Гувернёр

Но Драко его и не слушал. Ледяной взгляд старшего Малфоя был прикован к внушительной фигуре болгарского тренера.

- Ты что здесь делаешь? – почти выплюнул Драко.

- Я борюсь за сохранность нации, – гордо выпятив мускулистую грудь, прогремел Крам. – Скорпиус сказал, что ему нужна моя помощь в разгоне гей-парада.

Луи, Альбус, Лили, портрет Фламеля, Драко и даже пони уставились на Скорпиуса как на идиота. Скорпиус чуть покраснел и отвел взгляд.

- По-другому он бы не согласился, – шепнул он. – Да ладно, устрою ему маленький гей-парадик, пусть веселится. А про то, что мы с камнем мутим, я ему потом скажу.

- Я что-то не доверяю бывшим Пожирателям смерти, – прорычал Крам, явно не услышав слова пасынка. – Разгон гей-парада – это вам не метлу отполировать. Не хотелось бы доверить свой тыл сомнительным личностям.

- А я что-то не доверяю тем, кто трахает чужих жен, – отозвался Драко, шагнув вперед.

- Папа!

- А я вдвойне не верю тем, кто убивает своих детей!

- Виктор!

- А что, лучше было смириться с тем, каким он вырос под твоим влиянием? Изысканная смесь гомосексуалиста и криминального авторитета!

- ОТЦЫ! – рявкнул Скорпиус. – Угомонитесь!

Крам и Малфой разошлись по разным углам, продолжая испепелять друг друга взглядами. Скорпиус глубоко вздохнул и, вновь напустив на себя образ конферансье, жестом указал на остальных членов сомнительной команды.

- Я же не просто так отбирал людей, тут есть свой принцип, – вещал гувернёр, лучезарно улыбнувшись. – Ал – сам искал камень, много о нем знает...и Ж.А.Б.А. он лучше всех сдал. Лили – это такой маленький экзорцист, знающий наизусть все серии «Сверхъестественного», тоже полезный союзник. Луи – ну он медик, причем к нашим планам медик, я не знаю. Луи попал к нам в группу через постель.

- Держи свои фантазии при себе, – прикрикнул Луи.

- Ну а Виктор…загадочный элемент, – невозмутимо продолжил Скорпиус. – Вдруг нам придется пианино на Эйфелеву башню без лифта поднять. Или корову подоить. А у нас Виктор есть.

Драко озадаченно хлопал глазами, оглядывая странный набор людей для не менее странной цели. К такому жизнь его еще не готовила.

- У нас есть старая лаборатория для производства метамфетамина, портрет Николаса Фламеля, талантливая команда алхимиков и пони, – довольно сказал Скорпиус, обводя всех присутствующих в гостиной гордым взглядом. – Лили, назначаю тебя главным бухгалтером, можешь уже сейчас собрать со всех по десять галлеонов в фонд нашей маленькой организации. Виктор – вы с Альбусом придумаете гимн нашей организации. Луи – нарисуешь герб и придумаешь название. Я выберу нам униформу. Папа…не смотри на меня так.

- Фонд, гимн, герб, униформа? – протянул Альбус. – Тебе сильно скучно?

- Так положено, – упрямо сказал Скорпиус. – Чем раньше мы решим все организационные вопросы, тем раньше начнем варить эликсир вечной жизни!

====== Ультиматум ======

Известие о том, что сын вовсе не тлеет в могиле, не поразило Асторию до сердечного приступа, как того ожидал Скорпиус. Неделю переваривающая эту мысль в голове, ведьма смотрела на Скорпиуса с заинтересованностью и опаской, что, в принципе, было вполне нормальным, учитывая ее характер.

В отличие от всех и каждого, Астория не допытывалась, как и с чьей помощью Скорпиус избежал уже протянувшей к нему руки смерти, но от этого самому Скорпиусу спокойнее не было – не зная, что творится у матери в голове, он мучил себя вопросами почти неделю, не забывая при этом жаловаться на жизнь портрету Фламеля, уже почти его не проклинающего.

В начале февраля, а именно, в первой декаде этого холодного месяца, Скорпиусу стало предельно ясно, почему это вдруг Драко настоял на том, что пора бы уже известить обо всем Асторию. Внутренний предсказатель Скорпиуса сразу же почуял неладное, когда отец вежливо постучал в дверь его комнаты, так и не удосужившись за месяц выпытать пароль у Геспер Старки, ведьмы, чей портрет охранял вход в комнату наследника древнего рода.

