Страница 60 из 128
========== ГЛАВА 18. А был ли мальчик? ==========
Первое, что сделала Мелисса, вернувшись от Снейпа в свою комнату, — это трансфигурировала из воздуха стакан и грохнула его об стену. Сразу стало легче. Плакать и жалеть себя резко расхотелось. И даже стало немного стыдно за собственную истерику.
Развеяв рукой осколки, девочка решила направить энергию в позитивное русло: научиться ставить звуконепроницаемый полог. В конце концов, если уж бить посуду, то так, чтобы не привлекать ненужного внимания. Открыв учебник по продвинутым заклинаниям, она принялась отрабатывать чары с палочкой и без нее, одновременно пытаясь решить, что ей делать дальше.
То, что она сейчас жива и здорова, вряд ли вписывалось в первоначальный план директора, каким бы он ни был. Ее встреча с Северусом в тот день, скорее всего, была счастливой случайностью. Тем не менее, логично предположить, что у такого человека, как Дамблдор, в случае провала плана А, есть план В, план С и так далее. Благо, букв в алфавите предостаточно. И хотя осознание этого весьма нервирует, в ближайшее время она, похоже, останется живой и не менее здоровой, раз уж ее не прикопали в глубоком детстве.
„Неопределенный жизненный статус“ Темного Лорда тоже не способствует успокоению. Означает ли это, что он, мягко говоря, огорченный поражением, может вернуться в любой момент? Нет, пожалуй, это явное преувеличение. Вряд ли Дамблдор пустит данный вопрос на самотек. Не зря же так активно продвигается идея, что Гарри Поттер — избранный, надежда магической Британии и так далее. Выставлять восьмилетнего, десятилетнего, да даже пятнадцатилетнего мальчишку против одного из сильнейших магов последнего столетия не экономно. Так никаких избранных не напасешься. Значит, лет семь-восемь у нее в запасе есть. Как минимум.
Тем не менее, если, а точнее, когда возвращение „вселенского зла“ состоится, что помешает большим дядям сделать ее, Мелиссу Эванс, предметом торга или шантажа? Девочка очень сомневалась, что в Темном Лорде вдруг проснется отцовский инстинкт и он раскроет для нее любящие объятия. В лучшем случае ее будут тягать с одной стороны на другую, в худшем, она скоропостижно скончается, а ее тело после краткой панихиды в окружении безутешных друзей и наемных плакальщиц предадут земле.
Становиться чьей-либо марионеткой, как и преждевременно умирать, не хочется. Просто до слез. Сделать ноги в неизвестном направлении ей, скорее всего, не дадут. Да и ритуал, висящий над ней дамокловым мечом, не позволит свободно собой распоряжаться. Значит, нужно использовать имеющуюся временную фору с максимально возможной пользой и самой попытаться стать игроком.
Что ж, планы достойные. Наполеон нервно плачет в углу и зовет маму.
Нет, свои нынешние возможности она осознавала прекрасно. Их нет. На сегодняшний день Мелисса Эванс — это ноль целых и, дай Бог, если хотя бы одна сотая.
Значит, к моменту битвы титанов она, во-первых, должна разобраться с этим чертовым ритуалом и максимально развить свои магические способности. Всесторонне развить. Не брезгуя никакой областью. Во-вторых, нужно собрать команду единомышленников, верных непосредственно ей, и обеспечить нейтралитет хотя бы части сторонников Дамблдора и Темного Лорда, как бы амбициозно это ни звучало. И самое главное: успех в подобных конфликтах зависит, прежде всего, от денег. Точнее, от их количества.
Итак, начинать нужно с реального. С ритуала. Можно попробовать наведаться на Косую аллею, во „Флориш и Блоттс“. Наверняка же существуют справочники, типа „Кто есть кто в магической Британии“. Ей надо найти древний род, ведущий свое начало как минимум с десятого века и специализирующийся на магии крови. Вряд ли в популярных изданиях для массового пользования честно перечислят магические родовые способности той или иной семьи, но для начала необходимо просто сузить круг поисков: кто из них в принципе может похвастаться столь древней историей.
