Атлантида

– Но я слышал и другое, – возразил Амфир. – На протяжении многих столетий атланты помнили о своем августейшем происхождении, соблюдали все законы и почитали богов – своих предков. В их сердцах царила искренность. Умеренность и благоразумие руководили их поведением и отношением к другим народам, и пока они так жили, все шло хорошо. Но с течением времени превратности жизни, мало-помалу их деяния извратили благородные помыслы, и они стали вести себя, как все остальные дети человеческие. В них заговорило тщеславие, и править они стали, опираясь на силу.

– Вон с моих глаз! – заревел Атлас. Царь вскочил с кресла и указал своей властной рукой Амфиру на выход.

– Я начинаю понимать, что в тебе ошибался столько лет. Вон из моего дворца!

Амфир незамедлительно встал, поклонился и направился к выходу.

– Через три дня собираемся все, – вслед крикнул Arc лас. – Я буду держать совет со всеми братьями и с тобой тоже.

Амфир обернулся и увидел свирепое лицо царя.

– Сына с собой не забудь взять, – приказал Атлас. – Я тебя буду особенно ждать.

Царь долго смотрел вслед Амфиру и не понимал его позиции.

«Он, один из воинствующих и беспощадных, моя правая рука во всех начинаниях, а такое смеет говорить.

– Атлас снова опустился в кресло, потер вспотевший лоб и недоумевал. – Что происходит, если Амфир начинает о таком думать? Что мне тогда ждать от всех остальных? Если он меня на совете не поддержит, то я, как самый старший, приму решение сам. – Он нервно качал головой. – Если поддержит, значит, все мои планы о предстоящем походе за океан беспрепятственно сбудутся в ближайшее же время. Пусть меня простят боги за мою вспыльчивость, за мои мысли и планы, которые не все воспринимают, как полагается, но настоящая Атлантида не имеет права существовать теперь по-другому. Мы сильные мира сего, поэтому должны иногда напоминать о своей сущности на этой земле». – Атлас глубоко вздохнул, поднялся и направился по длинному коридору во двор своего дворца.

Царь шел задумчивый, перебирая в памяти только что услышанные слова своего брата.

«Да, жители Атлантиды населяют богатую страну, граничащую с океаном, всегда были знамениты своим гостеприимством, – размышляя Атлас, стараясь взять себя в руки. – Они хвастаются, что боги были рождены среди них и что самый знаменитый из греческих поэтов подтвердил это, вложив в уста Геры слова: на самой далекой окраине земли живут люди, подобные богам. Они ни с кем не – сравнимые как по внешности, так и по складу жизни. – Атлас снова впал в размышления. Он неожиданно остановился и взглянул в окно, за которым шумел цветущий сад. – Нас десять братьев, жизнь которым дал Великий Посейдон. Каждый из нас, царей, является абсолютным монархом в своей части острова. Наши отношения до сих пор строятся согласно предписаниям древних правителей Атлантиды, которые выгравированы на колонне из орихалка, что стоит в самом сердце острова, в Храме Посейдона. Один раз в шесть лет мы собираемся там, чтобы обсудить общественные проблемы и решить многие вопросы, рассудить споры и наказать виновных. Как мог забыть об этом Амфир? – Атлас вздрогнул и снова устремил свой взгляд на цветущий сад. – Через три дня как раз тот самый случай, который наступает спустя шесть лет».

Глава 2

Амфир прошел по широкой аллее между прекрасных красных роз и тюльпанов и остановился за дивными деревьями, которые своими ветвями могли скрывать его присутствие. Там, впереди, на небольшой поляне, окруженной многочисленными висящими скамейками, он увидел своего сына, который смеялся и болтал с приемной дочерью царя Атласа. Это была Литея, одна из прекраснейших девушек, которой завидовали даже его родные дочери. Ей было четырнадцать лет, и она выглядела непревзойденной принцессой. Ее длинные каштановые волосы свисали на худенькие плечи, а голубые глаза светились от общения с юношей, который сейчас составлял ей компанию. Они давно знали друг друга, но Амфир никогда бы не подумал, что его сын способен так свободно общаться с таким прекрасным созданием. Он стоял за развесистым деревом и прислушивался к их беззаботному разговору, который они вели между собой.

