Убить Рудольфа

Продолжаем.

– Большинство народу, – утверждает Артем, – предпочитает лицензионный сидюк самопалу. Верно и другое, что после концерта пипл стремится заполучить автографы, затариться мерчем, и даже самопальные диски катят вовсю. Вспомните лихие девяностые с их кассетами, которые по панку, их и достать не так-то просто было в областях.

По нашему мнению, будущее сидюков умерло в 2007. Барыги, продакшн, пираты и весь российский официоз получили удар под дых от формата записи mp3. В нем воплотилось то, что человечество фатально должно было унаследовать, отказавшись от тотальной эры грампластинок.

Все – нюансы звука, чудеса звуковой техники, эволюция кайфа мощности динамиков стереосистем, к которому якобы мы тяготели, – все это перекочевало в интернет усредненного качества.

Наше настоящее здесь. Будущее за суперчипами, умопомрачительными музыкальными голограммами танцпола, математически выверенным пластмассовым музоном в твое воспаленное подсознание… в наказание за добровольный отказ от разумного, доброго и вечного – классической музыки Моцарта и иже с ним, отравленных и замурованных в склепах времени композиторов-масонов.

Люди перестанут называть себя по именам при встрече, на концертах они будут приветствовать друг друга по индивидуальным номерам: шестой, сто сорок восьмой, ноль в квадрате… при этом наивно полагая, что имена и прозвища устарели вместе с двадцатым веком.

У Тигры на глаза навернулись слезы, и она как женщина только и могла констатировать, что это дело рук тайного сговора корпораций и их боссов.

Роботы-панки на гиге среди развалин школы. Ты покупаешь билет и попадаешь под сферический купол летающей тарелки. Твой адреналин в мозг рискует обесточить зарядку «синтетических ног».

Яростное желание отжигать в придуманном мирке зала, где нет проблем:

Вечного города помоек и подворотен,

копов и безысходности дня…

Баррикады закончились.

И ЭТО БУДЕТ НАЗЫВАТЬСЯ ПАНК???

Флаг Питера пришпилен большими булавками к собственной концертной афише. Гитара Gibson заняла свое место в углу комнаты. Здесь все, что мне нужно, и я отлично вписываюсь в домашний интерьер, но это вовсе не значит, что я стал петербуржцем. Этот город просто заворожил меня. Люди, обитающие в нем, не отдают себе отчет в том, что их жизнь проходит в таинственном сне. Лишь обладающие интуицией осознают свою сопричастность с паранормальным местом. На планете только два города имеют схожую энергетику – Нью-Йорк и Петербург…

У меня случаются разные истории по жизни. Взять хотя бы эту. Ксю и Повешенный снимают очередную хату с «моим» незаконнорожденным бэби. Не спорю, Ксю была пузата, когда ее задержали в Финке за дебош в баре с финнами, и Повешенный имеет наглость болтать, якобы это белобрысое существо с васильковыми глазами, зачатое между Москвой и Питером, мое! Но тогда я уже жил с Хант и ей не изменял. Или изменил?.. Только если хорошо набрался разливного василеостровского темного. Но точняк не с Ксю.

Повешенный, как матерый зомби, убедил себя, что впрыснуть сперму сразу в обеих дам – Ксю и Ежиху – даст осеменяющий результат. В итоге это уже не моя история. Я это отрицаю. Повешенный за эти восемь прошедших лет постарел. Он пытался устроиться на студию сессионным барабанщиком, но был с позором изгнан за наркоту.

Случается, я прошу своего тезку Чикрыжа поджемовать на гитарах. Я бываю в его баре, а там уже подросла такая милашка Алеся. Ей двадцать пять. Она классно поет в караоке рок-хиты и внешне напоминает еще одну мою близкую подружку – Ежиху Тану. Если заняться Алесей профессионально, то на музыкальных подмостках Питера случится наводнение…

Об этом и многом другом читайте в книге «БЕС БОЖНИКИ».

