Страница 49 из 128
– Тебе плохо? За завтраком попался прокисший тыквенный сок, и обострилась язва? Хочешь, я попрошу нашего старосту проводить тебя в больничное крыло, пока не стало поздно.
– Я принципиально дел со змеями не имею! Старосту она попросит! — кривлялся Вуд. — Если хочешь знать, от одного твоего вида становится плохо!
– Значит, твое здоровье в твоих руках, Вуд. В другом месте тебе будет легче, — девочка отвернулась, показывая, что разговор окончен.
– Всего день на змеином факультете, а зашипела, как они, — взорвался от подобной невозмутимости Оливер, сбрасывая руку все еще пытающегося остановить его Перси. — Или ты этому у вашего сальноволосого урода Снейпа научилась?
В коридоре наступила гробовая тишина.
Кровь отлила от лица Мелиссы. Сзади нее сжали кулаки Боул и Хиггс, готовые уже броситься на Вуда, который оскорбил их однокурсницу и декана.
– Вуд, — опередила их девочка, – ты, кажется, играешь в квиддич?
Все оторопели от неожиданного вопроса, и он сам в том числе.
– И что?
– Да ничего. Если во время матча посчастливится сломать руку или ногу, ты уж воздержись от лечения костеростом. Тебе вообще все зелья больничного крыла противопоказаны. Ведь их варит так не любимый тобой профессор Снейп. Давай-ка, лечись магловскими способами. Полежи пару месяцев в гипсе, не шевелясь. У тебя принципы? Вот и докажешь, — говорила Мелисса тихим от еле сдерживаемой ярости голосом. — А если не готов, то немедленно возьми свои слова обратно.
Перси еще раз дернул Вуда за рукав. Он понял: Эванс предлагает приемлемый выход из ситуации. Но Оливер закусил удила. Настолько он был зол, что понравившаяся ему девчонка, которая казалась нормальной, своей, попала на Слизерин, чем полностью расписалась в своей подлости и двуличности. И вот теперь она стоит перед ним и еще что-то выговаривает.
– А если не возьму, что тогда?
– Тогда я сломаю тебе нос.
– Слабо! И да, еще раз скажу — сальноволосый урод!
Мелисса стремительно подошла к нему и резко выбросила кулак вперед.
– Эванс! — раздался громкий голос.
Ее рука замерла в дюйме от изумленного лица Вуда. Она обернулась.
За столпившимися первокурсниками стоял бледный профессор Снейп.
– Эванс, в мой кабинет, — тихо сказал он. — Вуд…
Оливер судорожно сглотнул и сжался.
– После того, как выполните поручение старосты и отведете первокурсников в гостиную Гриффиндора, рекомендую зайти в гости к своему декану. Полагаю, вы знаете, что ей сказать. Имейте в виду, я слышал каждое ваше слово.
В этот момент в коридоре появилась Элен.
– Мисс Берк, вы непростительно опоздали, — констатировал Снейп. — Проводите одноклассников. Эванс вернется позже.
Он открыл дверь в свой кабинет, пропустил Мелиссу и вошел следом.
***
Снейп сидел в кресле и пристально смотрел на стоящую перед ним девочку. Затем он несколько раз взмахнул палочкой, накрывая кабинет звуконепроницаемым пологом и накладывая несколько сигнальных заклинаний, и тихо спросил:
– И что же вы собирались делать, мисс Эванс?
– То, что и обещала, сэр. Сломать ему нос.
– И что бы это дало?
– Возможно, он бы понял, как полезно думать, прежде чем что-то брякнуть. Потому что за некоторые слова, извините меня за мой французский(1), бьют морду.
– За драку я бы загрузил вас отработками в зельеварнях до конца года.
– Это наказание или поощрение, сэр? — уточнила девочка.
Снейп хмыкнул, немного помолчал и задумчиво произнес:
– Я знаю обо всех своих прозвищах. Они мне безразличны.
– Они не безразличны мне! Ты самый лучший! И я никому не позволю… — напускное спокойствие слетело с девочки, и она, не договорив, кому и что именно не собирается позволять, порывисто обняла сидящего профессора за шею и уткнулась носом ему в плечо, как тогда, семь лет назад.
«Это становится традицией, — подумал он. — За меня вступаются женщины по фамилии Эванс. Сначала мать, а теперь и ее дочь. Точно так же».
