Цыганка

Сообразив, что Бет могла разделить участь их матери, Сэм почувствовал тошноту. Он вспомнил, что никогда не относился к сестре с сочувствием и даже хотел, чтобы она бросила новорожденного ребенка. Теперь он жалел об этом. Все держалось именно на Бет. Им позволили жить на Фолкнер-сквер только благодаря ее находчивости и обаянию. Если бы не она, им, вероятно, никогда бы не удалось уехать в Америку.

Но теперь, представляя себе, в каких условиях ее удерживают, Сэм жалел, что они вообще сюда приехали. Ее тюрьма никак не могла быть теплой и уютной — люди вроде Фингерса жили как животные. Но еще ужаснее было предположить, что он больше никогда не увидит сестру. Сэм не мог представить, что Хини заплатит за Бет выкуп — он расценил бы это как слабость. А Фингерс ни за что не отпустит Бет без выкупа и скорее убьет ее, чем позволит себе потерять лицо.:

В четыре часа утра, когда было еще совсем темно, Сэм вышел из дому, чтобы найти Джека. Он не знал, где тот живет, но ему было точно известно, что Джек работает на бойне возле Ист-Ривер. Туда он и отправился.

Было очень холодно. Землю покрывал толстый слой подмерзшего сверху снега, выпавшего несколькими днями раньше. Сэм шея достаточно быстро, чтобы согреться, но чувствовал себя больным из-за тревоги и недосыпания.

Бет тоже не удалось поспать. Она так замерзла, что ей пришло в голову, будто она может просто умереть здесь от холода.

Первые три или четыре часа девушка кругами ходила по темному подвалу и кричала. Но затем усталость вынудила ее присесть на что-то похожее на старые ящики.

Пол был залит водой, которая просочилась в ботинки, а воздух оказался затхлым и пахнул гнилью. Может, причиной тому была протекающая канализация или какая-нибудь разлагающаяся в подвале падаль, а может, и просто почтенный возраст здания. Бет этого не знала и совсем не собиралась выяснять.

Ей было точно известно, что она находится на одной из улочек рядом с Малберри-бенд, в том самом месте, куда они с братом случайно забрели в первый вечер, проведенный в Америке. Бет запоминала, куда ведет ее мужчина с ножом, потому что надеялась отвлечь его и убежать. Но ей не выпало такого шанса, потому что тот крепко держал Бет за плечо, а нож передвинул к ее боку.

Бет никогда раньше не видела этого человека. Он был высоким и крепко сложенным, с грубыми деформированными чертами лица, словно у профессионального боксера. Его руки были большими, словно окорока, а уцелевшие зубы — черными и выщербленными. По меркам Малберри-бенд, он прилично выглядел: толстое темное шерстяное пальто с бархатным воротником и фетровая шляпа. Но его запах — смесь плесени, табака и дровяного дыма — выдавал в нем обитателя трущоб.

Бет знала, что ему, должно быть, приказали ее похитить. Если бы он хотел ее ограбить, то просто забрал бы все, что у нее было, и ушел. Бет попробовала уговорить его, утверждая, что с радостью будет играть в баре Фингерса, потому что не любит Хини. Этот человек определенно работал на Фингерса, потому что слегка занервничал, услышав его имя, и велел ей заткнуться. Но Бет не замолчала, а продолжала его умолять, и тогда он ударил ее в лицо.

Бет осторожно ощупала щеку пальцами. Ей казалось, что ее ударили кузнечным молотом. Оглушенная, она почти не видела, куда идет, и мужчина схватил ее за руку и практически тащил за собой весь остаток пути.

В узкой грязной аллее, которую они миновали, стояло несколько человек, посмотревших на них с любопытством. Но Бет не думала, что они смогут ей помочь. Фингерс не велел бы открыто притащить ее сюда посреди дня, если бы не был уверен в поддержке местных жителей.

Она не представляла, сколько сейчас времени, но на улице, должно быть, еще была ночь, потому что в подвал совсем не проникал свет. При мысли о крысах Бет покрылась гусиной кожей от отвращения и плотнее обхватила себя руками, стараясь об этом не думать. Вместо этого девушка попробовала сосчитать, сколько времени понадобится Сэму, чтобы узнать о случившемся.

