Страница 4 из 4
Девочка довольно кивнула и умчалась в детскую: соскучилась за день по своим
игрушкам. Саша подняла глаза на мужа: теперь объяснений не избежать.
– Прости, что сорвала твою встречу.
Он покачал головой.
– Терпеть не могу, когда ты извиняешься. Это никому из нас не нужно, Саш. А вот
объяснения я бы с удовольствием послушал.
Вздохнула с горечью: если бы сама понимала! Что ему объяснить? Собственный
безотчетный страх?
Рассказ вышел путанным, но Павел не слишком удивился: привык. Лишь
нахмурился, когда она упомянула о случившемся на кладбище.
– Жаль, что меня не было рядом. Тогда посторонним не пришлось бы тебя утешать.
– Ты же не можешь всегда быть рядом, Паш. Да и я собиралась побыть там одна.
Кто же знал, что появятся зрители… Когда мы потом поехали в его офис, хотела
поговорить об этом, но так и не смогла…
Муж присел перед ней на колени, заглядывая в лицо.
– Погоди-погоди. ЧТО вы сделали?
– Поехали к нему в офис.
– На чем???
Осознав причину его озадаченности, сползла на пол, вплотную, уткнулась лбом в
отчего-то вздымающуюся грудь.
– Нельзя же всю жизнь бояться, Пашка…
– Я говорил тебе об этом семь лет.
Жалобно кивнула.
– Ну вот, до меня дошло… наконец-то. Ты злишься?
Мужчина даже растерялся от такого вопроса.
– С чего мне злиться, Сашунь? Я в шоке, что ты решилась на это. Но рад, очень.
Уже отчаялся дождаться подобного.
Немного помолчав, спросил:.
– Все-таки не понимаю, почему ты решила, что этот человек представляет
опасность. Тем более для Даши?
Она снова ощутила липкий, удушающий страх.
– Таких совпадений просто не бывает. Сначала оказывается на кладбище, почти
рядом со мной, потом – в фирме, где я работаю. Ты веришь, что это случайность?
На этот раз Павел задумался надолго. Молчал, перебирая влажные пряди еще не
просохших от дождя волос, потом скользнул костяшками пальцев по щеке, погладил,
ободряя.
– Саша, послушай меня. Просто послушай, родная. Какой смысл мстить мертвому?
– Я не понимаю…
Подобрался еще ближе, укутывая ее в плед, пеленая, как маленького ребенка.
Склонился к самому уху.
– Все, что случилось тогда… это было сделано с намерением наказать его.
Уничтожить до того, как это произошло буквально. Зацепить через самое дорогое.
– Я не…
– Дослушай. У них получилось, и ты это прекрасно знаешь. Думаю, он не раз
пожалел, что не умер раньше.
– Зачем. Ты. Это. Говоришь… – не спрашивала, просто выбила эти слова из
собственного горла, чувствуя как опять щипят глаза.
– Сашка, им больше некому причинять боль. И незачем. Даше ничего не грозит. Я
понимаю, что ты боишься, но у этого страха нет оснований. Ты им не нужна, иначе они бы
давно тебя достали. Так что просто расслабься. Я знаю, что это звучит по-дурацки, но все-
таки… Саш… – он помолчал, а потом тихо-тихо проговорил: – Ты ведь сильная девочка.
Ты обязательно сможешь…
Внезапно вышел из комнаты, но уже мгновенье спустя вернулся, протягивая ей
толстый блокнот.
– Давно хотел сказать, но все ждал подходящего момента. Я знаю, как тебе больно
обо всем вспоминать, но… сделай это. Вот здесь.
Распахнул обложку, указывая на пока еще абсолютно белые страницы.
Саша грустно усмехнулась.
– Хочешь опробовать очередной терапевтический прием? Сколько уже было их, а?
– Тебе нужно ВСЕ рассказать. Не о том, что случилось, – что ты чувствовала.
Мысли, ощущения. С самого начала. Выплесни это, Саш, если не на меня, то на бумагу.
– А потом мы ее сожжем и обо всем забудем?
