Страница 102 из 107
Волдеморт, веди нас в бой.
Пока звучал перебор струн, перед внутренним взором каждого оборотня, мелькали картины прошлой войны, а так же тех притеснений и издевательств, которые приходилось переносить их народу до, и после тех событий. И пусть министерство, а вместе с ним совет магов и сам Дамблдор, разглагольствуют о равенстве и терпимости... но для вольных охотников лучше уж смерть в бою, чем стать послушными "цепными" псами, не имеющими собственной воли.
Желали мира мы, хотя...
Не знали маги сожаленья,
Детей и старцев не щадя,
Нам наносили пораженье.
Но переполнился сосуд,
Терпенья нашего отныне,
Вершит над всеми правый суд,
Милорда замок, тьмы твердыня.
Хоть слуги света и сильны,
Но нам не жить под их пятой.
Под знаменем извечной тьмы,
Волдеморт, веди нас в бой.
Каждый из тех, кто присутствовал на этой поляне, был битым жизнью "матерым" волком, ни раз и не два, окропившим когти и клыки, кровью своих врагов. Они не обладали знаниями в магических искусствах, но для "машин смерти", которых вывела сама природа, поколение за поколением отбирая лишь лучших, уже не было нужды в оружии, кроме собственных тел.
Зловеще сталь клинка звенит,
Пусть ждет нас погребальный саван,
Но тьмы бойцов не ослепит,
Фальшивое сиянье солнца.
Мы леса стережем покой,
И пусть враги трясутся в страхе,
Рог возвещает снова бой,
Вперед защитники заставы.
Хоть слуги света и сильны,
Но нам не жить под их пятой.
Под знаменем извечной тьмы,
Волдеморт, веди нас в бой.
(адаптированная песня авторства Сауроныча).
Миг, и гитара, разлетается на кучу щепок, после точного попадания крупным камнем.
- "сивый", ты достал уже своими завываниями. - Хмуро произнес крупный седоволосый мужчина, правую сторону лица которого, украшал след от незаживающего ожога. - Если так неймется, то можешь "перекинуться" в волка, и повыть на луну... но если я еще раз увижу в твоих руках музыкальный инструмент, то оторву голову, и не посмотрю на то, что ты наш вожак.
***
Корнелиус Фадж сидел в своем рабочем кабинете в министерстве, и с абсолютно непроницаемым выражением лица, ставил одну печать за другой, на конверты с приглашениями на турнир, которые будут разосланы по всему миру. Турнир "трех волшебников", проводился раз в пять лет, и это событие было достаточно удобным, что бы начать налаживать политические связи с самыми сильными державами мира.
Министр был невысоким мужчиной средних лет, с хорошо развитой мускулатурой, и абсолютно лысой головой, (кое что не меняется ни в одном мире, и даже магия не в силах с этим справиться). Одет он был в строгий черный фрак, с белоснежной рубашкой, и минимальным количеством золотых украшений.
Кто ни будь мог бы сказать, что на месте министра, очень неосмотрительно было отказываться от защитных амулетов, и разного рода "артефактов"... но не рассказывать же каждому встречному, что под деловой одеждой, мужчина носил лично разработанный, идеально прилегающий к телу, защитный скафандр, способный всего от одной команды, превратиться в герметичный доспех с автономной системой жизнеобеспечения. Все тесты и теоретические расчеты показывали, что обладатель такой брони, сможет выжить даже в эпицентре ядерного взрыва, а накопители не разрядятся даже на половину.
Сам кабинет имел по истине спартанскую обстановку, и кроме кресла хозяина, письменного стола, пары стульев для посетителей, здесь присутствовали два длинных шкафа, стоящие у стен справа и слева. Множество ящичков, были закрыты нетолько ключами, чарами, или рунами, но и магией крови, и даже кодовыми замками, (глупо было бы отказываться от столь удобного "магловского" изобретения). Внутри хранились важные документы, расписки, контракты, расчеты новых изобретений, а так же особо ценные "артефакты". При помощи ритуалов и разного рода ловушек, вся комната была превращена в неприступную крепость, способную уцелеть даже после полного уничтожения всего остального министерства.. да что там говорить, если даже Альбус Дамблдор, не сумел подсунуть сюда своих "жучков".
Министра в его положении раздражало лишь одно: необходимость тратить огромное количество времени, на разбор бумаг.
Круговая порука, мажет как копоть,
Я беру чью-то руку, а чувствую локоть.
Я ищу глаза, а чувствую взгляд,
Где выше голов находиться зад.
За красным восходом, розовый закат.
Скованные, одной цепью,
Связанные, одной целью.
Скованные, одной цепью,
Связанные одной...
Корнелиус взял стопку писем, и поднявшись из кресла, вышел из кабинета, аккуратно закрыв за собою дверь. Идя через длинный коридор, мимо сидящих на стульях посетителей, а так же открытых дверей в кабинеты своих подчиненных, он чувствовал, что наконец-то, министерство начало работать именно так, как ему нужно... но до совершенства еще далеко.
Здесь суставы вялы, а пространства огромны,
Здесь составы смяли, что бы сделать колонны.
Одни слова для кухонь, другие для улиц,
Здесь сброшены орлы, ради бройлерных куриц,
И я держу равнение, даже целуясь.
На скованных, одной цепью,
Связанных, одной целью.
Скованных, одной цепью,
Связанных, одной целью.
Выйдя в министерский "атриум", Фадж увидел толпу людей, занятых тем, что жаловались друг другу на несправедливость суровых законов, слишком высокие налоги, и произвол служителей порядка. Однако, когда министр проходил мимо, ни один из них так и не решился высказать свои претензии.
Можно верить и в отсутствие веры,
Можно делать и отсутствие дела.
Нищие молятся, молятся на,
То что их нищета, гарантирована.
Здесь можно играть, про себя на трубе,
Но как не играй, все играешь "отбой".
И если есть те, кто приходит к тебе,
Найдутся и те, кто придет за тобой.
Так же скованные, одной цепью,
Связанные, одной целью.
Скованные, одной цепью,
Связанные, одной целью.
Зайдя в почтовое отделение, Корнелиус опустил письма на стойку, и ему тут же подсунули очередную бумагу, которую необходимо было заполнить для отправки.
Здесь женщины ищут, но находят лишь старость,
Здесь мерилом работы, считают усталость.
Здесь нет негодяев, в кабинетах из кожи,
Здесь первые на, последних похожи,
И не меньше последних, устали быть может.
Быть скованными, одной цепью,
Связанными, одной целью.
Скованными, одной цепью,
Связанными, одной...
(наутилус).
Закончив заполнять формуляр, Корнелиус в очередной раз подумал, что неплохо было бы нанять секретаршу... и вновь был вынужден признать, что просто не сможет ей доверять.
(конец отступления).
ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД.
(Гин).
Известие о том, что профессор Квирел подал заявление об увольнении "по состоянию здоровья", появилось еще в конце прошлого учебного года, и уже этой осенью, место за столом преподавателей, занимал старый друг директора, Аластор Грюм.
Нельзя сказать, что бы данное происшествие, сильно взволновало Рона... по правде говоря, после проведения ритуала по созданию нового семейного алтаря, он все еще находился в состоянии легкой эйфории, и если бы друзья не указали на данный факт, то изменения были бы замечены только на уроке. В остальном, год начался почти так же, как и все предыдущие, разве что из-за планируемого проведения турнира "трех волшебников", был отменен чемпионат по квиддичу.