– Давно не появлялись вы в наших владениях со своим отцом, – заметила радостная Литея. С ее лица не сходила улыбка, и она не отрывала своего взгляда от прекрасного юноши.

– У моего отца много дел, а меня одного он не смеет отпускать от себя, – вздыхал Герд.

– Мой отец нас всех тоже держит в твердых руках, – пыталась жаловаться Литея. Она настороженно оглядывалась по сторонам и продолжала: – Мои сестры, каждая сама по себе сходят с ума, и я не могу понять почему.

– Твои сестры старше тебя, поэтому им дозволено больше, чем тебе. Ты же еще ребенок.

– Я ребенок? – вспылила девушка. – Ты на себя посмотри. Что ты думаешь, если вымахал ростом больше меня, то можешь позволить себе такое говорить? А ты тогда кто? Воин или что-то вроде этого? – Литея неожиданно перешла на «ты» в общении и заметно занервничала. Слова, произнесенные Гердом, ее задели.

– Я бы очень хотел стать воином, – признался Герд. – Но отец напрочь запрещает мне думать об этом. Я хочу биться с врагами за океаном, куда они часто отправляются, но мне об этом даже думать запрещают мои предки.

– Какой ты воин? – усмехнулась Литея. – Тебе еще около мамкиной юбки вертеться надо.

Возмущенный юноша вскочил с места и принял вызывающую позу, сжал от злости губы и заскрипел зубами.

– Если бы мне об этом сказал кто-то другой, то я непременно бы приказал ему отрубить голову.

Литея громко рассмеялась и замотала головой.

– Какой ты грозный! Думаешь, тебя кто-то станет бояться? Я, например, тебя совершенно не боюсь.

– Зачем ты мне такое говоришь? – продолжал возмущаться Герд. – Ты просто хочешь меня обидеть. Я не думал, что дочь Атласа на такое способна.

– Прости, я не хотела тебя обидеть.

Литея соскочила с места и подошла к юноше, чмокнула его в щеку.

– Этого достаточно? – тихо спросила она.

Юноша вытер ладонью свою щеку и покраснел.

– Я думал, что за то время, которое тебя знаю, у тебя другое мнение обо мне. Меня еще узнает вся Атлантида, я это обещаю. – Он резко развернулся и зашагал в сторону, где стоял его отец.

Амфир вышел из укрытия и подозвал сына к себе.

– Так нельзя с женщинами разговаривать, – заметил отец.

– Вы все слышали? – растерялся Герд от неожиданной встречи.

– Ничего я не слышал. Идем к экипажу и уезжаем домой. Нам пора.

Герд еще раз оглянулся назад, взглянул на Литею и незаметно помахал ей рукой. Она мило улыбнулась и побежала в сторону дворца.

– Возьмете меня на войну в следующий раз? – спросил Герд своего отца. – Я желаю, стать мужчиной, и не хочу выслушивать от посторонних, что я неудачник.

– Неудачник? Почему ты решил, что тебя так кто-то называет?

– Даже эта паршивая девчонка. Она толком ничего не понимает, а только треплется своим длинным языком. Как я ее ненавижу!

Амфир прикрыл ладонью рот своему сыну и настороженно огляделся по сторонам.

– Ты не имеешь права так говорить о своих родственниках. Она же твоя двоюродная сестра, и, к тому же, она тебе нравится.

– Кто – она? С чего это вы взяли? Какая она мне родственница? Тоже нашлась королева. Есть и получше.

За пределами дворца их дожидался экипаж из восьми великолепных лошадей и золотой кареты.

Молодые, высокие и крепкие воины склонились перед царем Амфиром и распахнули двери кареты.

– Ниор, – обратился Амфир к одному из воинов, и тот поднял голову. – Через три дня ты меня будешь сопровождать на совет во Дворец царя Атласа. Я так желаю.

Воин покорно поклонился и взглянул на строгое и сосредоточенное лицо сына царя, улыбнулся.

– Отец, он опять улыбается, – сказал раздраженно Герд. – Он всегда улыбается, когда на меня смотрит.

– Пусть улыбается, – согласился Амфир. – Ему можно.

Герд фыркнул и скрылся в карете.