Страница 7 из 65
К сожалению, каждый гребок против течения всегда тяжелее предыдущего. Потому что вначале ты полон сил, но потом и силы, и уверенность растворяются под напором стихии. И в этот момент времени вся моя борьба со слетевшей с катушек судьбой свелась к одному — попыткам выжить. Несмотря ни на что. И каждый раз это делать становилось все сложнее.
С другой стороны, мне и прятаться стало не от кого. Впервые с момента моего появления мне не грозила немедленная расплата за все прегрешения. Не было в Валенхарре Высших, значит, искать моей смерти будут только враги и бороться мне нужно только с ними. Сильными, опасными, жестокими, но понятными. И всего-то осталось найти путь к выживанию. Среди тысяч дорог найти ту единственную, серую, пыльную тропинку, что ведет к цели.
Я не мог полностью открыться беднягам, вместе со мной угодившим в эту передрягу. Правда не сделала бы их сильнее, не упростила бы мне жизнь, и, вообще, не принесла бы ничего хорошего. Но идти дальше по жизни простым сержантом, вкушать прелести армейских будней и сложить буйну голову в стычке с очередным Рорка — тоже не лучшая альтернатива.
Когда жизнь превращается в раскаленные угли, у тебя остается простой выбор — или красиво сгореть факелом в наступающей ночи, или мельтешить пятками, пока хватает сил. Даже если это выглядит смешно, дико и нелепо. Танцуй, таракан, или умри. Но я — не таракан. И я станцую.
— Надо чем-то проем ворот заложить, — Глыба сидел во главе большого стола и чувствовал себя неуютно, постоянно ерзал, двигал стул и кряхтел. Судьба несла его наверх, должности сыпались в руки, а полномочия и почет — на плечи. К сожалению, сам Глыба за судьбой не поспевал, слегка тушевался и, похоже, всерьез побаивался. Должность самопровозглашенного коменданта крепости нашего командира совершенно не радовала. Впрочем, какая крепость, такая и радость.
К нашему приходу Валенхарр был уже пуст, как брюхо потрошеного лосося. Все самое ценное и самое гадкое уже достали, оставив только кости домов да толику требухи на улице — всех, кто еще не успел сбежать. Управлять городом было некому — Алифи, купцы, их семьи, командир городской стражи и большая часть его людей скрылись за поворотом северной дороги на Лаорисс задолго до нашего появления. Двух дней нам хватило, чтобы понять, что шансов выжить — нет. Шансов задержать приход смерти — тоже. Уныние царило на улицах, в казармах, на крепостных стенах и повода для веселья не было ни одного.
— Может, обратно створки повесить? — Меченый вырос до главного помощника Самого, и он-то этим ни в коей мере не смущался. Но и радоваться было тоже нечему.
— Не надо ничего вешать. Так пусть стоят.
Я был привычно хмур и, как всегда, говорил крамолу. Что мешало Логору отправить меня к солдатам и сбагрить со своих плеч, понятия не имею. Мое участие в офицерских посиделках не вписывалось в здешнюю иерархию, но Логору было на нее плевать, а остальные привыкли. И вновь недолгая пауза. Я продолжать не торопился, мои коллеги пытались подобрать слова поприличнее. Но получалось плохо.
Хрустнул стул, это Варин приподнялся и выплюнул мне в лицо:
— А ты не в курсе, сержант, что мы Рорка ждем? Или ты их встретить с открытыми воротами хочешь?
— Да. В курсе. Хочу. И что?
Варин скрипнул зубами и сел на стул. Веселее не стало.
— Я устал от твоих дурных идей, Мор. Лучше бы меня прибили на тех переправах, чем тебя столько терпеть. Как оставлять ворота открытыми, когда враг придет скоро? Как, объясни ты мне, тупому? И главное, зачем? — Логор в последнее время стал слишком болезненно реагировать на мои эскапады.
— Да ты поделись, сержант, — Меченый откинулся на спинку, вытянул ноги и приготовился слушать. Демонстративно. Но озорной огонек играл в его глазах. Нет, ну возраст должен же сказываться на человеке, не мальчик ведь?
— Ладно, — я сговорчивый. — Что мы здесь обсуждаем, если и так, и так конец? Мы думали найти тут укрепленный город и отряд хотя бы в тысячу копий. А что нашли?