Можно, конечно, задать этот вопрос слизеринцам. Но подобный вариант после всестороннего рассмотрения отпал в полуфинале. Несомненно, они способны, даже вися над пропастью вниз головой, припомнить свою родословную от Адама и до сегодняшнего ужина. Но вряд ли поделятся подробностями с первой встречной, а кроме того, стопроцентно начнут воспринимать Мелиссу как охотницу за титулом, подбирающую варианты. С ее не определенным на текущий момент статусом это смерти подобно. И потом, есть ли гарантии, что официальная версия генеалогического древа идентична таковой для „домашнего“ потребления.
Нет, один весьма древний род она определенно знает: Олливандеры. Они же „производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры“, если, конечно, верить вывеске на магазине. Учитывая это, сомнительно, что они еще и тайные маги крови.
Представителем двух других родов в будущем, возможно, станет она сама. Интересно, а какие родовые способности у Певереллов и Слизеринов? Наверняка, что-то существенное. Недаром весь магический мир до сих пор боится Темного Лорда даже по имени назвать.
Ну, парселтанг, само собой разумеется. Кстати, это знание вообще имеет практическое применение, или оно чисто декоративное? Этакий мертвый язык. Как арамейский, например. Хотя тут у парселтанга явное преимущество: можно хотя бы с незнакомой гадюкой договориться или убедить случайно встреченного удава обойтись без десерта.
Третья известная ей старинная фамилия — Блэки. Не факт, что им больше тысячи лет. Да и вряд ли они специализировались в магии крови, если судить по набору завещанных ей книг. Впрочем, зачем гадать? Можно спросить у знатока.
– Кричер!
Домовик появился с негромким хлопком. Выглядеть он стал гораздо лучше: чистенький, с приглаженными редкими седыми волосами, одетый в белоснежную накрахмаленную наволочку. Девочка решительно пресекла поклоны и бурную радость и указала ему на стул. Эльф уже привычно взгромоздился на него и преданно уставился на хозяйку, всем своим видом выражая полнейшую готовность выполнить все, что угодно.
На прямой вопрос о древности рода Блэк и его магической специализации домовик не ответил, испуганно икнул, закрыл рот ладонями и стал озираться в поисках тяжелого предмета, которым можно было бы себя примерно наказать. Остановив мазохиста, Мелисса какое-то время в задумчивости ходила по комнате, а потом резко остановилась.
– Естественно, они подстраховались клятвами. А если методом от противного? Не то, что есть, а то, чего нет, — прошептала девочка и повернулась к эльфу. — Кричер, некромантия не родовая способность Блэков?
Домовик выдохнул, положил руки на острые колени.
– Да, хозяйка, благороднейший род Блэк не занимается некромантией.
Через четверть часа Мелиссе стало известно, что Блэки были признанными мастерами трансфигурации в общем и анимагии в частности. Также они весьма уважали темномагические заклинания и проклятия. Кричер так выразительно молчал и закатывал глаза, что сомнений не осталось никаких. Таким же способом девочка выяснила, что этот род насчитывает почти двенадцать веков. Кроме того, стало очевидным: домовика нужно срочно связывать еще одной клятвой. От таких же ушлых, как она сама. Откладывать Мелисса не стала.
Перед тем как его отпустить, девочка проверила надежность только что разученных чар. Велев Кричеру дать знак, как только он ее услышит, она запела незамысловатую песенку и набросила на себя звуконепроницаемый полог. Все посторонние звуки стихли.
Спустя несколько минут, так и не дождавшись сигнала от эльфа, Мелисса пришла к выводу, что заклинание работает, а ее собственных сил вполне хватит на небольшую приватную беседу с кем бы то ни было. Развеяв полог, она услышала бормотание домовика:
– …и магия такая же, как у настоящего лорда.
Девочка усмехнулась: „Надо надеяться, что не все эльфы-домовики сталкивались с колдующим Темным Лордом! Детекторы ходячие…“
Эта мысль неожиданно царапнула. Закрыв глаза, Мелисса пыталась ухватить ускользающее чувство дежавю, а когда ей это удалось, она с досадой хлопнула себя по лбу и бросилась к столу.