Люди и боги

— Ее убили? — я попытался привстать и взвыл от боли. Распятая ладонь взорвалась новым всполохом.

— Нет, но она сейчас умирает. Ранена. Смертельно. И никто ей не поможет, никакое колдовство.

— Врешь! — мои глаза начали покрываться красной пеленой. Вновь попытался встать и снова взвыл.

— Мои только что сообщили. По мыслесвязи. Это внутри медальонов. И вообще, я никогда не вру, только недоговариваю.

Гнида! Тварь! Фашистка! Если бы можно было стиснуть кулаки, я бы стиснул. Адская боль в ладони разрывала на части.

— На! Забери! Подавись им, падла! — я опустил голову, из горла полились рыдания.

Светочка сошла с моей руки, вальяжно затянулась и усмехнулась

— Джедай, ты предсказуем, как блондинка! — И рассмеялась получившейся шутке.

— Падаль! Мразь!

Я лежал перед ней, распростертый на животе и плакал. Плакал искренне, слезы злобы и бессилия душили.

Всё напрасно! Ее больше нет! Не будет! А я не могу ей помочь! Никак! Потому что ключ не у меня, а она…

…А она не отдаст его. Так что это даже хорошо, что она умирает — не почувствует того, что перенёс сейчас я (а я, судя по многообещающей Светочкиной ухмылке, лишь немного приблизился к настоящей нестерпимой адской боли тюремных миров, такой маленький-маленький шажок). И единственное что мне осталось, это отомстить.

И я отомщу, чего бы это мне ни стоило. Так, собрался, собрался! Хорош ныть! Джедай хренов! Но для этого мне нужна рука, хотя бы одна здоровая рука!..

— Давай исцелю, как же ты без рук его из кармана достанешь, герой? — богиня Светочка усмехнулась, выбросила бычок и присела рядом.

Резким движением вправив кости, быстро срастила их, обжигая спину новой волной золотого ветра.

— Да не переживай ты, джедай! Всё у вас будет нормально. Поженитесь, детей заведёте… Забудете как страшный сон все эти колдовские разборки! Извини, в правящую элиту тебя не приглашаю, сам отказался, но и обижать вас не буду. Живите себе! Я ж не злопамятная.

Я приподнялся, утирая локтем теперь уже здоровой руки слёзы с разбитой хари. Боль в другой руке сводила с ума, но она же защищала от попыток этой змеюки читать мои мысли.

Светочка протянула ладонь в вопросительном жесте. Я, ощущая дрожь всем телом, залез в карман. Нащупал скарабея.

— Держи. — И протянул ей.

Ее брови нехорошо сдвинулись. Нельзя, нельзя, она успеет! Надо разозлить сильнее!

— Я просила ключ от тайника, Михаил. Не люблю глупые шутки, настроение сейчас не то.

— Правда? Ну, тогда на! — и я показал ей известный жест с отогнутым вперед средним пальцем. — Только поработай сначала немного ротиком! Чмок-чмок! — И слащаво, насколько только было можно, улыбнулся.

Пауза. Ошарашенный пронзающий взгляд блондинки, от вида которого забывается боль в руке и теле. Испуг.

— Ты! Так он не у тебя!..

Не прекращая улыбаться, я утвердительно кивнул.

Она прыгнула, зарядив локтем по челюсти. Наверное, капут последней, но мне было всё равно. Только бы не потерять сознание! Только бы не потерять сознание!..

— Ах ты ж…! Кому ты его отдал? Только не говори что ей! — она прижала локтем мое горло. Отчаяние, на лице и в голосе её сквозило отчаяние. — Ты хоть понимаешь, что ты наделал, идиот?

Я никогда не дрался с женщинами. И никогда не поднимал на них руку. Но это была и не женщина. Это богиня в женской оболочке. Существо другого плана, совершенно чуждое и мне, и нашему миру. И я ударил, пытаясь освободиться. Она скатилась с меня и замерла в нерешительности.

— Знаю. Не позволил одной высокомерной фашистской дряни захватить мир. Хотя бы на ближайшие лет пятьдесят.

Ее глаза мигнули золотым блеском и яростью, затем она прыгнула с четким намерением меня прикончить.

Нож, вытащенный мною в последний момент из другой руки, плавно вошел ей в сердце. Она даже не успела испугаться. Последнее, что я увидел — это лежащий передо мной труп невероятно красивой блондинки, смотрящей в небо по-детски удивленными голубыми глазами.

