Измена

       - Вероятно, из замка можно проехать беспрепятственно. Или, возможно, мне помогла начавшаяся буря.

       - Когда мы ехали обратно, нас останавливали трижды. И трижды наш кучер показывал какую-то звезду. Но, возможно, вам и впрямь помогла буря. А, что точнее, вы о чем-то не хотите мне говорить. Это ваше право. Но что вы хотите от меня?

       - Возможно ли вернуться в замок?

       - Зачем?

       - Я хочу отомстить графу за попытку сделать из меня болвана. - Наскоро выдуманная причина была на редкость неубедительна, нескио это слышал и сам.

       Лэрд тонко усмехнулся, давая понять, что такой ерундой ему голову не заморочить.

       - Это на редкость глупо. И вы это понимаете без меня. Причина здесь другая, глубже и серьезнее. Смотрите, не обожгитесь, нескио. Возможно, камень на вас все-таки подействовал, хотя и не так, как вы ожидали. Но не буду вас пытать. Просто скажу, что в одиночку вернуться в замок нечего и пытаться. Даже если вы соберете войско, вам все равно в него не прорваться. Кстати, я послал в деревню своего человека. Вы помните, в замке графа был пожар? Он должен выяснить, насколько серьезным был этот пожар. Думаю, он вернется завтра-послезавтра.

       Нескио кивнул. Говорить о своем шпионе он не собирался.

       - Хорошо, я подожду. Это и впрямь рациональнее. Когда вы собираетесь навестить своего наследника?

       Лэрд скривился.

       - Не думаю, что смогу сделать это раньше следующей недели. Нога не просто болит, она отнимается. Но ехать надо. Не хочу ссориться с графом.

       - А что собираетесь делать потом?

       - Мой лекарь говорит, что мне нужно уехать лечиться из города в свое поместье, вот и уеду после визита.

       - Надеюсь, визит пройдет удачно, и Беллатор помешать вам не сможет. - Многократно бывая во дворце, хорошо зная дворцовые порядки, нескио прекрасно представлял все трудности, связанные с этим рискованным предприятием. - Удачи вам. Не буду больше вас тревожить, поправляйтесь.

       Он ушел. Лэрд поудобнее устроился на диване и задумался. Попытка графа превратить нескио в верного адепта несомненно провалилась. Но вот кто тому виной? Если нескио спас мужчина, он без обиняков сказал бы, кто это. Но он молчит, значит, то была женщина.

       Память услужливо нарисовала портрет экономки, на мгновение появившейся в зале, где граф принимал гостей. Как ее звали? Агнесс? Правильно. Вот вмешательство этой весьма симпатичной экономки нескио вполне мог скрывать. И она могла дать ему пропуск через заставы. Но почему тогда он приехал один? Граф схватил Агнесс? Вполне возможно.

       Именно поэтому нескио и рвется обратно. Чувство вины и благодарность - мощные стимулы для подобной неосмотрительности. Мог ли нескио влюбиться? Лэрд покачал головой. Вряд ли. Для этого они с экономкой были слишком мало знакомы. Тем более что нескио хладнокровен и рассудителен, порывистость ему не свойственна. Нет, это маловероятно.

       Лэрд решил оставить сделанные им выводы при себе, и задумался, как бы ему половчее выполнить поручение графа. В принципе, он часто бывал во дворце у сына, когда тот не воевал вместе с Сильвером, но никогда не встречался с Зинеллой. К ней никого не пропускали. Так как ему с ней встретиться?

       Нескио медленно ехал обратно в поместье по запруженным народом улицам. Звонко цокая подковами по мощеной мостовой, Горр пританцовывал, мечтая пустить вскачь, недовольно фыркая и прядя ушами. Кричали уличные торговцы, под ногами коня шмыгали мальчишки, нескио ни на кого не обращал внимания. Он старался не думать об Агнесс, но она стояла перед глазами как живая. Это было похоже на наваждение.

       А, может, это и впрямь наваждение? Может, лэрд прав, и это граф своим чародейским кольцом наслал на него это странное, болезненное, раздирающее душу чувство?

