Страница 6 из 68
— Эй, вы чего это?
После этого всех отпустило. Кроме пацана. Моя рука по-прежнему сжимала его плечо.
Зал снова зашумел.
— Я повторяю вопрос. Ты убил мастера Сумань-Дзато? — теперь я говорил тихо, как в начале разговора.
Вот теперь парень был готов разреветься, но мой давящий взгляд, казалось, заталкивал его слезы обратно.
— Я жду, — сказал я громче.
Наконец парень собрался, проглотил ком. И произнес еле слышным, из-за шума в зале, голосом:
— Я.
Одно слово, которое я и ожидал услышать, произвело взрыв в моем мозгу. Я не знал, что мне делать. Убить его, как я и планировал вначале? Или просто отпустить? И так уже натерпелся соплячек. Мысли в голове никак не вязались. Пауза затянулась. Я не знал, что мне делать.
— Пойдем, выйдем, — наконец выдавил я.
Парень побледнел, как снег в январе на чистом поле. Но не стал ни сопротивляться, ни уговаривать меня отпустить его, ни вырываться, ни пытаться убежать. Может ему просто не хватило духу, а может наоборот, ему хватило смелости принять наказание за преступление. Он встал и на подгибающихся ногах поковылял к выходу вместе со мной.
Многие в баре не обратили на нас внимания. Но когда я проходил мимо столика с моими приятелями, я увидел, как они встали и хотели, было идти со мной.
— Сидите. Это мое личное дело, — произнес я негромко. И посмотрел на них таким взглядом, что они не только сели, но и внутренне сжались.
Я распахнул дверь. Пацан проследовал за мной. Мы остались наедине.
Глава 8
Боек сухо щелкнул. Выстрела не произошло.
На лице Сухаря появились нотки паники. Он нажал снова, щелчок, снова, щелчок.
— Не ломай пистолет, — сказал я и вытащил из кармана обойму от его пистолета и патрон из ствола.
Вот теперь паника застилала все его лицо. Он дрожал как осиновый лист. Я снова встретился взглядом с кроликом. Он выронил пистолет и попятился. Я сделал шаг навстречу. Он отступил еще на шаг. Так шаг за шагом мы продвигались по комнате.
Все. Он уперся в подоконник. Отступать больше некуда. На его лице не было ничего кроме ужаса. Он стрелял глазами во все стороны и судорожно пытался, что-нибудь придумать. Я сделал еще шаг и достал свой самый весомый аргумент на поле боя — синоби-гатану. Он уставился на меч такими глазами, что я начал думать, как бы они не вылетели в меня.
И тут он сделал непоправимое. Страх перед мечом пересилил здравый смысл, и Сухарь шагнул назад. А сзади было окно. Он дернулся назад, поднял ногу и споткнулся о парапет. Он начал вываливаться из окна, но ничего не пытался предпринять. Я сделал шаг навстречу, и Сухарь вывалился в окно окончательно. Он закричал только после того, как оторвал свой взгляд от моего.
Раздался удар тела об асфальт. Тут же прогремела очередь из калаша. Только сейчас я понял, что за время наших с Сухарем гляделок не было слышно стрельбы. Я бросил взгляд в окно, а сразу за взглядом туда полетела граната. Солдаты притаились в здании напротив, а по улице тем временем начал продвижение отряд Сивого, который остановился за перевернутым автобусом, когда услышал крик Сухаря. Это был идеальный момент, чтобы грохнуть их всех сразу. Я присел под окном. Грянул взрыв, а вместе с ним вопли сразу нескольких бойцов.
Я не рискнул выглядывать из окна, а вместо этого подхватил гранаты Сухаря и повесил их на себя.
На улице наступила тишина, были слышны только тихие стоны.
Гулко закрылась дверь позади нас. Ни я, ни он никак не отреагировали на это.
— Ч-ч-что в-вы собираетесь д-д-делать? — пропищал он.
— Хочу рассказать тебе одну историю, — ответил я. — Давай пройдемся.
Я отпустил его плечо и пошел вдоль улицы, пацан пошел за мной.
— Жил был один мальчик, — начал я рассказ, — у него были папа и мама. Папа вечно пропадал на работе, а мама всегда была рядом с сыном. Они очень любили друг друга.