Глава 25. Персональный ад

Холод душил, пронизывал до костей. Я пытался греться, отдавая резерв, но это было бесполезно. Вокруг плескался океан мощи, океан энергии, такой, что сунь в воздух два контакта — и лампочка загорится. Но эта энергия не грела, сколько я ее ни черпал. Костерок горел, мерно трещали ветки. Снег кружил и кружил в тягучем воздухе, сводя с ума. Это был странный снег, мертвый. Каждая снежинка несла в себе отпечаток смерти. Я чувствовал это, но описать не могу, потому что сравнить не с чем. Даже в Антарктике, в шестидесятиградусный мороз теплее, потому что тот снег — живой. А тут не так и холодно, но дрожь пробирает до костей.

Я очнулся здесь, посреди бескрайней заснеженной пустыни. Куда ни кинь глаз — белое марево и уходящая вдаль мертвая тундра. Куда же меня на сей раз занесло? Я жив?

Скорее жив. Но без сознания. А долго ли осталось? Не знаю. Вроде не ранен. Не смертельно. Выкарабкаюсь.

Я встал и обошел место, в центре которого оказался. Это был круг, внутри которого тлел костерок. Рядом лежала вязанка хвороста и несколько поленьев. Ну что ж, раз я без сознания, то пока тело само не придет в себя, рыпаться бесполезно. Мне осталось только сесть поближе к огню, подкинуть дровишек и ждать. И попытаться разобраться в произошедшем.

Как же здесь холодно! И почему я чувствую себя так, как будто мое тело материально? И почему получается колдовать, как заправскому магу из книжек, поддерживать с легкостью температуру тела?

Странное место. И колдуется вроде легко, а согреться все равно нельзя, даже доведя температуру до ста градусов — промозглый ветер из-за спины выдувает все напрочь. Я поежился.

Вдруг сбоку уловил движение. Вдали, на линии различимого горизонта показался силуэт. И силуэт приближался.

Это был человек, идущий на лыжах, в белом маскхалате с капюшоном, одетый в лыжную маску. На животе у него болтался автомат ППШ. А это уже интересно!

Незнакомец приблизился, скинул капюшон и снял маску, удивленно меня разглядывая. Затем бесцеремонно сел напротив и протянул руки к огню. Под капюшоном оказалась советская армейская шапка-ушанка со звездой. Черты же лица его показались смутно знакомыми.

— Ну, здравствуй, нарушитель спокойствия!

— И вам не болеть! — тихо ответил я. Озноб пробирал всё сильнее и сильнее, и чем больше я черпал энергии вокруг, тем холоднее мне становилось. Я вобрал в себя столько, что хватило бы на освещение полумиллионного города, но согреться по-прежнему не мог.

— Не надо, так не получится, — увидел мои мучения незнакомец и сделал непонятный жест над костром. Тот вспыхнул сильнее и во все стороны пошел жар. Самый настоящий, тёплый. Я подобрался поближе, вбирая его окоченевшими пальцами. — Это не твоя материя, не работай с ней напрямую.

— Я не умею. — Пожал плечами. — Я тут первый раз. А что это за место?

— Как, ты не знаешь что это за место? — удивлённо усмехнулся он

— Я случайно здесь. Меня выкинуло.

— И по пути тобою пробило всю защитную систему? — Он хмурился, но я видел, в глубине глаз незнакомца притаилось покровительственное веселье. — Ты прошел сквозь неё, как раскаленный нож сквозь масло, чуть не взорвав накопители, и утверждаешь, что был без сознания?

Я утвердительно кивнул.

— Так все серьезно?

Незнакомец хмыкнул и покачал головой.

— Ну, не то чтобы так уж сильно… — тяжелый вздох — Просто она способна за доли секунды испепелить архангела. Это только одна батарея, один круг защиты. Ты же прошёл их все, просто игнорируя! Между прочим, ещеё чуть-чуть, и вселенная могла бы взорваться! Там сейчас такое творится!..

— Извините. Я не специально. — Я вновь равнодушно пожал плечами. Если честно, мне было не интересно. Я просто ждал момента, когда тело очнётся, чтобы убраться отсюда. Не знаю, о какой защите идет речь, но меня в этом мире ничего не сковывало. Единственная проблема — это время. Здесь оно было медленное, тягучее, словно налитое свинцом. В нашем мире пройдет секунда, а здесь, возможно, часы. Куда ж меня занесло?