Счастье с отсрочкой на год

А компания. Так много людей. Фирму, скорее всего, продадут, если он потеряет контроль. Ему сделалось нехорошо. Все его высшее руководство, а младший менеджмент! Шотландию сотрясает мировой финансовый кризис. Где они смогут найти новую работу?

Нигде. И он ничем не сможет им помочь.

Если только… если только…

– Она уже была замужем. – Он размышлял вслух.

Ему совсем не нравилась эта женщина. Он не доверял ей, но если будет осторожен… – Она вышла замуж за моего кузена, и можно сделать вывод, что деньги для нее важны. Думаю, если это поможет выпутаться из неразберихи, я смог бы подготовить себя к свадьбе. Только номинально, – быстро добавил он, – как к деловой сделке.

Свадьба. От одной мысли об этом ему становилось плохо. «Но лорды Данкерны и раньше женились по необходимости, – напомнил он себе, – женились на наследницах, чтобы сколотить семейное состояние, обезопасить существование поместья».

Адвокат сухо улыбнулся. Похоже, клиент наконец-то заговорил как разумный человек.

– Я обдумаю этот вариант. Он будет отвечать требованиям завещания в том случае, если вы будете жить вместе.

– Простите?

– Леди Эйлин хорошо знала, чего хочет, и предусмотрела все возможные варианты.

– Объясните.

– Вы и миссис Макбрайд будете вынуждены жить под одной крышей по меньшей мере год до того, как поместье можно будет унаследовать. Более того, леди Эйлин предприняла разумные меры. Она осознавала, что по делам бизнеса вам придется уезжать, и сделала необходимые допущения. Они содержат некоторые ограничения. За двенадцать месяцев от времени женитьбы вам разрешается провести раздельно только тридцать ночей.

Аласдер промолчал. Не знал, что сказать.

Он любил бабушку. И то, о чем думал сейчас, не могло поколебать эту любовь. Но если бы она была сейчас перед ним…

– Она также предприняла шаги, чтобы проследить за соблюдением этих ограничений. – Адвокат сочувствующе покашлял. – Извините, но вам придется придерживаться правил, установленных в завещании.

– Вы имеете в виду, что за нами будут следить?

– Чтобы обеспечить выполнение условий завещания, выделены средства.

Он в ужасе смотрел на юриста:

– Вы сошли с ума. Скажите еще, что будут проверять наши простыни.

– Я думаю, условия вашего ночного отдыха в одном доме будут полностью в руках вас и вашей жены. Кстати, не забывайте, она прехорошенькая.

– Лучше всех.

– Хотя это не мое дело, сэр. Простите.

– Вот именно.

«Хотя он прав», – признал Аласдер. Его мысли снова пришли в полный беспорядок. Он удивился, когда кузен женился на Джинни, маленькой, веснушчатой и полненькой. Ее мягкие рыжеватые кудри до плеч почти всегда был стянуты в конский хвост и выглядели простовато. Она не носила сногсшибательных нарядов. Когда он впервые ее увидел, подумал, как могла эта женщина привлечь такого бабника, как Алан.

Но потом, когда она иногда улыбалась при разговоре с бабушкой, он понял, что разглядел в ней двоюродный брат. Ее улыбка подобна лучу солнца сквозь тучи. Она освещала лицо и заставляла светиться каждую веснушку. На щеках были ямочки, и когда она хихикала…

Он давно не слышал ее смеха. И не видел, как она улыбается.

Правда, он старался избегать ее, знал: она убирает и готовит в замке, и признавал, что ей это хорошо удавалось. Она управлялась с делами последние месяцы, когда он гостил у бабушки. Джинни обращалась с ним официально, как с гостем, а он относился к ней как домработнице, кем она, собственно, и была.

Но нет, она не простая домработница. Сразу после смерти Алана бабушка сказала:

– Она мне как дочь.

И тогда он подумал: «Ого, да она ждет, когда старая дама умрет, надеется получить наследство», и теперь убедился в своей правоте.

Казалось, она была потрясена не меньше его, услышав завещание. О! Еще бы, ведь она не получит ничего, если они не поженятся.

Он лихорадочно перескакивал от одной мысли к другой. Замок станет вознаграждением за все.

