
После долгих споров и перебранок он все же разрешил братьям оставить сестре на память черную корову.
Собрали братья свое добро и вернулись в отчий дом, и не сказать словами, до чего радостно было сыновьям и родителям свидеться вновь.
А сестре надо было пасти стадо колдуна да сверх того прясть каждый день лен и шелк. В первый же день бедняжке дали столько льна, что и трем проворным девушкам в два-три дня не справиться. Села сестрица на пень и горько зарыдала. Тут услышала она, как ворон на дереве закаркал и заговорил человечьим голосом:
Сквозь слезы поглядела сестрица на ворона, потом опустила взгляд и увидела, что рядом с ней, будто чего-то ожидая, стоит черная корова. Вот по совету ворона девушка взяла лен и протянула корове. И гляди-ка! Проглотила корова лен, и потянулась из ее ноздрей самая тонкая и красивая пряжа. Сестрица приласкала корову за помощь и поблагодарила птицу за добрый совет.
На другой день дали девушке льна вдвое больше, чем до этого. Корова опять управилась с работой в полчаса, и сестра была весь день свободна. На третий день дали девушке льна втрое больше, чем в первый раз, да еще и немало шелка впридачу. И опять чернушка мигом управилась с работой, а сестрица была весь день свободна.
Тогда колдун понял, что здесь дело нечисто. Он решил, что у девушки спрятан где-то тайный помощник. И захотел, чтобы дочери его выследили.
Снова дали сестрице много льна и шелка и послали с ней на настбище одноглазую дочь, чтоб та выследила, кто тайком девушке помогает.
Не знала сестрица, как заставить прясть свою помощницу, чернушку, чтоб дочь колдуна этого не заметила. Бродит она кругом, ищет укромного местечка для тайной работы, но все напрасно: дочь колдуна не упускает ее из виду. Тут она видит, что на вершине ели прыгает знакомая ей черная птица, слышит ее тихую речь и опять все понимает:
Послушалась девушка птичьего совета, села рядом с дочкой колдуна и запела, все больше и больше ее убаюкивая:
И вот чудо! Дочь колдуна вскоре так захрапела, что на вес лес разнеслось. Тем временем чернушка опять успела спрясть лен, и сестрица снова была свободна.
Тогда послал старый колдун следить за девушкой свою двуглазую дочь. И снова прокаркала черная птица:
Послушалась девушка птичьего совета, и дочь колдуна вскоре так захрапела, что на весь лес разнеслось. Тем временем чернушка опять спряла лен, а девушка и на этот день была свободна.
Старый колдун все больше и больше дивился проворству девушки, и наконец послал он с ней на пастбище свою трехглазую дочь. Птица опять дала девушке тот же совет, но ни ворон, ни сестрица не подумали о том, что у дочери колдуна было три глаза. Сестрица крепко усыпила два глаза, но третьим дочь колдуна хорошо видела, как чернушка работает вместо девушки.
Едва колдун узнал о тайной помощнице, как тут же взял топор и убил чернушку. Мясо съел сам колдун с дочерьми. А сестрице дали только чуточку потрохов. Пошла она, печальная, в сад и заплакала: «Зачем же мне их есть!» И схоронила потроха в углу сада. А из потрохов выросла прекрасная яблоня со спелыми золотыми яблоками. Но никто не мог сорвать ни яблочка, словно были у дерева невидимые руки, которыми оно всех отталкивало. Когда же подходила сестрица, яблоня ей ничего не делала, а сама протягивала девушке золотые плоды.
Вот опять дали сестрице льна для пряжи, еще больше, чем прежде. Вновь она, бедная, плакала в лесу и жаловалась на свою беду ворону, каркавшему на вершине дерева. Выслушала ее мудрая птица и сказала:
— Ступай, срежь у яблони ветку и трижды ударь ею по льну, но только никому ветку не показывай!
Сделала девушка так, как велела мудрая птица, трижды ударила веткой по льну, и ветка спряла все и смотала еще лучше чернушки. Опять зажилось сестрице привольно; ведь ветка делала для нее столько, что рассказать — так и не поверят.
Приехал как-то в поместье колдуна богатый-пребогатый жених и захотел посвататься к проворной сестрице. Но колдун задумал женить его на своей дочке — свое он выхваливает, чужое хулит.
Подумал-подумал жених, да и решил, что старый колдун, пожалуй, прав. Но тут слышит он, как ворон говорит с золотой яблони:
— Хозяин, а, хозяин, кто же покупает кота в мешке! Вели девушкам сорвать по яблоку с золотой яблони! Какая сорвет яблоко — к той и сватайся.
Жениху совет ворона пришелся по душе: если не зря колдун дочерей расхваливал, так что им стоит сорвать яблоко. Пошел он к старику и сказал:
— Вели девушкам сорвать по яблоку — какая сорвет яблоко, та и есть настоящая невеста.
А колдун в ответ:
— Что за ребячьи затеи! Глупой шуткой невесты не заслужишь!
Но жених стоял на своем и требовал золотого яблока. Девушкам только и оставалось, что всем по очереди отправиться к яблоне.
Самой первой послали к яблоне одноглазую. Только она потянулась за яблоком, как яблоня оторвала у нее веткой руку. Девица со слезами и воплями убежала и на всю жизнь осталась однорукой — стыдно ей было после показаться хоть одному жениху. Потом послали к яблоне двуглазую. Лишь потянулась она к дереву, чтоб сорвать яблоко, как яблоня оторвала у нее веткой левую грудь. Девица со слезами и воплями убежала и на всю жизнь так и осталась с одной грудью.
Послали третью дочь. Лишь потянулась она за яблоком, как дерево выкололо у нее веткой один глаз. Девица со слезами и воплями отбежала и исчезла в доме.
Наконец послали к яблоне девушку-сестрицу. Только протянула она руку, как ветка с яблоком сама к ней наклонилась.
— Вот моя суженая! — воскликнул жених. — С ней, старик, я и справлю свадьбу.