Страница 19 из 21
Он поспешно посмотрел на часы. Еще сорок секунд. Слишком поздно, чтобы предпринять что-либо еще.
В огромном зале прогремел еще один взрыв. На этот раз Рас остался на месте. Он повернулся к Гукки.
— Это, несомненно, жезлообразный корабль. Я…
Третий взрыв прервал Гукки посреди фразы. Рас отступил к стене, чтобы найти опору. Теперь яркие вспышки непрерывно следовали одна за другой Жезлообразный корабль содрогался, словно находился на склоне проснувшегося вулкана.
— Это настоящее светопреставление! — прокричал Гукки сквозь раскатистый грохот, доносящийся через внешние микрофоны. — Все холмы взлетают на воздух!
«В этом виноваты мы!» — в отчаянии подумал Рас. Он имел очень слабое представление о том, сколько энергии заключается в катапультирующем поле. Теперь, несдерживаемое и неуправляемое, продуцируемое полуразрушенными генераторами, это гигантское количество энергии вырывается наружу.
— Солнце! — вскричал Гукки. — Искусственное солнце… оно падает!…
Больше он не смог сказать ничего. Чудовищный грохот перекрыл все звуки. Экран еще раз вспыхнул ярко-белым светом, потом погас. Корабль встал на дыбы. Рас потерял равновесие и упал.
Почти потеряв сознание, он услышал фырканье бластера. Он с трудом приподнялся. Прямо перед смотровым окном его шлема была толкотня коренастых, покрытых чешуей ног. Временами вспыхивало что-то красно-коричневое, словно широкий хвост чудовищного бобра.
Он снова поднялся на ноги.
— Я иду! — крикнул он.
С короткого расстояния он выстрелил из бластера в одного из мааков, который бросился на Гукки. Бесцветное тело встало во весь рост. Внешние микрофоны донесли трубный крик, и гигантское существо с грохотом упало.
Гнев Раса больше не знал границ. Мааки, казалось, задавили Гукки до смерти. Он больше его не видел. Рас вслепую выстрелил в столпившиеся тела. Он сам не заметил, что кричит, как сумасшедший, и мааки повернулись, чтобы напасть на нового врага. Рас кричал и стрелял, пока что-то не надавило ему на грудь с такой силой, что он потерял сознание.
Первое, что он заметил, была тишина, царящая вокруг. Второе было менее приятным. Он не мог двигаться. Он чувствовал легкую боль в груди. Все остальное, кажется, было в порядке. Он обнаружил, что не может двинуть ни руками, ни ногами. Они, очевидно, были связаны.
Сориентировавшись таким образом, он открыл глаза.
Человек может привыкнуть ко многому. Но взгляд двух гигантских неподвижных трубчатых глаз, находящихся возле самого шлема, смотрящих прямо ему в глаза — к этому привыкнуть почти невозможно. По крайней мере, так думал Рас Чубай.
Он испуганно вскрикнул и снова закрыл глаза.
Этим он, казалось, хотел оставить последнее слово за собой.
Вокруг него слышался шум работающих мааков. Рас почувствовал, как его подняли и положили на мягкое ложе. Преодолев первоначальный страх, он снова отважился осмотреться. Он все еще находился в том же помещении, где потерял сознание. В одном из углов лежали неподвижные тела мааков, которых он застрелил. Сам он находился в одном из кресел с широким сиденьем, связанный таким толстым беловатым шнуром, что ему показалось, что никогда нельзя будет освободиться без посторонней помощи. В кресле напротив был Тако Какута, очевидно, потерявший сознание. Рас предположил, что Гукки тоже где-то поблизости. Но шнур доходил до подбородка его шлема, и он не мог повернуть голову и посмотреть на мыше-бобра.
Среди мааков, которые занимались чем-то поблизости, теперь находился один, одетый в нечто вроде мундира. Семья малыша, вероятно, по тревоге связалась с командиром корабля. Теперь мааки говорили на языке, которого Рас не знал. Маак в мундире отдавал приказы, а остальные выполняли их.