У меня есть традиция: перед началом «Большого дела» наводить, так сказать, мосты – раскладывать карты Таро, «Кельтский крест» – прогноз на будущее по 10 картам. Как говорил мудрец Ошо: «Попытайтесь что-то сделать, чтобы изменить сценарий…» По моей просьбе Чикрыж забил стрелку с Хранителем Сотки. Мы долго петляли проходными дворами центра, его знакомые дворники-узбеки, хитро прищурясь, открывали проходы в следующие лазы колодцев дворов… Уже начало темнеть. Но оказалось, что известная гадалка перебралась на Ваську. Ничуть не смутившись этому факту, мы отправились на 7 линию к известному и мистическому дому – к Башне с Грифонами.

Грифоны –  это мифические крылатые существа с телом льва и головой орла. Днем они прячутся в гнездах, а ночью летают и наводят страх на местных жителей. По одной из многочисленных легенд аптекарь, доктор Вильгельм Пель, в свободное время практиковал алхимию и разводил грифонов… Его детища – самка СкайРа и наводящий кошмар самец Фалстадиус, шум его полночных огромных крыльев был узнаваем всеми. Известно также, что цифры на загадочной башне меняются, и в магический час Венеры выстраиваются в код любви: у того, кто окажется в тот момент в мистическом дворе, загаданное желание непременно исполнится.

По старинным ступеням мы поднялись на четвертый этаж. Звонок. Дверь тихо отворилась. Мы очутились в дореволюционной квартире. Тяжелые занавеси почти полностью скрывали свет фонарей. Я почему-то вспомнил лермонтовский «Маскарад», и мелкая дрожь пробежала по моей спине. И даже когда полумрак стал рассеиваться, я с трудом привык к обстановке квартиры.

Всюду веяло стариной. Был отчетливо виден дубовый стол и массивная ваза на тумбе справа от окна.

В кресле-качалке сидел кто-то, укутанный пледом. Я вытянул шею вперед и рассмотрел полусидящую фигуру. Это была древняя женщина.

– Это госпожа Маруся? – спросил я.

– Тише! Мы можем ее потревожить.

И я шепотом переспросил:

– Сколько древности? Сотка?

Чикрыж слегка двинул меня плечом.

– Добрый вечер, госпожа Маруся! Извините за опоздание!

Это все, что мне вспомнилось из культурной речи. Про себя я чертыхнулся и скосил глаза на Чикрыжа.

– Что дальше?

– Быть внимательным, не переспрашивать, ловить ее мысли налету.

– А что если она не в настроении и откажется гадать?

– Мы все ей обязаны, – шепотом говорит Чикрыж. – Она одна из хранителей тайн и толкователей вещих снов! Разумеешь?

– Кажется, да…

Безумный маскарад!

– Че, – говорит блондинка, и ее пышная грудь тонет в моем взгляде, в ее лице – азарт из саундтрека «Би-2».

Знакомьтесь, мой концертный директор Настя. Мы разговариваем о новом альбоме. Предыдущий – «Иsus» – не совсем то, что ожидалось от группы подобной легендарности. Мы в ее комнате на Техноложке. Здесь на флэту собирались известные личности Ленинградского рок-клуба. Стены и коридор легендарной коммуналки – в постерах и афишах тех лет. Здесь обитает Глеб – лидер ленинградской панк-банды «Опасные Соседи», олдовый рокер, Господин Глеб в домашнем халате, вытянутых трениках и тапочках на босую ногу.

Наша головная боль – наш басист, который не подает признаков жизни вот уже неделю. Я делаю предположение, что он ушел в нирвану. Видимо, опять придется ехать к нему с надеждой, что он жив, и все еще будет!

Бедный Гасконец. Он лежит на диване с красными навыкат глазами и ждет звонка.

Настя набирает номер, который у нее есть. Должно быть, вы догадываетесь, что Гасконцу сразу не дозвониться.

– Алло?

Ей отвечает крик с улицы и хлопок разбившейся о водосточную трубу бутылки. В телефоне тишина, но на том конце эфира слушают...

Вопросительным голосом Настя продолжает:

– Гасконец, чего молчишь!

Где-то с грохотом летят кастрюли, наверное, на кухне. Это к Глебу в гости завалились старые друганы-хиппаны, в очередной раз демонстрируя милой соседке Людмиле Васильевне, как они отмечали прилет НЛО…