Страница 42 из 128
***
Распределение подошло к концу. Как Мелисса и думала, в своей массе первокурсники стройными рядами и с песней маршировали на Гриффиндор и Хаффлпафф. На Слизерин и Рейвенкло распределили всего по пять-шесть человек.
Профессор Макгонагалл убрала свиток и вынесла из зала шляпу. Все сидели за столами, уставившись на пустые золотые блюда.
И тут со своего трона поднялся Альбус Дамблдор. Счастливо улыбаясь, он широко распахнул руки, словно желая обнять всех студентов единым махом.
– Добро пожаловать в Хогвартс! — звучно сказал он. — Сейчас мы начнем праздновать, но прежде я бы хотел сказать несколько слов. А слова мои будут такие: Олух! Рёва! Огрызок! Уловка! Все, всем спасибо!
Дамблдор сел, и тут же на блюдах появилась еда. Здесь были ростбиф, жареный цыпленок, свиные и бараньи отбивные, сосиски, бекон и стейки, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, йоркширский пудинг, шотландские яйца, мясные подливки, соусы и зачем-то леденцы.
„Вот кто бы ответил, это был сигнал домовым эльфам? Или он просто выразил свое отношение к факультетам? — подумала Мелисса. — Если сигнал, то подошла бы любая кодовая фраза. Но он выбрал именно белиберду. Создает образ волшебника не от мира сего? Или доброго, слегка маразматичного дедушки? Возможно. Но если это его авторитетное мнение о Домах, то, судя по порядку перечисления, я сделала правильный выбор!“
Боул, сидящий рядом с ней, легонько кашлянул и спросил:
– Ты ведь Эванс? Мелисса Эванс? Я Боул, Люциан! Ты почему ничего не берешь? Не голодна?
Мелисса встряхнула головой, улыбнулась и сказала:
– Задумалась. Спасибо, что разбудил.
– Рад помочь! Кстати, это Хиггс. Теренс Хиггс, — ответил ей мальчик, кивая на своего соседа справа.
– Очень приятно, — ответила девочка.
Она только протянула руку к цыпленку, как нагрелось кольцо, подав недвусмысленный сигнал, что курочка может прийтись не по вкусу. Мелисса нахмурилась.
„Что ж, попробуем ростбиф… То же самое! Отбивная. И она?! Вокруг никто не умирает, значит, не яд. Да нет, бред! Никто не будет травить студентов в первый же день. Вряд ли здесь есть желающие попасть в Азкабан. Тогда что? Скорее всего, какие-то зелья. Что-то не опасное для здоровья. Вопрос: для какого здоровья данное меню не опасно? Физического или душевного? Физического, однозначно! Чтобы не подкопаться. Значит, воздействуем на разум… Да есть на этом столе хоть что-то чистое, без примесей?!“ — Мелисса перепробовала уже почти все блюда.
Невинным оказалось только маленькое блюдо с брокколи, на которые никто не позарился. Вздохнув, Мелисса подвинула к себе разваренные овощи.
Боул и Хиггс с интересом наблюдали за ее манипуляциями.
– Не ешь мясо? Ты что вегетарианка? — поинтересовались они, так и не приступив к еде.
– Приготовленное ТАКИМ способом, не ем, — честно призналась девочка, потом, подумав секунду, добавила, — и вам не советую.
Боул резко остановил руку Хиггса, который уже поднес ко рту наколотую на вилку сосиску.
– Поясни, пожалуйста! — вежливо попросил он Мелиссу.
Девочка посмотрела ему в глаза и кивнула на кольцо на своем мизинце. Боул врубился мгновенно.
– Мордред, отец был прав! Надо было взять такое же. Сегодня же попрошу прислать его совой. Теренс, мы это не едим! Мы резко сели на диету. Что еще здесь, как бы это выразиться, — задумался он над формулировкой, — приготовлено диетически?
– Боюсь, только эти брокколи. Но по вкусу они, как вымоченная в ведре тряпка. Будете?
– Да, Мордред, не вижу других вариантов.
Дети поделили брокколи между собой.
– Мелисса, у тебя интересное колечко. Семейный артефакт?
– Нет, у меня нет семьи. Я выросла в магловском приюте.
Теренс и Люциан изучающе уставились на нее.