Конечно, он заподозрит неладное, когда она не придет в бар. Но как он ее найдет? Это ведь все равно что искать иголку в стогу сена.

Глава 17

Джек пришел на бойню в шесть, увидел дожидающегося его Сэма и побледнел раньше, чем Сэм рассказал ему о случившемся.

— Давай, скажи это, — несчастным голосом произнес Сэм. — Мне следовало обратить внимание на твои слова.

Глаза Джека опасно вспыхнули, но он взял себя в руки.

— Думаю, ты все равно не мог все время следить за ней, — вздохнул он. — Никто бы не смог, да и кто ожидал, что ее похитят среди бела дня, после того как она выйдет от Иры?

— Что мы можем сделать, Джек? — спросил Сэм. — Я не заметил, чтобы Хини посылал свою шайку на поиски. Он просто прикажет им разгромить собственность Фингерса, и тогда начнется настоящая война.

Джек кивнул.

— Жаль, что я не могу сегодня пропустить работу и отправиться с тобой. Но мне нельзя этого делать. Я освобожусь в час, узнаю, что говорят, и к двум буду в баре Хини.

Сэм возвращался домой, и его страх за Бет с каждым шагом становился все сильнее. Он был таким самодовольным, считал себя дамским любимчиком и более образованным, чем остальные, верил, что все считают его джентльменом. Стоя за стойкой, он никогда не опускался до американского сленга, говорил правильно, потому что хотел выделяться как англичанин.

Но на самом деле он был трусом. Он никогда в жизни не дрался и боялся насилия. Его считали честным, а он просто опасался вести себя по-другому.

Однако его знаменитое обаяние не могло спасти Бет, а денег на выкуп у него не было. Что ему делать?

Бет, дрожа, сидела на ящике и глядела, как сквозь щели между досками потолка просачиваются бледные лучики света. И хотя это значило, что сейчас уже больше семи часов, других щелей в подвале не было. Где-то наверху была дверь, через которую девушка попала сюда. Там еще была лестница, потому что мужчина поставил ее на ступеньки, но Бет оступилась и упала на пол. Он убрал лестницу перед тем, как закрыть дверь и запереть ее на ключ.

Бет жалела, что не смогла запомнить, какой была комната наверху, но она так отчаянно вырывалась и плакала, когда мужчина втолкнул ее в узкий темный проход, что даже при свете зажженной им спички не заметила ничего особенного, кроме открытой двери в полу.

Но даже не рассмотрев комнату как следует, Бет решила, что она была нежилой. Сейчас сверху не доносилось ни звука, как и ночью. И потом, если там кто-то жил, ее бы сюда не бросили.

Так что это, скорее всего, склад. Возможно, во всем здании никого нет.

Это было странно. Малберри-бенд и окружающая ее сеть улочек имели репутацию самой перенаселенной части города. Любой владелец местной недвижимости не позволил бы ей простаивать и превратил в ночлежку, где за ночь берут пять центов.

Бет хотелось плакать от страха, холода и голода, но она решила держаться. Фингерс похитил ее, потому что считал, будто она представляет ценность для Хини. Было бы бессмысленно после этого оставить ее здесь умирать.

Свет, падающий сквозь щели в потолке, стал ярче, а значит, в комнате наверху были окна. Стекла в большинстве окон в этом районе разбиты, поэтому, если она будет достаточно сильно шуметь, ее могут услышать. Ей только нужно было найти что-нибудь подходящее.

Сэм вернулся к Хини в девять и обнаружил, что дверь бара заперта. Он заглянул в окно и увидел Очкарика, который подметал грязные опилки.

Сэм привлек его внимание, и тот неохотно открыл ему дверь.

— Мистер Хини приказал мне запереть дверь и никого сюда не впускать, — сказал Очкарик.

— Он не имел в виду меня, — сказал Сэм, проскальзывая внутрь и запирая за собой дверь. — Есть какие-нибудь новости о Бет?

— Не знаю, — ответил Очкарик. Судя по выражению лица, это заботило его меньше всего.

Очкарик был несколько простоват, и Сэм знал, что расспрашивать его дальше нет смысла. Он пересек зал, вышел в заднюю комнату, лег на старый диван и задумался над тем, что он может рать.