       Когда-то в юности нескио вообразил, что влюблен в дочь одного из соседей, мелкопоместного дворянина. Сейчас он даже вспомнить не мог, как ее зовут, а тогда ночи напролет проводил под ее балконом, распевая серенады и клянясь в вечной любви. Даже жениться хотел, попросил разрешения у отца. Но его мудрый отец отправил его в далекий поход, охранять границы страны, и тем отвратил от поспешной женитьбы. Не то изнывать бы ему сейчас от беспросветной скуки с опостылевшей женой.

       Пройдет немного времени, и он так же забудет Агнесс. Вот только как быть с долгом чести? Она спасла его, и ему нужно хотя бы выяснить, что с ней. И предложить убежище, если она еще жива.

       Над головой раздался протяжный колокольный звон. Нескио поднял голову, увидел ворота монастыря. Хмуро усмехнулся. В этом монастыре аббатисой была сестра наместника, Фелиция, в которую был в свое время влюблен граф. Интересно, что было бы, женись он на ней? Судя по его отвратительным замашкам, она избежала на редкость мерзкой участи.

       Колокол звонил и звонил, призывая к себе, и у нескио появилось странное желание зайти в монастырь и отстоять службу. Может быть, это поможет ему справиться с овладевшим им наваждением? Он даже натянул поводья, заставляя коня остановиться, но тут же засмеялся и пришпорил Горра, заставляя пуститься в галоп. Что это с ним?

       За последние дни в его душе что-то изменилось. Королевский трон его больше не прельщал. Более того, он больше не хотел власти. Да и хотел ли он ее прежде? Нескио задумался. То, что подвигло его на участие в заговоре против наместника, стало мелким и незначительным. Он больше не желал быть королем.

       Подъезжая к поместью, вспомнил о Домине. Что ему с ней делать? Жениться на ней он не станет. Он никогда об этом и не думал. Зачем ему портить свою кровь и родословную? Он слишком дорожит своей честью, чтоб предложить свою руку простолюдинке. Оставить ее у себя, забыв ее нахальные слова, он тоже не может, хотя прежде он на них и внимания бы не обратил. Но сейчас другое дело.

       Честно признался себе, что после встречи с Агнесс Домина кажется ему слишком скучной, заурядной, чтобы продолжать с ней прежние отношения.

       Он бросил поводья выскочившему ему навстречу груму, и на этот раз зашел в дом с главного входа, как и полагается владельцу. Навстречу ему, низко кланяясь, поспешили мажордом с лакеем. Отдав хлыст лакею, поздоровался с мажордомом и поднялся к себе.

       Сменив с помощью Зяблио верховой костюм на простой домашний камзол, отправился в дамский будуар, рассчитывая застать там Домину одну. Наверняка она его ждет. Интересно, что она выдумает, чтоб оправдаться? Женщины так изворотливы. Наверняка будет море слез и пылкие клятвы в вечной любви.

       Он вспомнил одну из своих прежних фавориток, Ирисию. Едва он сказал, что она свободна и вольна выбирать себе мужа, Ирисия заявила, что ждет ребенка.

       Пришлось оставить ее в поместье, но в ее спальне он больше не бывал. Через пару недель верный Зяблио намекнул, что для сотворения обещанного ребенка сгодится любой, носящий штаны, и нескио устроил Ирисии засаду. Спрятал возле ее спальни шпиона, и на следующую же ночь изловил в ее постели одного из своих лакеев.

       Он со скандалом выгнал и бессовестную лицемерку, и наглого лакея. И она еще посмела говорить, что делала это исключительно из любви к нему, потому что не хотела его терять! Нет, ему никогда не понять этих странных женщин.

       Войдя к Домине, нескио убедился в своих предположениях. Любовница и впрямь сидела в будуаре, бледная, со слезами слез на испуганном лице. Но, тем не менее, одета она была в новое шелковое платье золотистого цвета, красиво оттенявшие ее темные волосы, уложенные в сложную высокую прическу. В ушах и на шее светились кроваво-красные рубины в искусной золотой оправе, сделанные лучшим ювелиром столицы.

       Нескио усмехнулся. Рубины, символы любви. Он купил их ей совсем недавно, считая, что она ему достаточно дорога, чтобы оставить ее подле себя еще на несколько лет. И ошибся.