Муж проигнорировал неудачную шутку.
– А потом посмотрим… Сделай так, ладно? Я ведь не часто прошу о чем-то… Не
обязательно писать прямо сейчас, но… – он вздохнул, – не откладывай надолго. Время
уходит.
***
Ночью дождь наконец-то стих, но на по-прежнему пасмурном небе не видно было
ни одной звезды. Темно-серая мгла слишком сильно напоминала собственную
внутренность, словно в зеркале. Спасало лишь теплое дыхание дочки, уткнувшейся ей в
плечо. Саша тихонько погладила нежную щечку и осторожно выбралась из постели.
Погасила ночник, задвинула шторы, заставляя комнату полностью погрузиться в темноту:
Дашка, в отличие от нее, спала без света гораздо крепче.
Блокнот так и лежал в гостиной на журнальном столике, там, где Павел его
оставил. Будто ждал. Время на самом деле уходит, и ей нужно справиться. Не ради себя –
ради Дащи. И если эта писанина хоть что-то изменит, она готова рискнуть. Как когда-то.
***
Наша семья была обычной. Банальное такое, сухое слово – среднестатической, но
точнее сказать невозможно. Все, как в большинстве таких же семей: переполненные
заботами будни, праздники, к которым начинали готовиться задолго, чтобы потом
пережить в одно мгновенье. И не сказать вроде, что постоянно ощущали нехватку
средств, но всякий раз, прося родителей о новой игрушке, я выслушивала длинную умную
лекцию о том, как тяжело жить на свете и как трудно достается заработок.
Старалась понять, и чаще всего это выходило: я видела, сколько времени проводит на
работе отец, чтобы принести в дом продукты на ужин, как напрягается мама, торгуясь
с продавцами на рынке за каждую лишнюю копейку.
Другую жизнь я знала лишь по книгам, которые читала запоем. Тонула в историях
о фантастической любви, мечтала, что все описанное случится со мной, что в
собственной семье вечерами наспех прикрытые двери будут скрывать жаркий,
взволнованный шепот, а не плохо сдерживаемую ругань из-за очередной разбитой
чашки.
Мама посмеивалась: наивная вера в то, что где-то есть человек, предназначенный
именно для меня, казалась ей нелепой. Она часто повторяла: так бывает только в
сказках, красивых лишь на бумаге, а реальная жизнь совсем иная. Надо ценить то, что
есть, не мечтая о несбыточном. Удовлетворяться малым, той самой синицей, которая
сама просится в руки и не слишком-то торопится улететь. Мои почерпнутые из книг
аксиомы вряд ли могли соперничать с этим жизненным опытом. Оставалось лишь
смотреть, скрывая непонимание и тоску, как старательно она пытается оттереть след
от чужой помады на вороте отцовской рубашки, как улыбается мужу одними губами,
отводя в сторону глаза.
В другую судьбу мама не верила, а я не хотела даже думать о том, что и меня
ждет подобное. Выискивала в глади зеркала что-то необычное, пытаясь рассмотреть в
собственных чертах хотя бы намек на то, где найти вожделенное счастье. Но в моей
внешности не было ничего особенного. Глаза как глаза, нос, губы, вроде бы красивые
волосы… Все слишком обыкновенно, а в комплексе с не самой модной и не новой одеждой
картинка была так себе. Как раз для той же реальности, в которой жила моя мать и
которую прочили для меня.
Но мои глаза и сердце всегда любили спорить. Пусть я ничем не отличаюсь от
сотен других девчонок, но вдруг однажды все переменится и птица счастья перестанет
быть наивной выдумкой? Особенно, если ей указать дорогу? И я училась, так
старательно, как только могла, предпочитая скучные учебники прогулкам с друзьями. В
то время как мои одноклассницы изучали заманчивую любовную науку, я пыталась
связать в сознании иностранные слова, учась даже думать на других языках. Была более
чем прилежной ученицей, понимая, что это – единственный путь в тот мир, который
меня привлекал. Нет, не к деньгам, хотя и они не были бы лишними, – к жизни, в которой
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте