Страница 43 из 65
В начале повествования никто мне сразу не поверил, что я из России и смог переплыть через океан в одиночестве. Но фотографии, личные вещи, книги и документы на русском языке убедили их в моей правоте. Все-таки факты - вещь упрямая.
За разговорами незаметно наступил вечер, который очень быстро перешел в ночь. Сказывалась близость к экватору.
Когда стемнело, Эйприл подошла к выключателю и включила свет в комнате. Столь нехитрое некогда действие ввело меня в ступор. Я даже не сразу смог сформулировать вопрос к окружающим, как же это у них получилось. Привык как-то к генератору. Если есть свет, значит есть гул работающего мотора. А тут так просто: щелк и все.
Эндрю, который после увольнения с военной службы успел поработать инженером по прокладке электросетей, с улыбкой объяснил мне, что по поводу электричества я могу не волноваться еще лет пятнадцать как минимум. Сейчас, когда потребителей не осталось совсем, того объема электроэнергии, которое вырабатывается ветряными и приливными калифорнийскими электростанциями, нам хватит с избытком. К сожалению, проводить профилактические работы тоже некому. Поэтому когда-нибудь они обязательно забьются ракушками, илом или обрастут водорослями и выйдут из строя. А пока электростанции работают, зачем напрягаться? Бери и пользуйся.
После этой импровизированной лекции Эндрю на тему: “Почему горит лампочка”, - я спросил у него, а что может произойти, если электричество окончательно кончится. То есть что произойдет, когда перестанут снабжаться электропитанием те подземные секретные комплексы, где установлены ядерные баллистические межконтинентальные ракеты и компьютеры, отвечающие за их запуск. Не случится ли так, что прежде чем окончательно обесточиться, они дадут команду на запуск ракет по заданным целям, когда в дело вступит какой-нибудь сценарий под названием “Рука мертвеца”, “День Д” или еще какое-нибудь такое название.
На это Эндрю только пожал плечами. Зачем, мол, зря заморачиваться.
И то верно.
Флешка третья
Запись вторая
Делаю эту запись в предвкушении чего-то нереального. Накануне великого события. Для меня, во всяком случае.
Завтра старт.
Расскажу немного о том, что произошло за эти несколько месяцев моей жизни в Америке.
На следующий день после нашего разговора о том, как кто выжил и оказался здесь, я познакомил своих новых знакомых с секретными документами, касающихся “МАРС 1000”[1]. Так как бумаги были на русском, то пришлось поработать переводчиком. Ведь кроме стандартного американского набора слов “по-русски” с жутким акцентом: kommunizm, matreshka, sputnik, perestroika, na zdorovje и т.п., никто ничего не знал.
Пришлось признаться, что меня именно сюда, на мыс Канаверал, принесла нелегкая только благодаря этим документам. В противном случае, вряд ли бы мы встретились на этой земле в этой жизни.
Потом начались расспросы. Эндрю и Сэма интересовали детали программы “МАРС 1000”. Я как мог отвечал им. Больше всего заинтересованности проявлял Эндрю. Оно и понятно. Бывший кадровый военный, как-никак. Хотя бывших военных не бывает. Это на всю жизнь.
Сэм сказал, что краем уха что-то такое слышал или читал в Интернете. В том смысле, что раз уж американцы были первыми, кто высадился на Луне, то теперь пришло самое время лететь на Марс. Для него это было само собой разумеющимся. А как иначе? Ведь Америка во всем самая-самая страна из всех.
Эндрю хлопнул себя по лбу и произнес:
- Так вот это к чему. А я-то думал, чего это шаттл стоит на стартовой площадке под всеми парами. Не памятник же это. Зачем из настоящего шаттла делать монумент?
Про себя я подумал, что Эндрю не совсем прав. Возможно, он просто не в курсе какая судьба постигла советскую программу многоразовых космических кораблей “Буран”. Из них даже памятника не получилось. Что не было уничтожено, было просто разворовано и продано как металлолом.
- Кстати, ты не в курсе как он называется? - Поинтересовался я.
- Не знаю точно, но кажется, “Атлантис”. - Почесал затылок Эндрю.
