"Посмотрим..."

- Наших, - процедил Дэрил, до того не сказавший ни слова.

- Да похер, братишка. Ему уж точно похер на наших, на ваших и даже своих.

- Дежурных нужно больше. Еще одна вышка… - потер Рик переносицу, пытаясь понять, что стоит сделать в первую очередь.

- Тайрис с Заком нас заменили на той, Саша сейчас с Бобом, но я… - торопливо вступилась Андреа, бросая взгляд на кивнувшую Мишонн. - Мы с Мишонн подежурим на второй вышке. А утром нас кто-то сменит.

Рик не стал пререкаться, понимая, что им, мужчинам, отдых нужен в первую очередь. Сколь бы сильными, ловкими и выносливыми не были женщины, начнись война, все зависит от лидера и его первого помощника, чьи указания все будут слушать в первую очередь, с кого все будут брать пример, и от чьей сохранности будет зависеть боевой дух группы.

Выслушивая последние указания, Мишонн криво улыбнулась все так же странно глядящему ей вслед Мэрлу, собравшемуся в камеру, где его уже, наверное, ждали лекарства, принесенные кем-то заботливым. Впереди была очередная бессонная, полная тревоги, невеселых мыслей и бесполезных разговоров ночь.

***

Ночные события не смогли не повлиять на группу и, сколько бы все не бодрились, атмосфера за завтраком была непривычно мрачной. Казалось, последние, относительно спокойные, месяцы, радостные события, праздники, отсутствие голода и надежда на то, что тюрьма станет им надежным домом, все же расслабили группу. И даже обещание войны не испугало так сильно, ведь надежда на то, что боя получится избежать, была велика. Но реальные события, настоящая опасность, страх и боль отрезвили мгновенно. А ведь это были всего лишь ходячие.

Так смешно теперь думать о ходячих, как о чем-то не самом опасном. Но ведь сейчас это вдруг оказалось правдой. У них есть сыворотка. Которая вылечит укус, но не защитит от пули или ножа в спину. Сейчас им не до ходячих, сейчас у них есть враг, который умеет думать, строить планы, играть ими, их верой и надеждой, их страхом и отчаянием, даже их доверием. Ведь стоит только посмотреть на то, как многие до сих пор косятся на Карен, как некоторые подозрительно поглядывают на Сашу с Тайрисом, на Боба с Заком, на Алисию, на Мэрла, на Милтона и Андреа. И уже никакой войны не нужно: еще немного, и они будут даже спать с оружием, ожидая удара от своих же.

- Пап! - занесся вдруг на кухню взлохмаченный Зак. - Я там нашел арбалет еще один, на складе. Научишь?!

Парень тут же замолчал, внезапно краснея под изумленными взглядами большинства друзей, понятия не имеющих о столь разветвленном семейном древе Диксонов, а Мишонн впервые за долгое время улыбнулась. Война, предательство, страх – все это на секунду померкло перед детской непосредственностью этого, такого взрослого уже и такого до отчаяния юного, паренька, кажется, отыскавшего старый арбалет отца, который тот отложил про запас, когда Мишонн привезла ему новый.

- Идем, - просто кивнул Дэрил, одним глотком допивая свой чай и поднимаясь из-за стола.

- Не понял, - хлопнул глазами Глен, мимо которого прошла такая новость. - Это что… Это получается… Нет, ну вообще… Карен, а ты знала, да? Ну, хоть ты знала. Рик? Мишонн? Эй, что, все знали, кроме меня?!

- Я не знала, - пискнула Бет, держащаяся сегодня тихо, словно мышка, и только сверля своего ненаглядного Рика просительным взглядом все утро.

Остальные тоже загомонили, слегка отвлекшись от проблем и даже повеселев, когда Глен стал требовать подобных признаний о родственных связях ото всех подряд, даже намекнув, что Алисия, может, тоже имеет какое-то отношение к Диксонам, являясь, к примеру, их тетушкой. Мишонн же, доев завтрак, тихо выскользнула из кухни, надеясь хотя бы несколько часов поспать до того, как начнется полномасштабная подготовка к войне: Рик решил не терять время, чтобы все было готово в любой момент.

