Страница 10 из 15
Для нас, воспитанников, изучение военно-морского дела стало любимым занятием. В своей книге Виталий Козырь, некогда учившийся в ВВМПУ (1946–1948 гг.), так описывает стремление и прилежание «подготов» к освоению основ военно-морского дела:
«Одним из самых любимых курсантами предметов явились основы военно-морского дела. Подавляющее большинство юношей до поступления в училище не имели ни малейшего представления о флоте и военно-морской службе. Прибыв в его стены, они с огромным энтузиазмом приобщались к военно-морскому делу, изучая его по учебнику, составленному начальником Ленинградского военно-морского подготовительного училища капитаном 1 ранга Н. Ю. Авраамовым. Влюблённые в свой предмет руководящие циклом капитан 2 ранга Ф. С. Бачинский, а затем капитан 2 ранга Л. Н. Кондогури сумели свою любовь к флоту передать и курсантам. Немаловажную роль в воспитании высокой любви к флоту играли беседы, проводившиеся командованием училища и начальниками циклов о значении Военно-морского флота для Советского Союза, истории российского флота, возникновении и развитии подводного флота страны. С особенным интересом изучалось устройство и оснастка парусных судов, шестивесельного яла и других плавсредств. Не без труда усваивалось, какие из мачт называются гротом, фоком или бизанью, где располагаются, к примеру, бим-бом-брам-стеньги или что такое банты, боуты, люверсы, биготки и многие другие понятия, дошедшие до нас со времён парусного флота. Изучение флажного семафора и азбуки Морзе превратилось в своеобразные спортивные состязания – кто сможет больше передать и принять знаков в минуту. Бывший корабельный юнга Артём Марков настолько наловчился, что без особого труда передавал до 90–100 знаков в минуту флажным семафором и почти столько же мог прочитать» [10, с. 57].
Следует оговориться, что и на наших курсах (1946–1948) ВВМПУ и Подготовительном курсе ТОВВМУ (1948–1949) находились такие же виртуозы по беглой передаче и чтению флажного семафора и азбуки Морзе светом, например, «подготы» Юра Литвинцев и бывший юнга Юра Лебедев. Стремление наших курсантов качественно овладевать азами морской практики также было всеобщим.
Весьма хорошее впечатление оставили и другие наши преподаватели, например, инструктор физической культуры и спорта старший лейтенант Павел Александрович Кудинов (1944–1948), преподаватели английского языка Е. О. Гаврилова (впоследствии – начальник цикла иностранных языков), Е. И. Тырина, и. о. начальника цикла иняз Валентина Ивановна Кокина и др.
Своеобразным новшеством в училище во время экзаменационных сессий зародилась система «пристрелки билетов». Асом пристрелки на нашем курсе был Вадим Барабаш, который впоследствии, уже учась в ТОВВМУ, довёл эту систему до совершенства. Эта система распространилась во всех классах училища. Механизм пристрелки был довольно прост. Содержание билетов по их номерам было известно заранее. Примерно за неделю до экзамена курсанты штудировали предмет, по которому предстоял экзамен. Обычно в начале экзамена ассистент преподавателя (реже – член экзаменационной комиссии) раскладывал билеты на столе экзаменатора. Важно проследить, в каком порядке разложены на столе билеты. Если заранее у курсантов состоял сговор с ассистентом, и билеты раскладывались на столе по порядку от первого билета до последнего, можно было считать, что система «пристрелки» сработает безупречно. Сложнее было, когда билеты заранее членами комиссии были перетусованы. Но и тогда, если сговор с ассистентом накануне экзаменов состоялся, и был известен порядок следования одного билета за другим, используя систему «пристрелки» можно было вычислить, в каком месте на столе лежит заветный для «подгота» билет, хотя это было определить несколько труднее. И совсем плохо приходилось нерадивым «подготам», надеющимся взять со стола «свой» билет, когда какой-нибудь член экзаменационной комиссии или сам его председатель, интуитивно почувствовав неладное, подходил к столу и ещё раз перемешивал билеты. Надеяться на чудесное везение взять «свой билет» нерадивому курсанту уже не приходилось, ему оставалось отдаться во власть Проведения («будь, что будет»). На этот счёт припоминается один случай на экзамене по английскому языку.