- Точно. “Атлантис”, - сказал Сэм. - Хоть и прошло достаточно времени, однако я вспомнил, что за несколько дней до Конца, по “Би-Би-Си” говорили о том, что космическая программа шаттлов подходит к концу и что “Атлантис” совершит свой последний полет в космос. Этим он поставит точку во всей американской программе “Спейс шаттл”. А через несколько лет должны были появиться новые корабли многоразового использования, которые придут, то есть должны были прийти, на замену устаревшим шаттлам. Но, как мы все с вами знаем, этим планам не суждено было осуществиться.
- Печально, - протянула Эйприл.
- Послушайте, камарадес, - начал я. - Но ведь шаттл стоит на стартовой площадке и готов к полету. Если честно, то я направлялся сюда - за тридевять земель - с достаточно смутными надеждами и желаниями. Но теперь, встретившись с вами, я точно знаю, чего хочу. А хочу я не много не мало - полететь на Марс.
Повисла тишина.
Все разом уставились на меня, как будто я сморозил какую-то несусветную глупость и неуместно пошутил одновременно. Видимо для них так оно и было.
- Слушай, Алекс, а ты, часом, не того? - Поинтересовался Сэм. - Может тебе с непривычки стало плохо в жарком климате? Дай-ка я тебе померяю температуру. - Сказал Сэм и протянул руку к моему лбу.
- Я серьезно, - заявил я, отмахиваясь от Сэма. - Когда я ехал сюда, то думал, что максимум что мне светит, так это посмотреть на культовый американский космодром и парочку ракет в ангаре или музее. Однако теперь я уверен, что с вашей помощью может осуществиться моя мечта - побывать в космосе. И если это будет возможно, то зачем останавливаться, надо идти дальше. Ведь согласно программе “МАРС 1000” все будет осуществляться в автоматическом режиме. Надо только ее запустить. Один бы я ни за что не справился. Но с вашей помощью…
- Нет, ты точно того, - перебил меня Сэм. - Ты хоть представляешь насколько это опасно? Ты хоть подумал над шансами на благополучный исход дела?
- У меня есть предложение, - встряла в наш разговор молчавшая все это время Эйприл. - Давайте пока отложим обсуждение этой новой идеи Алекса, хорошо? Например, до завтра.
На этом решено было заняться повседневными делами, которых тоже хватало с головой.
В ту ночь, после того как моя идея окончательно сформировалась в голове и завладела всеми моими мыслями, я плохо спал. Видимо сказывалась адреналиновая накачка от пугающих перспектив.
Помучавшись от бессонницы всю ночь, под утро я решил прогуляться до стартовой площадки, где находился шаттл “Атлантис”. Думал прогуляться один, но Эндрю, как и мне, не спалось, поэтому он с радостью составил мне компанию. Сэму с Эйприл оставили записку, чтобы те не волновались понапрасну.
Примерно через сорок минут мы находились около стартовой площадки, которая была огорожена по периметру металлической сеткой. Чем ближе подходили, тем величественней возвышался над нами корабль. Это была еще та махина.
Нет, Махина с заглавной буквы. Или даже все буквы прописные - МАХИНА.
Корабль подавлял своими исполинскими размерами.
Эндрю показал мне, где можно было забраться на верх, прямо ко входу в шаттл. Лифт был в нерабочем состоянии, поэтому пришлось подниматься пешком.
По моим ощущениям это можно было сравнить с восхождением на 14 этаж современной панельной многоэтажки. Еще бы. Высота только одного “Атлантиса” почти 40 метров. К тому же он подвешен на ракете-носителе и висит над землей еще на добрых семь метров.
Постояли какое-то время, любуясь окрестностями: с одной стороны все видимое пространство занимал Атлантический океан, с другой были видны другие стартовые площадки, ангары и главное здание НАСА.
- А хочешь посидеть внутри? - Нарушил тишину Эндрю.
- Ты шутишь? Неужели он открыт? - Не поверил я своим ушам.
- Как не странно - да. Смотри сюда. - Эндрю подошел к корпусу шаттла и потянул на себя неприметную дверь-люк пилотской кабины, которая до этого была утоплена в корпус корабля и не выделялась на общем фоне.