Но вот однажды папа с мамой поехали по делам, а сынок был в летнем лагере. Родители не вернулись домой. Их машина попала под колеса грузовику. Водитель был пьян и поехал на красный свет. Машина родителей оказалась смята до такой степени, будто она попала под пресс.
Я бросил взгляд на парнишку, он слушал внимательно и, как мне показалось с, пониманием.
Я продолжил:
— Отцовских денег хватило мальчику только на то, чтобы оплатить похороны родителей. Теперь он остался совсем один. На днях ему исполнилось 18. Он решил поступить в институт, как хотел папа. Но в наше время в институт берут только за деньги. Поэтому мальчику не хватило двух баллов. Он остался без средств к существованию и без навыков работы. Что ему оставалось делать? Не знаешь? Вот и он не знал. За него все решил военкомат. Его забрали в армию. Он попал служить в горячую точку, на Кавказ. Там он прошел курс молодого бойца. И сразу после этого прошел боевое крещение.
Я сделал паузу, и отпил из бутылки.
— Он выжил? — спросил парень.
— Да, — ответил я. — Он прошел все 2 года службы, получил несколько ранений, убил несколько боевиков, и даже не стал инвалидом. После возвращения из армии он устроился работать охранником. Однажды он нашел старую отцовскую книгу про ниндзя. Она его очень заинтересовала, и он пошел учиться в боевую школу тауджицу.
Я глянул на парня и заметил, что он собирается задать вопрос и потому продолжил:
— Они с мастером очень сдружились, мастер стал мальчику отцом. Но вот однажды утром, когда мальчик зашел к мастеру он увидел его мертвым. Печально, да? После этого мальчик нашел всех участников нападения, допросил их, и посадил за решетку. Хороший конец?
— А что, это конец?
— Ха-ха. А ты догадливый. Это не конец. Мальчик нашел всех, кроме самого убийцы. Он отправился за ним в самое гиблое место на Земле. Потратил уйму времени на его поиски. И наконец, нашел.
— Точнее убийца нашел его, — невесело поправил меня парень.
— Да, ты все верно понял. Тот мальчик я. И этому мальчику сейчас уже 27 лет. Не так уж и много, но этот мальчик больше не смеется. Любое веселье чуждо ему. Последние два года он жил только одной мечтой — местью.
— Значит, ты меня убьешь? — спросил парнишка.
Я был поражен его спокойным тоном, не ожидал от него такого спокойствия.
Я хмыкнул и молча, двинулся вперед.
— Ты мне не ответил. Ты меня убьешь? — повторил он вопрос.
Глава 9
Я выглянул в окно дальше по коридору. Солдаты продвигались в сотне метров впереди.
Пора бы уже догонять их, а то еще чего доброго потеряю их. Я двинулся следом.
Через 20 минут я их догнал. Они остановились на привал в здании универмага. Минус один, отметил я про себя. Еще один боец остался на поле брани. Пол группы осталось, но от боевого духа не осталось ни следа. Весь их энтузиазм, с которым они пришли на поляну улетучился.
Путь продолжился без сюрпризов. Псы, снорки, зомби. Ничего экстраординарного.
Отряд остановился. Посовещался. И вошел в дом по правой стороне. Очередная ночевка.
Правда ночевка оказалась фиговенькая. В 2 часа ночи на отряд напали зомби. По сравнению с атакой в деревне, их было мало. Всего около 20. Нормально. Я остановился на ночлег в этом же доме, выше на несколько этажей. Поэтому теперь я мог отстреливать зомби и контролировать перемещение отряда по этой улице. Так же риск обнаружения был очень низок.
Солдаты дали бой. Но в отличие от боя в деревне, наш отряд уменьшился в половину. Причем один из оставшихся — ученый. Сомневаюсь, что от него будет много толку.
Я стрелял как обычно — разрывными в голову, с отсечкой в три патрона.
Бой прошел нормально. За 30 минут. Правда, после этого никак не удавалось заснуть.
На звуки боя стянулись падальщики: крысы и псы. Хорошо, хоть, что псы не рискнули напасть. Нет, если бы они напали, то мы бы отбились, но это лишние затраты, лишнее потраченное время, отведенное на отдых. Завтра, наконец, все должно закончиться. Они должны прибыть в лабораторию, получить данные и отправить их командованию.