Страница 36 из 36
Именно эта функция определяла и возможность воздействия печати на русское общество, и саму подготовку этого общества к Новому времени. Как уже неоднократно говорилось[203], учебная книга этого времени одновременно служила обучению грамоте, основам веры и социального «богоугодного» поведения. Обучение начиналось с Азбучки («учебной», «малой» или «на листу»), расширенным вариантом которой был Букварь («Азбука с добавкой», «Азбука с орацеями», «Азбука большая» и др.). Почти все эти книги до нас не дошли, так как просто «зачитывались» поколениями людей, учившихся по ним вере и грамоте.
В 1615–1652 гг., как удалось установить по данным архива, на Печатном дворе книги для обучения издавались не менее 78 раз (27,5 % 283 известных изданий) и вышли общим тиражом не менее 100 тысяч экземпляров, что составляло более трети суммарного тиража всех известных нам изданий первой половины XVII в. Эти данные позволили принципиально пересмотреть бытовавшую в науке концепцию, отрицавшую историко-культурное значение деятельности Московского печатного двора. Тщательное изучение делопроизводственных книг архива Приказа книг печатного дела за вторую половину века позволяет говорить уже о последовательной и принципиальной ориентации типографии на издание учебной литературы. Из 410 «книжных» изданий, зафиксированных на Печатном дворе за 49 лет и четыре месяца (сентябрь 1652 – 1 января 1701), не менее 143 раз выходили книги, используемые для обучения (35 %).
В течение всего изучаемого периода особое внимание, как и ранее, Церковь и правительство неизменно уделяли изданию литургической книги, в том числе и самых важных текстов богослужения, необходимых каждому верующему и всему государству в целом.
Если первыми действиями патриарха Никона были запрет «метаний» (т. е. земных поклонов) во время великопостной покаянной молитвы и изменение формы перстосложения при крестном знамении (троеперстие вместо двуперстия), то первой книгой, которая была по приказу Никона правлена по греческим образцам, естественно, стал Служебник – книга, содержащая тексты литургий, чинопоследование проскомидии и пресуществления, т. е. приготовления к таинству, и самого величайшего таинства христианской веры – претворения хлеба и вина в Тело и Кровь
Христа, причащение которыми совершенно обязательно для спасения души верующего православного человека. Второй правленый при Никоне Служебник вышел в августе 1655 г. и предварялся развернутым предисловием (напечатано по прямому указанию Никона) – документом, зафиксировавшим результаты собора Русской церкви 1654 г. и одновременно уникальное положение Никона, который прославлялся наряду с царем и аналогично ему. Впервые в печати именно в этом издании применительно к патриарху Никону и царю Алексею Михайловичу появляется термин «двоица» («премудрая», «благочестивая», «богомудрая», «богоизбранная сугубица»), показывающий всем не только церковное, но и политическое влияние Никона, в эти годы фактически равное влиянию самого царя Алексея Михайловича.
Уже в этом Служебнике косвенно появляется обращение к Никону, которое ранее применялось только в обращении к царю, – «да возрадуются вси живущии под державою их… под единым их государским повелением». (Даже в 1669 г. еще правили в Архиерейском чиновнике вместо именования патриарха, характерного для Никона – «всесвятаго, богоизбранного нашего государя и владыки», – на простое «нашего господина и владыки».) Именно это реальное положение патриарха как «великого государя», его почти неограниченная власть в церковных делах и позволяли Никону, несмотря на серьезное сопротивление, начать и проводить реформы, получив в полное распоряжение Печатный двор, и печатная книга стала их выражением и проводником[204].
Во второй половине века возникший с выходом Служебника 1655 г. прецедент становится традицией, сделавшей самые канонические издания остро актуальными и даже документальными. Лучшим примером этого снова являются Служебники, изданные в 1655–1658 гг. шесть (!) раз. Фактически все последующие издания книги также содержали актуальный, в том числе документальный, материал, а пятое и шестое – в качестве второй части имели Толкование литургии активного участника московских церковных соборов Константинопольского патриарха Паисия. Эта практика проводится во второй половине XVII в. достаточно последовательно: например, Псалтырь учебная и Учебный часослов в 1684 г. дополняются статьями о троеперстном сложении[205].
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
203
Луппов С.П. Читатели изданий Московской типографии в середине XVII века. Л., 1983; Поздеева И.В. Издание и распространение учебной литературы в XVII в.: Московский печатный двор // Вопросы истории школы и педагогической мысли народов СССР. М., 1989. С. 171–178; Она же. Историко-культурное значение деятельности Московского печатного двора в первой половине XVII в. // Поздеева И.В., Пушков В.П.,Дадыкин А.В. Московский печатный двор – факт и фактор русской культуры: 1618–1652. М., 2001.
204
О взаимоотношениях царя и патриарха см.: Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Ч. 1. Сергиев Посад, 1909. В современной литературе существуют несколько точек зрения и на исторические взаимоотношения царя и патриарха, и на их роль в проведении реформ. Например, крайнюю точку зрения высказывает в своем широкоизвестном труде Б.П.Кутузов («Церковная реформа» XVII в.: Ее истинные причины и цели». Барнаул., 2009). Гл. 10 этой книги так и называется: «Царь Алексей Михайлович в нетрадиционном ракурсе. Главный творец “реформ”, главный виновник раскола» (с. 200–239).
205
РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 100. Л. 80 об., 81 об.