Опасное дознание

— Однако он вернется обратно в два часа дня, вы хотели бы встретиться с ним?

Алан попросил о встрече в два часа, чтобы не вызывать подозрений: секретарша могла доложить боссу, что какой-то мужчина интересовался графиком его работы без всякой на то причины. Его визит в офис Мэллоя должен был казаться совершенно невинным.

Итак, кое-что выяснено. Если Мэллоя ожидают в десять, значит, есть возможность провести этот час в его доме, пребывая в полной безопасности. Никто не может быть одновременно в двух местах.

Алан прекрасно сознавал: то, что он готовится сделать, может принести ему серьезные неприятности. Врываться в чужой дом без ордера — это преступление, за которое легко угодить в тюрьму и лишиться карьеры. Существовало множество веских аргументов, чтобы немедленно повернуть машину и направиться обратно в город. И только две причины заставляли Алана продолжать путь в сторону ранчо Говарда Мэллоя.

Преступник должен быть наказан, а невиновный человек реабилитирован! С одной стороны, все очень просто, а с другой… Не слишком часто полицейскому приходится служить правосудию отвергаемым законом путем. Всю свою жизнь Алан стоял на его страже, защищая общественный порядок и права человека, но сейчас выбор был за ним и лежал на его гражданской совести. Непривычное чувство вызывал тот способ, к которому Алан собирался прибегнуть. Но он считал, что в данном случае цель оправдывает средства. Ему хотелось лишь одного: чтобы преступник был наконец схвачен. Неважно, каким образом.

Необходимо удержать Мэллоя от нового преступления. Весь ужас состоял в том, что преступники, совершающие изнасилования, потом, как правило, не могут остановиться. Следующая маленькая девочка может оказаться уже не такой удачливой, как Лотти Дедрик… Впрочем, не стыдно ли считать бедную малышку удачливой?

А судьба Коннора Блэккайта? Ведь на карту поставлена его жизнь. Даже если суд освободит этого человека за недостатком улик, окружающие все равно будут считать, что Блэккайт виновен. А если Блэккайт будет осужден, то несправедливость вырастет до преступных размеров!

И это не считая переживаний Клэр, которая уже достаточно натерпелась, отстаивая свой принцип: каждый человек имеет право на защиту и справедливость…

Погруженный в свои мысли, Алан лишь в последнюю минуту заметил Говарда Мэллоя, ехавшего ему навстречу. Он машинально кивнул в ответ на приветственный жест Мэллоя и продолжил путь.

Когда Клэр утром проснулась, Алана уже не было. Он иногда поднимался раньше нее и уходил на утреннюю прогулку. Казалось бы, нет никаких оснований для беспокойства. И все-таки ей было не по себе…

Не дождавшись Алана, она позавтракала. А дальше что? Кажется, ее ждал долгий и пустой день. Отсутствие клиентов являлось для нее не только финансовой, но и эмоциональной потерей. Она не привыкла сидеть без дела, ненавидела чувство собственной бесполезности, которое уже начало подкрадываться к ней. Всю свою жизнь Клэр работала: сначала на ранчо отца, потом в школе, пока наконец не добилась своего, став адвокатом. И с тех пор, даже во время болезни, старалась заняться хоть чем-то полезным.

До сегодняшнего дня. Боже, как это ужасно — чувствовать себя никому не нужной! Кроме нескольких бумаг, которые она написала, чтобы помочь Блэккайту до суда, ей нечего было делать. Оставалось только надеяться, что Алану или шерифу удастся каким-то образом доказать, кто настоящий преступник…

Хотя Клэр и уважала суждения Алана, у нее оставались серьезные сомнения в том, что преступник — Говард Мэллой. Она просто не могла в это поверить. Впрочем, если рассуждать здраво, в округе не было человека, которого можно было представить в роли насильника. Тогда почему не Мэллой?

Сидя за очередной чашкой кофе, она размышляла о том, почему жена Мэллоя так внезапно ушла от него, забрав дочерей. Человек этот считался примерным мужем и отцом. Он не из тех, кого бросают жены…

Почти не раздумывая, Клэр взяла с полки телефонную книгу и начала листать ее, ища номер телефона Дороти Мэллой. Так… Уитклифф-лейн, восточная окраина города. Повинуясь мгновенному решению, Клэр протянула руку к телефону и набрала номер. Несколько секунд спустя она уже разговаривала с бывшей женой Говарда Мэллоя.