И год его жизни. Адвокат встал:

– Извините, сэр. Я понимаю, что оставляю вас в сомнениях, но моя задача здесь – быть всего лишь посредником. О-о, приехало такси. Миссис Макбрайд, как всегда, справляется со своими обязанностями блестяще. Вы не могли бы передать ей мои наилучшие пожелания? И если я или мои партнеры могут чем-то еще помочь…

– Порвать завещание?

– Мы оба знаем, что это невозможно, не так ли? Завещание не подлежит сомнению. Отныне требуется только принять решение. Меня не будет, когда вы его примете. Удачи, сэр, и прощайте.

Глава 2

Голова шла кругом.

Аласдер прошел в библиотеку, но и там ему казалось тесно, он вышел на улицу через величественный парадный вход и пошел по ухоженным газонам вдоль изгороди к диким лугам.

Горные коровы все еще паслись. День выдался теплым, и они наслаждались солнышком. Если станет еще теплее, они побредут к морю и зайдут в воду, а пока лежат в густой летней траве и жуют ее.

Он любил домашнюю живность. И все поместье. Когда он был маленьким, бабушка с дедушкой привозили его сюда. Он охотно бродил по острову вдали от светских родителей, свободный от условностей и требований, которым должен следовать богатый ребенок в городе. Рыбачил, лазал по деревьям, взбирался на холмы, а когда бабушка решила отреставрировать замок, он пришел в полный восторг.

Но именно эта реставрация и привела в их жизнь Джинни.

«Если бы не она, случился бы кто-нибудь другой», – думал он, шагая к бухте вдоль заграждений для скота. Бабушка держала двух собак, Эббота и Костелло, элегантных спаниелей, красивых, быстрых. Те вприпрыжку бежали за ним и без устали искали кроликов.

Жена Алана. Джинни.

Бабушка говорила, что любит ее.

А он-то думал, что бабушка любила его.

– Зачем же так поступать с нами? – вновь обратился он к покойной бабушке. – Если мы не поженимся, ничего не получим.

Это шантаж. Женитьба. Просто немыслимо.

Однако шок и гнев постепенно отступали. Джинни права: бабушка – коварная интриганка, Макиавелли в юбке. Так что он вполне мог ожидать от нее подобной выходки. Жениться на вдове Алана!

Эйлин обожала любовные романы. Нужно было ему отнять их у нее, все до единого, и сжечь, пока не стало слишком поздно.

Он дошел до бухты и сел на большой гладкий камень из фундамента древней крепости. Смотрел на море, а мозг лихорадочно искал решение. Первое – не наследовать. Ничего. Уехать. Но от этой мысли мутило.

Он повернулся и бросил взгляд на замок. Он редко бывал здесь в последние годы, но никогда не забывал о нем. Интересно, насколько сильно он любил его?

Макбрайды жили в замке Данкерн чуть ли не со времен динозавров. Неужели он станет первым, кто покинет его?

«Сюда прибудут лесорубы», – подумал он. На горизонте показался олень и с любопытством посмотрел на него. Деньги приносит деревообработка, а не олени. Земля пойдет с молотка.

Тогда, как ни прискорбно, вариант номер два.

Женитьба на женщине, которую он не выносит и которая тоже должна получить наследство.

Он снова взглянул на скот, на далекого оленя, на волны, накатывающие на берег, на лающих вдалеке собак, на орлов.

Его земля. Данкерн.

Так ли уж это невозможно?

Чем больше он успокаивался, тем больше убеждался, что это невозможно.

У него большая квартира в Эдинбурге с отдельным помещением для домработницы. Он купил ее, когда они с Селией планировали пожениться. Он работал по четырнадцать – пятнадцать часов в день. Впрочем, как и сейчас. С компанией что-то происходит, он никак не может понять, что именно. Ему нужно сосредоточиться.

Он мог бы просто появляться в Эдинбурге на ночь. И таким образом, продержаться и выполнить условия завещания.

– Это вполне решаемо, – думал он. – Квартира достаточно большая, чтобы не путаться друг у друга под ногами.

Но что она будет делать в его отсутствие? Вопрос возник из небытия, и он быстро обдумал его.