Право Быть

Дверь капитанской каюты открылась, и из нее вышел помятый, вспотевший, весь в крови и с бешеным взглядом, на искаженном гримасой ярости лице, командор Маверик. Он тяжело дыша и безумно озираясь по сторонам подошел к одному из своих людей и не смотря на него проговорил:

— Надо же какой упертый, и поверить ему хочется — так хорошо врет. Говорит не знает ничего, представляешь? — и сказав последнее слово он начала истерически смеяться, периодически восклицая: «Не знает!». Здоровенный детина в черном штурмовом бронекостюме рядом с которым истерично смеялся Маверик, не зная как реагировать на такую выходку своего босса, тоже стал не громко и неуверенно хихикать, и когда казалось вот-вот расхохочется во весь голос, Маверик, дико закричав, набросился на своего подчиненного::

— Чего ржешь тупая обезьяна?! — пират мгновенно замолк и превратился в безмолвную статую, прикинувшись безжизненным куском камня, видимо прекрасно зная как отвадить от себя разбушевавшегося босса, и случайно не умереть, будучи награжденным пулей в свою недальновидную голову. А между тем, тот продолжал свою тираду — Каков?! А?! Каков?! Где ж таких готовят? А? Мне бы хотя бы одного такого на работу, а то одни тупоголовые бараны! — он пнул детину по заднице. Подчиненный еле сдержался, чтобы не изобразить на лице задетое чувство гордости. И правильно — жизнь важнее. Маверик слегка отдышался, потом, вытерев кровавые руки о все того же беднягу, уже спокойным командным голосом отдал приказ по корабельной связи, ретранслировав его на все пространство бывшего сражения, — Флот слушай приказ. Всех пленных, включая офицерский состав, в грузовой отсек «Огненного Шторма». Захваченные суда, кроме «Шторма» перепрограммировать на наше управление и буксировать с помощью «Тарана». Силовые и двигательные установки во всех малых уцелевших судах демонтировать. Все остальное — ваша добыча, господа! Все братва, уходим домой! — с блаженной улыбкой закончил он, встречаемый дикими возгласами счастья и радости своих людей.

Грузовой отсек «Огненного Шторма» находился возле реакторного отделения. Толпа плененных солдат и офицеров объеденного флота угрюмо вслушивалась в раскатистый гул главного реактора, когда корабль двигался в режиме ускорения, или мерный тихий шепот, когда он двигался по инерции без использования своих двигателей. Несколько раз новые пилоты «Огненного Шторма» полностью выключали энергопотребление двигателей и большинства корабельных систем, оставляя активной только систему жизнеобеспечения. Это видимо была предосторожность во время прохождения участков, контролируемых кем-либо из квартета. Пленники разговаривали мало, все отдавали себе отчет в том, какая судьба их теперь ждет. Если их, все-таки, не убили сразу — значит, их будущее определится на невольничьем рынке на Тортуге или в других «замечательных» местах Темного Мира. Но среди понурой массы нашлись и оптимисты, которые слегка улыбаясь, подбадривали своих уже бывших сослуживцев фразами типа: «Зато живы Майк! А там дальше видно будет». Нашлось даже парочку недальновидных парней, настолько ярко демонстрировавших радость обретения почетного статуса раба командора Маверика, презрительно наблюдавшей за ними охране, что, не разделяющие оптимизма военнопленные резко вернули их на грешную палубу этого корабля с помощью увесистых ударов, пинков и, исходящего из самих глубин души, мата.

Макс понимал, что если он попадет в рабство, то его вряд ли найдут. Близких родственников у него не было. Есть пару довольно хороших товарищей, но они либо сами были солдатами альянса и не имели право предпринимать какие либо серьезные действия без ведома командования, либо были обычными гражданскими, не обладавшими какими либо реальными возможностями и средствами для вызволения его из плена. А альянс, в последнее время и так не особо интересовавшийся судьбами собственных граждан попавших в рабство, после сегодняшнего поражения вряд ли осмелится предпринимать какие либо действия против сил «Семи королей». Скорее всего, Альянс, Федерация, Африка и Халифат сосредоточат свои силы каждый возле своих колоний, станций и других важных объектах в Солнечной Системе, готовясь к отражению возможной масштабной атаки пиратского флота — то есть забьются кто куда. Так что Максим сидел и напряженно выскабливал из далеких уголков памяти любую информацию о том, в каких сферах общественной жизнедеятельности и как использовались рабы с внешней стороны пояса астероидов. Все-таки, как он решил, его квалификация оператора дистанционных систем первого класса, позволявшая ему управлять практически любым видом техники, позволит ему не сгнить на плантациях героина, не быть зарезанным во время гладиаторских боев и, в конце концов, не быть употребленным в пишу разного рода каннибалами.

