Страница 63 из 67
Боль пронзила плечо Питера, отозвавшись во всем теле, и он закричал. Сила удара была такова, что он, шатаясь, рухнул на колени. Нолахо был намного слабее, но бешенство придало ему силу одержимого.
Король, лишь сейчас осознавший, что происходит, яростно закричал:
— Нет!
Милеа метнулась к Питеру и склонилась над ним, но тут Нолахо бросился к ней, схватил за руку и рывком поднял на ноги.
— Не смей, сука! — прорычал он, всю свою злобу и ненависть вложив в это слово.
Милеа отшатнулась, с трудом узнавая лицо принца — так оно было искажено.
— Нолахо? Что тебе нужно? — воскликнула она.
Вместо ответа тот поволок ее за собой к краю обрыва. Вначале Милеа подумала, что он хочет только оттащить ее от Питера, который оперся о здоровую руку, мотая головой, чтобы избавиться от оглушительного звона в ушах. Ударом ему сломало плечо и ключицу.
Весь левый бок онемел, и Питера охватила непривычная слабость. Подняв глаза, он вновь увидел серый силуэт и на сей раз сумел распознать Нолахо. Принц мертвой хваткой вцепился в руку Милеа, и они оказались в опасной близости от края обрыва, который даже ничем не был огорожен.
Питер попытался встать, но зашатался и без сил опустился на колени.
— Отпусти ее! — прозвучал властный голос Боалу. Король стремительно шагнул к Нолахо, потрясенный таким грубым обращением с его внучкой, но еще больше — безумной гримасой на лице принца.
Старик потянулся к девушке, но тут Нолахо проворно выбросил вперед сжатый кулак и сильным ударом сбил Боалу с ног.
— Дедушка! — с ужасом крикнула Милеа, когда король тяжело осел на землю.
— Не волнуйся о нем, красотка! — прорычал Нолахо. — Он-то выживет, а вот ты — вряд ли!
И он шагнул вперед, толкая Милеа перед собой и с опаской косясь вниз, на серебряную полоску далекого пляжа.
Девушка покачнулась. Жесткая трава оцарапала ее ноги, а правая ступня соскользнула в пустоту. Она пронзительно закричала, поняв наконец, что задумал Нолахо. Старый король попытался было вскочить на ноги, но годы брали свое, и двигался он чересчур медленно.
В отличие от Питера. В глазах у ирландца все еще плыло, левый бок горел, охваченный пламенем боли, но пронзительный крик любимой точно придал ему новых сил, и он стремительно вскочил с яростным воплем:
— Ублюдок!
Нолахо обернулся на этот крик, инстинктивно отступил на шаг и увидел, что на него летит воплощенный дух праведной ярости.
В панике принц оступился, нога его потеряла опору и соскользнула в пропасть. Нолахо завизжал, неистово размахивая свободной рукой, и начал падать, не выпуская руки Милеа.
— Я возьму тебя с собой, сука! — завопил он.
На долю секунды оба словно застыли в воздухе.
— Милеа! — отчаянно закричал король, силясь приподняться.
— Питер! — только и шепнула девушка, с ужасом ощущая, как неумолимо влечет ее в пропасть. В этот краткий миг перед ее мысленным взором пронеслось все то, чего она сейчас лишится навек, — белизна подвенечного платья, лица детишек, семейные праздники, тихие вечера у камина…
Казалось, эта секунда длится вечно.
Милеа слышала отчаянный крик деда. Яростный клич ирландца звенел в ее ушах. Под ней, в пустоте, легко парила одинокая чайка. Она видела лицо Нолахо, искаженное ненавистью и злобным торжеством.
Миг спустя левая нога девушки соскользнула с обрыва, и земля, как живая, метнулась ей в лицо. Острый камень оцарапал бедро, и девушка закричала от боли и ужаса. Нолахо выпустил ее руку и пронзительно завизжал, падая в пустоту.
В этот краткий и бесконечно долгий миг Питер прыгнул вперед, вытянув перед собой руки, и всем телом ударился о землю, застонав от непереносимой боли в переломанных костях.
Перед ним мелькнуло лицо Милеа, темные, слепые от ужаса глаза, искаженный криком рот…
И вдруг рука Питера ухватила не воздух, а нечто более прочное, шелковистое, живое.