Тишина, насупленные брови вокруг и все тот же огонек в глазах. Варин фыркнул.
— Нет уж, теперь слушаем. Тут если всех жителей собрать — столько не будет. Если только с бродягами тысячу наберем. Из них в ополчении — две сотни, от стара до велика — вон машут костылями. Нравится? Отличные мечники? Гроза Рорка? А солдат? Ни одного. Где они, бравые солдаты Валенхарра? — и, продолжил, не дав себя перебить. — Ноль. Никого. А стража? Где они все? Десяток уродцев, что нас встречали возле ворот, да еще пару десятков таких же бестолковин. Мы с кем собираемся город удерживать? И где здесь Высшие? Бросили этот город и людей тоже бросили. Всех.
Я перевел дух. Наболело. И продолжил, обращаясь к Глыбе. Он сейчас — голова, он теперь — наш царь и бог.
— Ты думаешь, кто к нам придет? Как ты там говорил, Клан Заката? Сколько мы там ушей нарезали? Четыре сотни? Хороший урожай и мешок большой. Только теперь к нам придет пару тысяч. Ты понимаешь это, нет? Все, заказывай могилу.
— У тебя все? — голос Логора окатил ледяной водой, непривычные нотки резанули слух, но мне было не до психоанализа.
— Нет, не все. Ставьте ворота, укрепляйте стены, учите солдат — ничего не поможет. Потому что бессмысленно. Потому что их намного больше, они сильнее, они опытнее. Есть только одно «но», — и я замолчал, переводя дух.
— Ну, говори, раз есть «но», — флегматично протянул первые свои слова за совещание Тон Фог.
Это входило в традицию, только капитана Нориана не было меня поддержать. Да и не стал бы он меня поддерживать. Если только пока резать будут, чтобы не рыпался.
Я успокоился.
— Честно — не удержать. За стенами или без стен, с воротами или без них — не имеет значения. Нет шансов. Но у меня есть идеи. Не одна — много. Очень много, потому что и знаю я больше, чем вы. И обсуждать каждую долго, сложно и муторно, — тесно мне было в рамках сержантских нашивок, все через разрешение, слово — последним, сам что сделать — ни-ни. Тесно и тошно, да и не выжить так. — Хотите жить, нужно делать. Не разговаривать — делать.
— То есть ты нам приказы собрался отдавать, — побагровел Варин. Рука капитана потянулась к рукояти оружия. Хмурый Логор не вмешивался. Похоже, все-таки я перешел черту.
— Собрался, — максимально жестко перебил я. — И вы будете слушать, потому что жить хотите. Приказами считайте или советами, можете даже думать, что это вам идеи в головы пришли — мне все равно.
Варин встал, и вид его не сулил ничего хорошего. И Логор словно не заметил, такой же остывший взгляд. Все. Или — или. Или в омут с головой, или с головой в омут. И так умирать, и так не жить. А значит все, что можно терять, уже потеряли и бояться поздно.
Я запрыгнул на стол. Для калеки это оказалось не такой простой задачей, но я справился. И так, по столу в грязных, нечищеных сапогах, медленно двинулся к капитану. Пижон? Не знаю, могу я хотя бы перед смертью порисоваться? Меча у меня не было, хотя занятия с мастером меча и не прошли даром. Но узкий кинжал был за поясом, а бешенство таилось за левым отворотом куртки.
Варин на стол не полез, при его габаритах это было единственно разумным решением. Он просто стоял и ждал, пока я сделаю отделявшие нас три небольших шага. Рука лежала на рукоятке клинка, и не было никого, кто попытался бы ему помешать.
— Ждешь? — и я сделал первый шаг. — Чего ждешь, Варин? Кому ты оказался нужен? Защитили тебя? Поддержали? Или в суп, как курицу без головы, отправили?
— Спускайся, — он был, на удивление, спокоен. Принятое решение и невмешательство Логора сделали свое дело.
— Хорошо, — покладисто согласился я. — Только сначала ответь мне, перед смертью, кого ты убить собрался?
— Урода, — весь ответ.
— А откуда я такой? — и я сделал второй шаг. Оставалось чуть — чуть.
— Мне все равно.
— Тебе не все равно, Варин. Именно тебе — не все равно. Ты когда-нибудь убивал Высших, капитан?
Капитан обнажил меч.