Он обвел взглядом толпу новоиспеченных невольников, то и дело останавливаясь на лицах с особо скорбным выражением, и замер на прикованном к нему взгляде капитана Шэридана, облокотившегося спиной о черную пластмассовую бочку и прикрывая одной рукой кровоточащую рану на правом боку. Капитан «Огненного Шторма» смотрел на него пристальным выжидающим взглядом, и, дождавшись пока Макс, слегка вскинув брови, даст знать, что заметил его немую просьбу, дал ему знак подойти, коротко наклонив голову. Максим, быстро оглядев лица близстоящих охранников, и убедившись в том, что данным господам гораздо интереснее разглядывать свои драгоценные стволы, ковырять в носу и, широко улыбаясь, наблюдать за тем, как один из них месит не в меру гордого солдата федерации, чем пристально следить за всеми пленниками, коротко кивнул Шеридану в знак согласия. Он медленно поднялся, подняв руки вверх, и под внимательным взглядом, наконец обратившего на него внимание, ближайшего пирата медленно направился к капитану.

— Ты куда это собрался червь? — зазвучал сиплый мужской бас, а в лицо уставился широкий ствол дробовика.

— Я посмотрю что за рана у того человека? — лейтенант остановился и махнул в сторону Джона, — Это полковник Шеридан — командир «Огненного Шторма». Разрешите мне помочь ему. Я член его экипажа. Не думаю, что ваше начальство обрадуется, если столь высокопоставленный офицер откинется. Сэр. — как можно искреннее и убедительнее пояснил Прайтон.

— Думать отныне тебе не нужно пацан. Теперь и ты и этот кусок дерьма, — пират махнул в сторону раненного капитана дробовиком — никто. Рабы. Знаешь сколько таких как он подохнет до того момента как мы доберемся до базы? — зло ощерился пират, пытаясь произвести впечатление на Максима. Однако не дождавшись проявлений страха и ужаса, он раздраженно посмотрел на Джона, и, вздохнув, убрал дробовик от лица обнаглевшего пленника, — Ладно. Десять минут на осмотр, скажешь какие медикаменты понадобятся. — и увидев удивление в глазах рядом стоящего пирата пояснил, кивнув в сторону раненного капитана — Этого хмыря попросили доставить живым. Говорят просьба босса. Он, конечно, выглядит ничего, но все-таки пускай посмотрит на всякий случай. Не хочу отправиться в открытый космос из-за того, что кому то сегодня вздумается умереть вдруг.

— Да, да, — поспешно закивал головой его собеседник как только услышал что раненный полковник нужен был живым самому Маверику. — Иииди, посмотри что у него там.

— Мне бы аптечку, — попросил Прайтон.

Первый пират запустил руку себе за спину, что то там ею зашевелил, пока не послышался щелчок, и вынул стандартную альянсовскую войсковую аптечку.

На, — швырнул он ею в стоящего перед ним пленника, да так что чуть не угодил ему в голову. Макс еле успел подставить вовремя руки. — Иди заклеивай своего любимого.

— Да, Сэр, — поблагодарил Прайтон и направился к Джону.

— И сдался хозяину этот урод. Он Мердока завалил когда мы на мостик завалились, представляешь? — сокрушенно пробормотал второй пират, обращаясь к первому и смотря в отдаляющуюся от них сипну Макса.

— Да жалко старого наркомана. Хороший мужик был… — услышал начинавшуюся беседу двух засранцев, вспоминавших своего героически погибшего, от рук подлого офицера альянса, товарища.