Слева, на краю поля зрения Раса, находился большой экран. Ему показалось, что он видит на его матовой поверхности слабое свечение, и он удивился. Рас помнил, что этот экран вышел из строя. Может быть, Рас так долго пролежал без сознания, что мааки за это время отремонтировали экран?
Он попытался содрать шнур с подбородка шлема, и ему наконец, удалось повернуть голову немного в сторону. Этого было достаточно, чтобы видеть большую часть экрана.
Сначала он не мог поверить в то, что увидел. На черном фоне блестело множество ярких белых и желтых точек света. В некоторых местах они находились так плотно друг к другу, что сливались в туманные пятна.
«Нам это все же удалось!» — было его первой мыслью. Гигантский зал с искусственными горами, где жезлообразные корабли ждали катапультирования, несомненно, был разрушен. Он видел это своими собственными глазами. Но корабль, на котором он находился, покинул крепость целым и невредимым. Или генератор, вырабатывающий катапультирующее поле для этого корабля, продержался до последнего, решающего мгновения, или капитан вывел свой корабль через пролом в разваливающейся стене зала.
Он никогда не узнает, что произошло на самом деле. В сущности, это было неважно. Главным было только одно: они находились снаружи — в открытом пространстве. Они оставили горящую крепость позади.
Все, что теперь было необходимо, это земной корабль, который приблизился бы на расстояние, достаточное для прыжка в него.
Облегчение Раса было таким огромным, что он с трудом смог сконцентрироваться на их теперешнем положении, которое давало мало поводов для оптимизма. Конечно, он в любое время мог исчезнуть из этого помещения. На борту жезлообразного корабля не было генераторов катапультирующего поля, которое могло бы помешать ему. С другой стороны, такой маневр был бы неблагоразумным. Он ничего не знал на борту этого корабля, не имел никакого представления, где он может оказаться. Рас был связан и останется связанным, пока не найдет возможности освободиться от этих крепких пут. Кроме того, может быть, Тако и Гукки будут нуждаться в его помощи. Так что он должен оставаться здесь до тех пор, пока мааки не станут покушаться на его жизнь.
Он еще раз потер шлемом верхние кольца пут, и наконец его голова смогла повернуться на четверть круга. Теперь экран был полностью в его поле зрения. На нем появились признаки, по которым можно было понять, где сейчас находится крепость. Но нигде не было видно типичного зеленого свечения, исходящего от защитного экрана гигантского космического корабля. Жезлообразный корабль, по-видимому, отлетел слишком далеко. На мгновение Раса обеспокоила мысль, что корабль уже покинул систему Орбон, ускользнув от земных кораблей.
Он предпочел не ломать над этим голову. В поле его зрения появился Гукки. Мыше-бобер был без сознания. Один из мааков подхватил его щупальцеобразной рукой, понес в одно из кресел и равнодушно бросил на сиденье.
Одетый в мундир маак тотчас же подошел к этому креслу и твердым, ясным голосом отдал несколько указаний. По два маака встали слева и справа от Гукки таким образом, что Рас мог видеть, что там происходит.
Он был так напряжен и одновременно озабочен, что не заметил, как кто-то подошел и уставился на него. Только слабый голос привлек внимание Раса.
— Животное обманывает нас. Оно намного хитрее, чем вы оба вместе взятые. — Рас с трудом повернул голову и увидел, что перед ним стоит молодой маак. — Теперь мы посмотрим, насколько оно хитро на caмом деле, — с ненавистью закончил он.
Рас не обратил на малыша никакого внимания. Он увидел, что один из мааков начал дергать за магнитную застежку скафандра Гукки. Рас яростно вскричал:
— Прекратите!
Но, хотя он и говорил по-арконидски, ни один из мааков даже на секунду не обратил на него внимания. Рас знал, что застежка не откроется, пока датчики на наружной стороне скафандра регистрируют опасные для жизни условия. Но если мааки, несмотря ни на что, решат освободить Гукки от его скафандра, они тем или иным способом сделают это.
Маак некоторое время пытался безуспешно открыть застежку, потом отошел назад и сделал жест, во время которого выпуклость его головы прокатилась по плечам туда-сюда. Одетый в мундир маак отдал новый приказ. К Гукки подошел другой маак. В его руке блеснул маленький металлический предмет.