"Посмотрим..."

- Чисто, - прошептал реднек и ущипнул Мишонн, пользуясь тем, что она отвернулась, подбирая сумку с едой. – Давай, издай стон поэротичней, наша любопытная хозяйка, небось, устроила блокпост под дверью, навострив ушки в ожидании звукового шоу. Не разочаруй бабулю!

Так и не дождавшись ответа от только вздрогнувшей брезгливо самурайки, мужчина забросил себе на плечо рюкзак и, быстро проверив оружие, выпрыгнул через окно во двор. Обернувшись, он широко улыбнулся выглядывающей Мишонн и подставил руки.

- Давай, дорогуша, иди ко мне! Че кривишься, думаешь, уроню? – шепотом возмутился он, наблюдая за тем, как ловко выскальзывает на землю женщина, бесшумно прикрывая за собой окно и решительно направляясь к лесу.

Сверившись с картой, которую они успели незаметно позаимствовать у старухи, спутники быстрым шагом направились в выбранном направлении. Диксон, отставая от Мишонн на пару шагов, всю ночь развлекался тем, что отпускал различные, с его точки зрения крайне лестные, комментарии в сторону всех виденных перед собой частей тела невозмутимой самурайки, которая усердно делала вид, что ничего не слышит. Под утро реднек переключился на бурчание по поводу того, что никакой погони за ними не ведется, бабка была сущим одуванчиком, а потому за спутницей теперь еще один должок – за то, что она заставила его всю ночь тащиться через лес, вместо того, чтобы спокойно спать в теплой постели.

Впрочем, этот долг Мишонн отдала, расправившись с двумя вышедшими им навстречу ходячими, еще до того, как Диксон успел сообразить, что к чему. Воспользовавшись вынужденной задержкой, она напилась воды, которой в этот раз им должно было хватить до тюрьмы и, бросив украдкой взгляд на помятое лицо мужчины, потиравшего глаза и бурчавшего что-то о вчерашнем вине, направилась дальше. Зачем она раздразнила его? Понимала ведь, что ни к чему хорошему такие шутки с Мэрлом не приведут. Несмотря на весь его здравый смысл, который он уже показывал не раз, пьяный и разъяренный реднек был способен на многое, и предугадать его реакцию на такую шутку она не могла. Как не могла и с уверенностью заявить, что она бы отбилась. Конечно, можно было попробовать закричать в надежде на боевую хозяйку дома, но тогда весь ее план по преждевременному уходу из таинственной избушки был бы провален на начальном этапе. Какой идиотизм! Общество Диксона определенно плохо на нее влияет.

***

Подняв взгляд на заходящее солнце, Мэрл решительно остановился посреди небольшой поляны, через которую они проходили. Сбросив рюкзак на землю, он уселся у дерева, доставая воду и приподнимая брови в ответ на удивленный взгляд Мишонн.

- Ты как хошь, шоколадка, а я устал. Сегодня все равно до тюрьмы не доберемся, ночевать придется в лесу. Хотя ты, если хочешь, вали! Передашь там, чтоб к моему приходу камеру подготовили: торжественный ужин, бутылка вискарика, покурить чего, ну и тебя пусть отмоют снова. Ты платье-то не прихватила у бабки? А зря… Хотя на кой нам платье, правда, дорогуша? Мы и без него обойдемся!

Фыркнув в очередной раз, Мишонн, видя, что мужчина не собирается напрягаться и только роется в сумках, ища еду, занялась костром самостоятельно. Чем ближе они были к тюрьме, тем больше мыслей ее тревожило. А что, если там уже никого не было? А что, если там одни трупы друзей или еще хуже – все остались бродить по территории в виде ходячих? Губернатор мог и такое устроить… Блуждая по лесу, отдыхая в чистом доме у странной Алисии, где можно было напрочь позабыть о ходячих и прочем ужасе, она могла позволить себе думать что угодно и верить во что угодно. Но завтра эта вера и эти мысли станут реальностью. Станут правдой или окажутся ложной надеждой. Наблюдая за разгорающимся костром, Мишонн вздохнула, стягивая с плеча катану и устраивая ее поблизости. Ужинать и спать. Завтра будет завтра.

- Хавать будешь, крохотуля? Держи! – протягивал Диксон ей кусок пирога, заботливо упакованного Алисией им в дорогу.