- Дилетант! Как ты можешь мечтать о философском камне, если ты, дурья твоя голова, не в состоянии отличить жабросли от подорожника! – брюзжал с холста Николас Фламель, гневно тыкая в Скорпиуса крючковатым пальцем.

- Затихни, – приказал Скорпиус, накрыв портрет бархатной черной тканью. – Пап?

Драко сел на край кровати, по которой были раскиданы раритетные свитки пергамента, и, взглянув краем глаза на толстую, едва ли не заплесневелую книгу «1000 и 1 рецепт алхимика», сцепил руки в замок.

- Меня радует твое увлечение алхимией, – произнес мистер Малфой, листая блокнот с корявыми формулами. – Но прошу тебя остановиться.

- Остановиться сейчас? – вскинул брови Скорпиус. – Когда я в шаге от успеха.

- В каком шаге, Скорпиус? Все, что у тебя есть – кучка таких же воодушевленных оптимистов, которые тебе помогут. Напоминаю, что у Фламеля создание камня потребовало сто лет.

- Сто тридцать, – буркнул портрет.

- Мне некуда спешить, – возразил Скорпиус, присев на стул.

- Мне есть куда, – оборвал его Драко. – Я очень уважаю твои чувства и всю остальную ересь, но ты гоняешься за Доминик уже семь лет, ты принял и понял все варианты, но ты не понял, что умереть – это навсегда.

- Мы оба знаем, что нет.

- Про твой случай мы не говорим. Время не ждет тебя, и не будет ждать. Пора бы задуматься не об очередной бессмысленной авантюре, а о более важных вещах.

Скорпиус так и вжался в спинку стула.

- О каких, например?

- О наследнике.

Затихло даже бормотание Фламеля.

- Ты хочешь внуков? – Голос Скорпиуса предательски дрожал.

- Тебе катастрофически нужно заводить детей. Под угрозой не только наследство, но и честь рода.

- Как на честь рода влияет тот факт, будет у меня ребенок или нет?

- Самым прямым образом. Хотя бы тем, что при нынешнем вырождении чистокровных, чистокровное потомство просто необходимо. – Драко говорил так, словно планировал сводить породистых котов, ради рождения милых вислоухих лапочек, которых потом можно продать за огромные деньги. – Честно тебе скажу, до тебя еще ни один Малфой не был в твоем возрасте холостым и бездетным.

- Мне всего девятнадцать!

- Тебе двадцать семь! И еще скажу, что ни один Малфой не был таким завидным женихом.

Взгляд Скорпиуса был еще холоднее, чем температура воздуха за окном. Тонкие губы дрогнули в презрительной усмешке, и Драко уже приготовился к шипящей тираде сына.

- Ты забыл, чем закончилась твоя попытка сватать меня к какой-то чистокровной дуре? – спросил Скорпиус, чуть склонив голову. – Как вместо предполагаемой свадьбы мы отмечали мои похороны?

- Не утрируй.

- Я напоминаю. Если ты снова созвал сватов, разгоняй, ты знаешь мою реакцию, – произнес Скорпиус стальным тоном. – Для этого ты так спелся с мамой?

- Для этого, – честно сказал Драко. – Только ради тебя. Сегодня за ужином ты познакомишься с древнейшей семьей Валлентайн.

- Точнее, с их дочерью, да?

- Да. Если тебе не понравится она, не вопрос, на данный момент у тебя есть выбор из тридцати семи девушек.

Тон Драко звучал строго, но почти умоляюще. Не перебивая отца, Скорпиус выслушал его длинный монолог о чести и долге, повертел в руках фотографию златовласой блондинки Элизы Валлентайн, и, терпеливо дождавшись, когда Драко замолчит, сам едва не взмолился:

- Дай мне год. Прошу, один год.

- Что изменится?

- Я получу камень и верну Доминик.

- За год? Не будь еще большим идиотом.

Скорпиус глубоко вздохнул.

- Отменяй ужин с Валлентайнами, – сказал он.

- И не проси, – отозвался Драко.

- Я не прошу, я требую. Или ты отменяешь ужин, или я устрою нашему роду такую рекламу, что не то, что Элиза Валлентайн не согласится выйти за меня, маглы будут обходить наш дом стороной.

Лицо Драко скривилось, будто Скорпиус посадил ему на нос таракана. Захлебываясь волной негодования, старший Малфой вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате.