Страница 96 из 100
Изумление моё было столь велико, что я не сумел сдержать крика. Варвара от неожиданности вздрогнула и подняла глаза. Наши взгляды встретились. И тут я увидел ещё одно превращение. Самое ужасное… Из цветущего и прекрасного лицо Варвары сделалось отвратительным и стало похожим на страшную дьявольскую маску: щёки ввалились, глаза налились кровью, раскрытый род ощерился двумя рядами белых заострённых зубов. Передо мной стояла настоящая ведьма. Словно дикая кошка, одним прыжком, она одолела расстояние от лавки до печи, с яростью сорвала занавеску и стала подниматься по лестнице.
Страх обуял меня непередаваемый, но, каким-то образом, я всё же сумел его одолеть и, когда на краю полатей показались пальцы Варвары, такие нежные и ласковые ещё сутки назад, я обрушил на них один из горшков, стоявших у меня под боком. Варвара взвыла, словно раненый зверь, но не отступила. Тогда я упёрся плечами в стену, согнул колени и, когда ведьма предстала передо мной во всей своей бесстыдной наготе, ударил со всей силы ногами в её перекошенное от злобы лицо. Варвара удивлённо ойкнула и тут же, как мешок с мукой, свалилась вниз. Следом за ней спрыгнул с печки и я. Не обращая внимание на распростёртое на полу тело, я выскочил из ведьмовского притона и побежал от него прочь.
Как я очутился у себя дома и что говорил всполошенным родителям — до сих пор точно не помню. Наверное, находился в сильнейшем шоке, который перешёл в горячку, уложившую меня в постель на несколько дней. Да и как тут было не слечь от всего происшедшего?! Хорошо, что вообще коньки не отбросил…
Если вы до сих пор не поняли, свидетелем какой чертовщины я стал — ничем помочь не могу. Я и сам с трудом в этом разбираюсь. Начать с того, что ни подтвердить, ни опровергнуть мои слова было некому. Ни Варвары, ни бабки Вари на следующий день в селе уже не было: исчезли самым таинственным образом.
Поначалу я боялся, что меня просто поднимут на смех. Однако, как ни странно, в историю мою многие поверили и, сопоставляя факты и события, мы все вместе пришли к выводу, что кошмар в доме Варвары мне не привиделся и что Варвара, без сомнения, могла превращаться с помощью колдовства в бабку Варю и обратно. Ведь вместе их никто, никогда и нигде не видел, только порознь! Батюшка из городской церкви, приезжавший в село очищать ведьмин дом от скверны, также подтвердил, что оборотничество вполне могло иметь место, а перед отъездом добавил, что Варвара, занимаясь любовью с местными мужиками, на самом деле преследовала не плотскую цель. Главной её задачей при этом было получить как можно больше свежей человеческой энергии. У ведьм это принято, они после такой «подзарядки» дольше живут на свете.
Кроме самой Варвары, много в селе говорили и о чудодейственном зелье, с помощью которого старуха возвращала себе молодость. И кто бы мог тогда подумать, что зелье это не исчезло вместе с ведьмой, а лежало до поры до времени в погребе у одной перезрелой бабёхи, стибрившей его под шумок в доме Варвары на следующий день после описанных мною событий.
Но это уже другая, не менее невероятная история. Как-нибудь я и её расскажу.
«ИЗ ЗЕРКАЛА ВЫЛЕЗЛА РУКА И ВЦЕПИЛАСЬ МНЕ В ВОЛОСЫ!»
Вляпалась в эту историю я из-за того, что с помощью чёрной магии захотела вызвать образ своего будущего суженого.
Рассказывает Оксана Зайцева:
Нет, я не страхолюдина какая-нибудь, ухажёров у меня всегда было в избытке. Но так получилось, что в тот момент обхаживали меня сразу двое парней и оба мне нравились. А тут как раз Рождество наступало: лучшее время для всякого рода гаданий. Я и решила с помощью зеркал попробовать узнать: кто из двоих — Павел или Андрей — является моей «судьбой». Баловства ради, конечно, так как, во-первых, не особенно верила в силу магии, а, во-вторых, ни за того, ни за другого ухажёра замуж я, если сказать по правде, в любом случае не собиралась.