— Долли? Это Клэр Келтон.

— О, привет, Клэр! Как мы давно не виделись! Боюсь, я слишком редко бываю в церкви…

— Я тоже, к сожалению. Мне не хотелось бы беспокоить тебя, но ты, может быть, знаешь: я работаю по делу об изнасиловании маленькой девочки…

Чувствовалось, что Долли колеблется, но вместо холодного ответа, который Клэр ожидала услышать, последовал вполне естественный:

— Конечно, слышала. Ужасно, это просто ужасно!

— Да, ужасно. Как я поняла, старшая девочка Дедриков зашла к вам после школы в тот день, когда младшая была изнасилована?..

— Да, Майра была у нас.

— Долли, почему ты бросила Говарда?

Клэр было трудно задать этот вопрос, и он прозвучал, словно разорвавшаяся бомба. Но она не могла не спросить об этом: если Говард питал греховную тягу к маленьким девочкам, кто, как не жена, заметила бы это?

Долли долго молчала. А когда наконец произнесла первые слова, по ее тону безошибочно угадывалось, что она прекрасно поняла, к чему клонит Клэр.

— Почему ты спрашиваешь?

— Я… просто интересуюсь.

Снова последовало долгое молчание, слышался только гул на линии.

— Ты ведь не думаешь, что Говард как-то связан с той маленькой девочкой, которая пострадала?

Клэр колебалась достаточно долго, чтобы ее молчание было принято за ответ.

В трубке послышался тяжелый вздох Долли.

— Я поняла…

До сознания Клэр вдруг дошло, что Долли ведет себя не как женщина, оскорбленная подобным предположением. Она была слишком спокойна и даже не пыталась протестовать.

— Долли, я ничего не знаю наверняка… но думаю, что в тюрьме сейчас невиновный человек.

— Боже милосердный! — И тут будто прорвалась какая-то плотина: на Клэр обрушился поток торопливых сбивчивых слов. — Ты не представляешь, как я испугалась! Как только я услышала, что изнасиловали малышку, тут же вспомнила, сколько усилий приложил Говард, чтобы пригласить их старшую девочку к нам — как раз в тот день! Я так беспокоилась потом! Совсем перестала спать… Все пыталась уговорить себя, что, раз кого-то уже арестовали, значит, Говард ни при чем… Но у меня ничего не получалось.

Клэр была потрясена; она едва могла поверить своим ушам.

— Ты… ты думаешь, что Говард способен на это?

— Только не убить ребенка! А насчет изнасилования… Ты спросила, почему я бросила его… Да я просто не знаю, как тебе объяснить. Я ушла от него потому, что было что-то… не совсем правильное в том, как он касался наших девочек. Сначала я не придавала этому значения, даже ругала себя за дурные мысли. А потом… Однажды я поняла, что мне просто страшно оставлять их с ним наедине. Это с собственным-то отцом! Я решила, что сошла с ума, а посоветоваться с кем-нибудь было невыносимо стыдно. Я не могла сторожить Говарда каждую минуту! Кончилось тем, что я собрала девочек и сбежала от него. И теперь я счастлива, что поступила так. Ведь он мог… Нет! Я все равно не верю! Я не верю, что Говард мог надругаться над ребенком!

Долли почти кричала, в ее голосе было столько отчаяния, а Клэр и не знала, что ответить ей…

— Успокойся, Долли, подожди, — произнесла она наконец. — Ведь никто пока не доказал, что это сделал Говард.

Через несколько минут Клэр повесила трубку, прекрасно понимая, что никакими словами нельзя унять тревогу Долли. Сама она уже была убеждена, что преступник — Говард Мэллой. Клэр хотелось немедленно рассказать Алану об этом разговоре, но он еще не вернулся. Как досадно!

Клэр чувствовала, что не может просто сидеть и ждать. Вне себя от возбуждения, она стала одеваться и постаралась решить, как наилучшим образом использовать полученную информацию. Если Алан в ближайшее время не вернется, она отправится к Тому Уэдлоку, а уж тот сообразит, как действовать дальше…