Добравшись до камеры, она едва успела задуматься о том, что Мэрл сегодня был непривычно тихим и молчаливым, просто сидя в углу кухни и только прислушиваясь к разговорам остальных, как провалилась в сон. И первым, кого Мишонн увидела после пробуждения, стал все тот же мрачный Диксон, устроившийся на краю койки и внимательно изучающий ее лицо.

- Я слушаю, - просто сказал он, увидев, что она открыла глаза.

- Что? - нахмурилась Мишонн, ничего не понимая и с облегчением прислушиваясь к обычному едва слышному шуму в блоке, говорящему о том, что пока все спокойно.

- Тебе есть, что сказать, я не слепой, не глухой и не дебил. Так что я тебя внимательно слушаю, - пояснил Мэрл, который, в самом деле, не был дураком, чтобы не заметить подозрительного отношения к собственной персоне.

- Ладно, - приподнялась она на локтях, отводя взгляд в сторону и пытаясь сформулировать вопрос. - Только говорить мне нечего. У меня вопрос. Ты все еще работаешь на Блейка? Ты на его стороне?

Мишонн торопливо вскинула взгляд, всматриваясь в светлые глаза, кажется, вдруг ставшие совсем ледяными, и изумленно понимая, что он улыбается.

- Да, крохотуля, - спустя минуту тишины кивнул Мэрл и прищурился. - И что теперь? Ммм?

И если бы она знала – что теперь.

========== Часть 54 ==========

Несмотря на тупую боль в голове, идиотом Мэрл себя не считал. И делать из себя дурака никому бы не позволил. То, что вокруг происходит что-то странное, он начал понимать еще тогда, когда сообразил, что его почему-то держат подальше от последних новостей и принимаемых решений. И оптимистичная мысль, что его не зовут на их совещания только чтобы не слушать, какие они все придурки, ничего не знающие и не умеющие, спасала недолго. Нет, здесь определенно было что-то не так, и ни на какие внезапные помутнения мозга у части окружающих это списывать было нельзя. Если бы кто и заболел на голову, так это, вон, бабы и прочие Милтоны и Тайрисы, но уж никак не Дэрил и Мишонн.

Поскольку с вечно мнущимся братом общаться на эту и любую другую тему не было ни малейшего смысла, выпытать, что происходит, Мэрл решил у Мишонн. Она, конечно, и без того совсем не была похожа в отношениях ни на малолетнюю няньку, взирающую на своего шерифа с неизменным восхищением в глазах и приоткрытым ртом; ни на Карен, то и дело пытающуюся коснуться до сих пор нервно дергающегося от подобного Дэрила; ни на ирландскую девицу, которой даже беременность не мешала миловаться со своим корейчиком китайской наружности в каждом темном углу. Но настолько холодной и безразличной даже Мишонн никогда не бывала. Ну, когда не считала себя оскорбленной до глубины души.

А уж в том, что он в последние пару дней никого не успел оскорбить, Мэрл был уверен на все сто. Да они вообще тут успели расслабиться из-за его больной головы, не позволяющей ему ни громко рявкнуть из-за угла, чтобы посмотреть, как подпрыгивает всегда готовая к нападению к Андреа; ни подшутить над воспринимающей все слова чересчур буквально Бет; ни даже братца с его лучшим дружком копом обложить самыми отборными и красочными выражениями при случае. Кажется, зря это он. Надо было, превозмогая боль и усталость, держать эту тюрьму в узде. Совсем распоясались без его твердой, потому что металлической, руки.

Вот только радости Мэрл не испытал, наконец, услышав от Мишонн, по какому поводу она от него воротила нос, попутно изображая из себя великую шпионку, и пыталась, думая, что он не видит, дырку в его лбу прожечь. Ну, наверное, чтобы извлечь мозг, прочесть его содержимое и вернуть. Если, конечно, там все нормально окажется. А учитывая обидчивость женщин по всяким там совсем глупым мелочам, типа заглядывания на грудь их лучшей подруги или прочие не менее интересные части тела всех остальных, то и дело наклоняющихся прямо перед ним, дамочек, на то, что все прошло бы без скандала, надеяться не стоило.

Нет, ну, Мэрл бы все понял, но такое… Смешно даже. Если не думать о том, что ему здесь вообще никто не верит: даже его женщина и родной брат.

- Ну, так что? - хмыкнул он, повторяя свой вопрос и желая услышать ответ: что Мишонн собирается делать, если он и правда на Блейка каким-то неведомым образом здесь работает.