Со вчерашнего вечера они ничего не ели, если не считать какого-то кисловатого компота и тонкой лепешки, проглоченной на ходу еще утром. Схватив пальцами воздух, Мишонн недоуменно уставилась на отдернувшего руку с едой Мэрла, который откровенно заливался смехом, устроившись спиной на сумке с провизией. Ехидно поглядывая на спутницу, он смачно впился зубами в пирог, и подмигнул женщине.

- Че, дорогуша, не нравится? Вот и мне не понравилось… вчера вечером. Я, может, развлечений вчера хотел похлеще, чем ты сейчас хавки! И ниче, перебился ведь, - разглагольствовал довольный собой реднек.

- Да пошел ты! – буркнула Мишонн, отворачиваясь к огню и вспоминая, что выданное им единственное одеяло, на которое можно было бы лечь, находится в той же сумке, что и еда.

- Эй, ну ты че, обиделась, да? – раздался через несколько минут голос Мэрла.

Вздохнув и прошуршав чем-то в сумке, Диксон пересел к огню, неловко набрасывая на плечи женщины одеяло и вкладывая ей в руку еду. Отпив воду из бутылки, он покосился в сторону отодвинувшейся на пару сантиметров спутницы.

- Хавай и грейся, не хватало мне опять тебя на себе тащить. Как вспомню, так вздрогну! – передернул плечом мужчина. – Че сидишь, как на похоронах любимого ходячего? Завтра будем на месте, ты че, не рада? Так какого мчалась на всех парах?

- Ты так уверен, что все хорошо? – тихо спросила самурайка, не поворачиваясь в сторону Диксона. – Уверен, что твой брат там, Рик, дети, остальные? Что Андреа все еще жива, а не стала жертвой этого урода?

- Дэрил жив. Иначе я там камня на камне не оставлю, помяни мое слово, цыпа. На остальных мне, по большому счету, плевать, хотя, конечно, терять тех, кто умеет держать в руках оружие, не хотелось бы. Вряд ли брательник за эти две недели осознал, какой отстой жить в тюрьме, и согласится бросить этих сопливых. Так что придется иметь дело с тем, что у нас есть, – нахмурился Мэрл, который не хотел даже думать о том, что могло случиться с его младшим братишкой, в конце концов, тот ведь год без него прожил, значит и за несколько дней ничего с ним не случилось. – Че там еще? А, твоя сладкая блондиночка… ну да, такой экземпляр в наше время терять не хотелось бы. Но она сама по себе, шоколадка. Че ты паришься? Она свой выбор сделала. Чисто бабский, и не скажу, что самый хреновый. Не будет рыпаться – неплохо заживет там первой леди в Вудбери. А ты, гляжу, совсем пригорюнилась? Ты че, все-таки по бабам? Вот как знал ведь!

- Она мне… как сестра, - потянулась за водой Мишонн, не подымая глаз.

Хмыкнув, Диксон замолчал, искоса поглядывая на невеселую спутницу, смотрящую в костер застывшим взглядом. Прищурившись, он протянул руку и слегка дернул самурайку за дреды, заставляя настороженно повернуться.

- Не парься, подруга, жива твоя блондиночка! И все остальные тоже. Сидят там щас кашу хавают, колыбельные младенцу хором распевают и решетками тюремными бренчат! – ухмыльнулся реднек, убирая руку и кивая на землю. – Ложись, давай, бабка говорила, тебе отдых нужен. Вот и отдыхай! А я еще посижу…

Настороженно покосившись на, по всей видимости, уже позабывшего о вчерашней штуке мужчину, Мишонн спрятала воду и расстелила одеяло у костра, устраиваясь с одной стороны и оставляя место для Мэрла. Притянув к себе свою верную катану и проверив нож за поясом, женщина закрыла глаза, все еще напряженно ожидая чего угодно от спутника. Но тот действительно, как и обещал, остался сидеть у костра, без лишних слов и телодвижений в ее сторону. Лишь через пару часов чуткий сон Мишонн был нарушен шорохом: устроившись рядом на одеяле, Диксон небрежно уронил на ее талию свою руку и умиротворенно засопел в ухо, тотчас вырубившись.

***

Утро выдалoсь хмурым, как и настроение спутников, которые, наспех позавтракав, тут же отправились в дорогу, уже начиная узнавать местность. Мишонн шагала, закутавшись в одеяло и хмурясь от порывов холодного ветра, дувшего прямо в лицо. Впрочем, самым неприятным сейчас был не холод, а тревожное ожидание. Несколько раз Мэрл притормаживал самурайку, бурча, что, идя в таком темпе, она скоро выдохнется, но после и сам обгонял ее, высматривая вдали очертания тюрьмы.