Ну вот. В самую что ни на есть ночь перед Рождеством выгнала я подруг из своей комнаты (живу я в заводском общежитии), расставила, как в книгах по чёрной магии пишут, зеркала и свечи и стала, как последняя дура, бубнить себе под нос: «Ряженый-суженый, приди ко мне ужинать!»
Сначала эта болтовня меня даже забавляла, но вскоре от постоянного повторения одной и той же фразы у меня начало сводить скулы, а «ряженый» и не думал появляться.
Я уже собралась бросить эту затею и лечь спать, но тут заметила, что зеркало, в которое я пялилась уже минут двадцать, каким-то странным образом потускнело. Я уже не видела в нём своего отражения. В следующий миг в лицо мне ударила упругая и холодная волна воздуха. Свечи тут же погасли. А потом… потом в зеркале появилась картинка. Как в только что включённом телевизоре. Я увидела длинную и широкую дорогу, по обочинам которой в мою сторону двигались двое мужчин. Поначалу я не испугалась от увиденного. Скорее — просто обалдела. Вот уже точно: захотела — напросилась!
Это была фантастика в чистом виде, сон наяву! Я даже, на всякий случай, ущипнула себя, но видение от этого, понятно, не исчезло. Наоборот, фигуры в зеркале увеличились в размерах, и я смогла, наконец, разглядеть их лица. Первое было мне совершенно не знакомо, зато второе… Я не удержалась и вскрикнула:
— Павел!!!
Незнакомец, словно по мановению волшебной палочки, тут же исчез, и в зеркале остался только один из моих нынешних ухажёров. Лицо Павла заняло весь объём зеркала. Он, не отрываясь, стал смотреть на меня, и я почувствовала, как моё тело начинает неметь.
Вот тут-то я испугалась! По-настоящему!! По правилам гадания, сразу после того, как увидишь в зеркале своего суженого, следовало сказать: «Чур меня!» и набросить на зеркало платок. Но, видимо, нужный момент я упустила и теперь не могла не то что рукой шевельнуть, но даже рот раскрыть.
Вдруг какая-то неведомая сила толкнула меня снизу вверх. Я соскочила со стула, подалась грудью вперёд и невольно дотронулась лбом до зеркала, но… не ощутила при этом сопротивления стекла. Мой лоб коснулся тёплого, даже горячего лба Павла!!!
Меня объял страх, который затем перерос в нестерпимый ужас. Я увидела, как из зеркала вылезла рука Павла, вцепилась мне в волосы и потянула к себе! Такого поворота событий я никак не ожидала и потому завизжала как резаная, а затем схватила это чёртово зеркало и бросила его на пол. Но не тут-то было: до пола зеркало не долетело, оно повисло у меня на уровне талии — на страшной руке, которая продолжала держать меня за волосы.
Со стороны всё это, наверное, выглядело довольно забавно: здоровая девка носится, как угорелая, по комнате, визжит, как молодой поросёнок, и тщетно старается оторвать от своей головы неведомую человеческую руку. Но мне в те минуты было совсем не до смеха. Мною овладело безысходное отчаяние. Мои попытки открыть входную дверь, чтобы вырваться в коридор общежития, оказались безрезультатными: дверь почему-то не открывалась, хотя ключ в замке поворачивался без особых усилий. Окончилась полной неудачей и попытка избавиться от кошмарной руки с помощью ножниц: едва я дотронулась до них, как тут же почувствовала в пальцах нестерпимую, обжигающую боль, словно ножницы только что вынули из огня.
Осознав, что физически с неведомой силой мне не справиться, я стала читать вслух единственную молитву, которую знала с детства: «Иже еси на небеси…» и одновременно крестить зеркало. В ответ из него раздался сатанинский, пробирающий до костей хохот, а затем я вновь увидела в нём Павла. Черты его лица исказились, в них не осталось ничего человеческого, сквозила лишь злоба и животная ненависть ко мне. Его маленькая родинка на правой щеке, над которой я раньше постоянно подтрунивала, так как она была похожа на кокетливую женскую мушку, выглядела сейчас отвратительным уродливым пятном. И… меня словно током ударило! Почему на правой щеке? Насколько я помню, родинка у Павла всегда находилась на левой! Ещё полностью не понимая, что делаю, я начала крестить зеркало не справа налево, как принято в православии, а наоборот — ведь передо мной было зеркало!