Девушка вскрикнула, ощутив, как ее рывком потянуло вверх. В падении волосы принцессы взметнулись вверх, и Питер левой рукой успел ухватить густую прядь.
Боль была нестерпимой. Милеа слышала, как падал Нолахо, непрерывно вопя от страха и ярости. Потом этот нечеловеческий вопль оборвался глухим ударом и смолк.
Тело принцессы раскачивалось в воздухе, точно маятник, то и дело ударяясь о скалу.
Питер, изо всех сил вцепившийся в ее волосы, чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Рывок к обрыву отнял у него остатки сил, и без того истощенные болью. Еще немного, и…
— Боалу! — прохрипел Питер. — Удержи ее!
Король уже был рядом с ним. Подобравшись к самому обрыву, он уперся коленями в землю, протянул руки и лишь тогда увидел, что Питер удерживает Милеа за волосы. Сердце старика бешено застучало.
— Милеа! — закричал он что есть силы. — Дай мне руку! Скорее!
Оглушенная болью и страхом, девушка все же услышала его голос. Почти бессознательно она протянула вверх руку, и крепкие, теплые, живые пальцы Боалу сомкнулись на ее запястье.
Питер глубоко вздохнул, ощутив, что тяжесть, тянувшая вниз его руку, ослабла, но пальцев не разжал. Он скорее бы умер, чем сделал это.
Боалу охнул. Внучка была худенькой и легкой, но его старческих сил едва хватало, чтобы удержать ее.
Тогда Питер подполз ближе к королю и ухватился за плечо Милеа. Пальцы его впились в ее кожу, и девушка застонала от боли, но теперь эта боль сулила ей спасение.
И тогда двое мужчин, объединенные страхом и любовью, осторожно, дюйм за дюймом, втащили Милеа на скалу.
Долгое время все трое лежали ничком, тяжело дыша и мысленно благодаря небеса за чудесное спасение, а внизу, на пляже, потрясенные туристы окружили мертвое изломанное тело, еще недавно бывшее красавчиком Нолахо.
Глава 24
Каролина медленно наклонила голову и губами дразняще провела по шее Гилберта, едва касаясь теплой впадинки, в которой пульсировала невидимая жилка.
Они полулежали на диване, сбросив обувь и самозабвенно предаваясь тихому наслаждению, касаясь друг друга и ощущая живое тепло желанной плоти, в которой медленно разгорается страсть.
Ладони Гилберта скользили по спине Каролины, обжигая ее огнем сквозь тонкую ткань блузки.
Дыхание его становилось все прерывистей, ласки все нетерпеливей и жарче, и Каролина с восторгом ощущала, как растет в нем желание, затаенно изумляясь своей власти над этим сильным, уверенным в себе мужчиной.
Если не считать краткого, совершенно неожиданного визита короля Боалу, почти весь остаток дня они провели наедине. Какое это было наслаждение — заново познавать друг друга, сдерживая порывы неудержимой страсти…
Рука Гилберта вдруг замерла, и он открыл затуманенные желанием глаза.
— Что это было?
— Что?
— Я что-то слышал. Кажется, голоса…
Каролина вздохнула и медленно поднялась с дивана. Прядь золотисто-медовых волос упала на ее лицо.
— Я ничего не… — начала она, но в этот миг сама услышала отчетливые голоса. — Должно быть, вернулись Питер и Милеа.
Странное то было возвращение. Когда Каролина и Гилберт вышли на крыльцо, они сразу поняли, что случилось что-то страшное.
Машина Боалу все еще стояла неподалеку от бунгало, и оба они надеялись, что дедушка Милеа сумел заключить мир со строптивой внучкой. Однако когда все трое вышли на полянку, стало ясно, что Питера с двух сторон поддерживают Милеа и старый король, а сам ирландец едва передвигает ноги, явно стараясь не потревожить левую половину тела.
Гилберт бросился к нему, безмолвно отстранил Милеа и занял ее место. Девушка еле держалась на ногах от усталости. Гилберт бережно обхватил рукой Питера, и тот поморщился, сдерживая стон.
— Что случилось? — посерьезнев, спросил Гилберт.
Каролина тоже поспешила им навстречу, испуганно глядя на принцессу, которая выглядела так, будто побывала в аду. Боалу тяжело дышал, но глаза его сверкали почти юношеским упрямством.
— На нас напали, — ответила за всех Милеа. — Питер ранен. Нужно отвезти его в больницу.