В голову вдруг закралась предательская по отношению к Лили мысль: нет, не так же! Не театрально, без позы: ну, перестаньте, ну, не надо. А по-настоящему: заткнись, а не заткнешься — врежу. И ведь почти врезала!
И смешно, и радостно. Смешно, потому что его защищает девчонка на семнадцать лет младше. А радостно, оттого что он кому-то нужен. Он для кого-то лучший. От осознания этого на сердце стало тепло. Так тепло, как еще никогда в жизни.
«Буду налаживать отношения! И болтать о жизни, и пить чай с печеньем!» — подумал он, обнял ее в ответ и сказал первое, что пришло в голову:
– Значит, ты меня не забыла, малыш.
– У меня прекрасная память.
– Это я знаю. Но мало ли… Нос, стало быть, собралась ломать? Как тебя вообще распределили на Слизерин с таким прямолинейным подходом?
– Угрожала шляпе, обещала спалить ее, не сходя с табурета.
– То есть ты не только драчунья, но еще шантажистка и пироманка? — тихо рассмеялся он.
– А я всесторонне развита. Благодаря одному профессору зельеварения.
Снейп отстранил девочку от себя и указал ей на соседнее кресло.
– Значит так. Напряги свою великолепную память и вспомни, что говорила староста: на провокации не поддаваться. Кто бы что ни говорил. А говорить будут много: я личность весьма непопулярная. Не спорь! — он жестом остановил Мелиссу. — С глупыми школьниками разберусь сам. Подключать тяжелую артиллерию в виде твоих кулаков — бессмысленное расточительство.
Девочка кивнула, а он продолжил.
– Я постараюсь, чтобы сегодняшняя история продолжения не имела. Но! Тебя на душеспасительную беседу может вызвать директор. У него в кабинете чай не пить, конфеты не есть! У тебя диета, диабет, что угодно.
Девочка едва заметно скривилась.
– Претензии к администрации? — поинтересовался Снейп.
– Разные кулинарные и музыкальные предпочтения, ну и еще по мелочи, — пробормотала Мелисса. — Можно задать сложный вопрос?
– Любой степени сложности, — он голосом выделил первое слово. — Мои комнаты максимально защищены от любых видов слежки. Считай, что у меня паранойя.
– Это как раз достоинство: параноики умирают последними. Сегодняшнее выступление Вуда может быть результатом праздничного ужина?
Снейп нахмурился.
– С большой долей вероятности. Мне не известен набор зелий во вчерашней еде, но полагаю, что они воздействуют на разум, так как… — он замолчал, предлагая продолжить.
– Никто не умер и не заболел, — сказала Мелисса.
– Именно. Существует широкий спектр снадобий, позволяющих усилить подозрительность, неприязнь, отключить критическое восприятие происходящих событий. Причем как с временным, так и с постоянным эффектом. Кроме того, — он потер подбородок, — схожей реакции можно добиться с помощью ментальных закладок. Сомневаюсь, что это тот самый случай, но исключать ничего нельзя. Поэтому при встрече с директором старайся не смотреть ему в глаза. Изображай смущение, волнение, что-нибудь в этом роде. Он весьма опытный маг разума. Палочковая легилименция — прямая дорога в уютную камеру Азкабана, а беспалочковая невербальная наиболее эффективна при зрительном контакте.
Лицо девочки неожиданно залилось румянцем, она опустила голову, ссутулилась и, закусив губу, уставилась на свои коленки.
– Что? — не понял Северус.
– Так сойдет? — улыбнулась она. — Я выгляжу достаточно смущенной и взволнованной? Или добавить еще, не знаю, нервную дрожь?
Опешивший Снейп покачал головой.
– Да у вас масса талантов, мисс Эванс! Я поражен!
– Это что! Диалог с пакетом хлопьев — вот где актерское мастерство!
Северус фыркнул.
– Колпак Годрика действует по тому же принципу?
– Умная девочка. И догадливая.
– Шляпа не смогла меня прочитать. Решила, что я вся в амулетах, как рождественская елка. На моем медальоне еще и защита от считывания разума?
Северус удивленно посмотрел на девочку.
– Нет, медальон — это сигнализация и маяк. Он отслеживал состояние твоего здоровья и сторонние угрозы. Если бы с тобой что-то случилось, я бы аппарировал по заданным им координатам.