Однажды на экзаменах мой друг Гриша Базалий попытался взять «свой» билет по пристрелке. Однако промахнулся. От отчаяния он стал перебирать билеты с разных концов стола в поисках «своего» номера. При этом, поднимая очередной билет, он громко называл его номер. Дежурный по пристрелке среагировал и тайно дал понять, какой на столе билет надо взять. От наглости Базалия преподаватель (миловидная учительница) впала в ступор. Хорошо, что член приёмной комиссии за несколько минут до этой сцены вышел из кабинета в курительную комнату на перекур. Потом преподаватель говорила, что больше всего она боялась, – войдёт член приёмной комиссии и обвинит её в сговоре с «пристрелочниками». Если бы это случилось, то ей не миновать выдворения из системы довузовского военно-морского образования с волчьим билетом с пометой о педагогической непригодности. Но всё обошлось, Гришу она пожурила, оценив его ответ по «своему» билету на 4 балла.
В той экзаменационной сессии (май 1947 г.) экзамен по физике был последним. По традиции окончание сессии мы отметили дикими плясками вокруг костра и прыжками через него с нашими горящими конспектами. Было заметно, «середнячки» в конце первого курса подтянулись в учёбе. А с неспособными «подготовцами» руководство ВВМПУ не церемонилось. Их просто отчисляли. Но таких было немного.
Наибольшие трудности учебный отдел училища испытывал при выполнении программы общевойсковой и физической подготовки, так как в училище штатами такой цикл не был предусмотрен. Вся тяжесть руководства занятиями по этой программе была возложена на командиров рот и непосредственных исполнителей – старшин рот (Е. Е. Емелина, И. В. Филонова, В. Д. Розенберга и др.). Стало легче, когда физическую подготовку в училище возглавил инструктор физической культуры и спорта старший лейтенант Павел Александрович Кудинов.
Хорошо запомнился в училище капитан интендантской службы Яков Наумович Шейкман – начальник отдела материально-технического снабжения (ОМТС) и его подчинённые: старший лейтенант интендантской службы (ИС) Егор Максимович Березин (начальник отделения ОВШХС) и старший лейтенант ИС Павел Иванович Загоруйко (начальник отделения продовольственного снабжения), с которым чаще других приходилось общаться по вопросам вещевого снабжения (обмундирования) и питания. Надо отметить, что воспитанники ВВМПУ имели чистую отглаженную форму одежды первого срока, подогнанную по размеру и исправную начищенную обувь. В этом – большая заслуга и наших снабженцев. Конечно, за всем этим повседневно следили старшины рот и офицеры-воспитатели, особенно при увольнении курсантов в город и во время проведении строевых смотров.
Не было претензий к старшему лейтенанту Загоруйко П. И. Питание в столовой училища по тому времени было вполне удовлетворительным после тяжёлых лет военного времени и хорошо организовано. Жалоб на качество приготовления пищи и нормам питания я не помню. Хотя молодой растущий организм некоторых из нас требовал, может быть, и большего. Но нормы закладки в котёл и выхода готового блюда соблюдались. За этим строго следили должностные лица училища.
Упомянутые в этой главе руководители, воспитатели, их служебная деятельность и характерологические черты личности подробно описаны в воспоминаниях капитана 1 ранга в отставке Виталия Викторовича Козыря «Подготы Тихого океана» [10], выпускника ВВМПУ 1948 года. В его воспоминаниях охвачен четырёхлетний период деятельности ВВМПУ (1945–1948) вплоть до расформирования училища, но ничего не говорится о нашем наборе воспитанников в училище 1946 года и о переводе их после расформирования ВВМПУ на Подготовительный курс ТОВВМУ. Я в соавторстве с моими однокашниками – Юрием Лебедевым (по ВВМПУ и ТОВВМУ) и Анатолием Батаршевым (по ТОВВМУ) восполняем этот пробел. В своих воспоминаниях я описываю свои личные впечатления об учёбе и делах своего курса, считая неправомочным оценивать деятельность руководства училища и преподавателей со своей «курсантской колокольни» в те юные годы учёбы в ВВМПУ и ТОВВМУ.