– Ты не маглорожденная! — уверенно заключил Боул. — На наш факультет они никогда не попадают. Кроме того, ты хорошо держишься и прилично одета. Пособия для маглов едва хватает на обноски лохматого года. Я знаю. Мой отец — член попечительского комитета.
– Я просто брезглива. Не люблю чужие вещи.
– Плюс, артефактное кольцо. И не только кольцо, — прибавил Теренс.
Мелисса увидела, что он смотрит на нее через какое-то стеклышко. Оно висело у него на шее, как медальон, и до этой минуты, видимо, было убрано под мантию.
– Можно поподробнее? — попросила девочка. — Что это за стекло?
– Оно позволяет видеть скрытые следы магии, — ответил Теренс. — У тебя на шее магический след. Он спускается под одежду. Думаю, на тебе медальон или ожерелье под чарами невидимости.
– Теренс, друг мой, где можно купить такой модный монокль? — поинтересовался Люциан.
– Купить негде, а раздобыть можно. И даже два, — ответил Хиггс.
– И где же? — не унимался Боул.
– В очках у Дамблдора.
– Ну, это пока бесперспективно, — сказала Мелисса.
Они дружно усмехнулись. Потом Боул посмотрел на Мелиссу и сказал:
– Спасибо, что предупредила нас о приправах. Буду рад, если мы когда-нибудь подружимся.
– Я тоже, — поддержал его Теренс.
– Мне будет приятно общаться с вами, — сказала девочка, соглашаясь с Боулом и Хиггсом, что сразу о дружбе говорить рано, а вот приятельским отношениям ничего не мешает.
В этот момент все тарелки вдруг опустели, стали идеально чистыми, а потом наполнились разнообразными десертами. Здесь было мороженое, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги…
Студенты радостно набросились на сладости.
Все, кроме Хиггса и Боула. Они выжидающе смотрели на Мелиссу. Девочка правильно поняла их взгляд и стала проверять все, что было на столе. Через пару минут она грустно улыбнулась и отрицательно покачала головой. Ребята дружно вздохнули и отодвинулись от стола.
Какое-то время они молчали, а потом Теренс не выдержал.
– А есть-то хочется! Даже не есть, а, извините меня, дамы и господа, за такую прозу жизни, — жрать.
– Это да, — согласился с ним Боул. — Надеюсь, завтрак будет нормальным. Я против подобной заботы о моей фигуре!
– Когда закончится этот фарс и нас отведут в комнаты нашего факультета, можно будет встретиться в гостиной. У меня остались сэндвичи с индейкой и кофе, — сказала Мелисса. — Спасу вас бедных. Так и быть!
– О Мерлин, она — святая, Теренс! — шутливо поблагодарил ее Люциан.
В этот момент десерты исчезли с тарелок, и профессор Дамблдор снова встал со своего трона.
– Еще несколько слов. Первокурсники, в Хогвартсе запрещено ходить в лес, находящийся на территории школы, и колдовать в коридорах. Что касается квиддича: тренировки начнутся через неделю. Кто хочет играть за сборные, обратитесь к мадам Хуч. Сейчас мы все отправимся спать, но сначала давайте все вместе споем школьный гимн!
Мелисса увидела, что на лицах педагогов застыли странные улыбки, профессор Снейп скривился, как от зубной боли, а старшекурсники-слизеринцы закатили глаза.
Дамблдор взмахнул палочкой. Длинная золотая лента, вырвавшаяся из нее, поднялась над столами и рассыпалась на слова.
– Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил директор. — Начали!
Все заголосили, кто в лес, кто по дрова.
Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,
Научи нас хоть чему-нибудь.
Молодых и старых, лысых и косматых,
Возраст ведь не важен, а важна лишь суть (3).
„Научи нас хоть чему-нибудь? То есть ничего фундаментального? Да здравствует старое доброе самообразование! — подумала девочка. — Бо-оже, как можно было не включить в список вещей для школы ушные затычки?!“
Рядом с ней тихо страдали от душераздирающих звуков остальные слизеринцы. Боул застонал.
– Они расплавили мой мозг. Мерлин, почему я не глух, как мой горячо нелюбимый дядюшка Адалберт! Я завидую ему первый раз в жизни!
Дамблдор же выглядел неимоверно растроганным. Когда этот кошачий концерт закончился, он умиленно воскликнул:
– Магия музыки затмевает все! А теперь по спальням!