Наша Маша

Ведь сам же он идет, да?

Идет. Вместе с Мэрлом, Мишонн, которая заявила, что для того, чтобы оставить ее здесь, им придется не просто связать ее, а еще и сознания лишить на сутки. И что, если они сами ее с собой не возьмут, то она отправится отдельно. После короткой, но очень эмоциональной перепалки и вымученного обещания о том, что она не станет делать ничего, что не входит в план, и не будет пытаться найти Андреа, несмотря на свое желание, Рик соглашается взять ее и переводит виноватый взгляд на хмурящегося Дэрила.

Который остается с нами, что не может меня не радовать. Так и хочется предложить отправляющимся в Вудбери для полного счастья еще и Кэрол прихватить с собой. Ну а что, стрелять она умеет, и роль жертвы во имя жизни остальных в этот торжественный момент третьего сезона ей очень даже подойдет. А главное, Карен и Дэвид, которого я вообще не помню, но который, несомненно, был очень ценным и важным, хотя бы потому что он тоже человек, останутся живы!

- Кому, кроме тебя, я могу их доверить? – проникновенно смотрит в глаза своего верного помощника Рик, а я усердно пытаюсь запомнить этот взгляд, чтобы потом в минуты скуки потренироваться у зеркала.

Ведь на Дэрила этот взгляд в большинстве случаев нужное влияние все же оказывает, а значит, и мне пригодится. Вот подойду, когда закончится вся эта неразбериха с войной, скажу, что он должен быть моим мужчиной, и посмотрю так же протяжно и красиво, как Рик, слегка склонив голову и придав своему прекрасному лицу немножечко безумное выражение. Надеюсь, щетина на щеках в этом деле не самый важный фактор. В итоге Дэрил не сможет сопротивляться и коротко кивнет, прямо как сейчас, соглашаясь отойти в темный угол, то есть в сторонку, обсудить детали.

А Мэрл с Мишонн и Гленом, который только виновато посмотрел вслед резко поднявшейся со стула Мэгги, заявившей, что ей нужно дежурить, приступают к спору о том, когда выдвигаться, что с собой брать и что вообще делать. Кэрол устало вздыхает и возвращается к своим кастрюлям. Хершел с Карлом отправляются на улицу. Ну а я, пользуясь случаем, тихонько иду вслед за Бет, которая уносит Джудит в блок.

- Эй, – касаюсь я плеча испуганно вздрогнувшей Бет, – прости.

- Ничего, – улыбается она и быстро-быстро моргает. – Это ты прости меня, Маша. Мне Карл сказал, понимаешь, мне было неловко. Не стоило так, я знаю. Я просто никогда…

- Ты мне, – пытаюсь найти я нужные слова, чтобы хотя бы в этот раз выразиться правильно, – ты меня не привлекаешь, Бет. Ты для меня только друг. Честно.

- Правда? – показывает она искренне облегчение и снова заливается краской. – Ой, я не то, что бы… ну, я просто… ты очень хорошая, Машаблин! И красивая, и милая! И ты хорошая подруга! Просто я… мне парни нравятся.

Я едва не говорю, что мне тоже, но понимаю, что переубеждать группу в своей ориентации пока не время, все равно половина даже слушать не станет, тревожась о самом важном, то есть о выживании. Перевожу тему на захныкавшую, явно проголодавшуюся, Джудит и уже через несколько минут вместе с Бет шагаю обратно на кухню греть смесь. Мужчины оттуда успели уйти, а Кэрол улыбается нам, предлагая, о чудо, перекусить, и я с наслаждением вгрызаюсь в крекер, запивая его слабым теплым чаем: аппетит, наконец, вернулся!

Правда, под очередным преувеличенно добрым взглядом этой странной тетушки я едва не давлюсь печеньем, задумываясь о том, что, может быть, она была не вполне искренна тогда с Акселем. То есть, вроде как на совсем уж лесбиянку она не похожа, вон, как за Дэрилом бегает, но, может быть, она на два фронта? Ну, и нашим, и вашим, то есть всем, кто соизволит ее захотеть? Ну а что? Ей не перебирать. Ох, остается лишь надеяться, что на меня она глаз не положит. Хотя, конечно, при таком раскладе я получу гарантии того, что меня она, возможно, так просто не прирежет, чуть что.

Но если уж выбирать среди женщин, я бы Мишонн выбрала – с ней точно не пропадешь! Ну, или Бет – она красивая, милая и, если закрыть глаза и устроить обнимашки, то вполне сойдет со своей очень маленькой грудью за какого-нибудь Ка… прости Господи, за мысли мои идиотские, за молодого Дэрила, конечно же! Очень молодого, худого и хилого!

- Маша, пойдешь со мной вещи собирать? – зовет меня Бет, выслушав что-то, прошедшее мимо внимания меня, глубоко задумавшейся, от появившегося на кухне Рика, который сразу после поспешил к остальным.

Мы оставляем сонно сопящего после трапезы младенца у Кэрол, а сами идем собирать свои скромные пожитки. Бет, явно чувствующая себя передо мной виноватой за свои мысли, щебечет, не прекращая. Оказывается, когда Рик с компанией отправятся после заката в Вудбери, мы все соберемся в одном помещении и, вместо здорового и крепкого сна, который не помешал бы перед войной, будем ждать их, в полной не очень боевой готовности сбежать, куда глаза глядят при первых признаках опасности. Именно для того мы сейчас и собираем все самые ценные вещи в подготовленные автомобили, которые проверяет мрачный из-за того, что он остается с нами, Дэрил.

Обед и ужин пролетают как во сне между беготней по тюрьме, пафосной речью Рика о том, что мы семья и все такое, страданиями Карла о том, что его не берут с собой, улыбками Мэгги, не прячущей появившееся вдруг у нее на пальце обручальное кольцо, сборами вещей, проверкой оружия и повторением того, что каждый из нас будет делать, если все пойдет не по плану. У меня задача простая: молчать и бежать в нужном направлении. Все остальное решат за меня, чему я несказанно рада.

Укомплектованная всем своим оружием, даже тем, которым я пока и пользоваться-то не умею, я выхожу во двор вслед за остальными и нервно сжимаю кулаки, понимая, что волнуюсь так, как никогда. Да, я порой замирала у экрана, не в силах даже дышать от страха за Дэрила, но это была сущая ерунда по сравнению с тем, что я чувствую в данный момент. Наплевав на то, что все остальные лишних эмоций не проявляют, прощаясь лишь кивками и словами, я крепко обнимаю Глена, заодно громко поздравляя его с помолвкой и слыша рядом судорожный вздох Мэгги, тут же перенявшей эстафету.

Подхожу к напрягшейся, но стойко перенесшей мое короткое объятие Мишонн, и уже почти привычно прижимаюсь щекой к плечу Рика. Он, тоже без прежней неловкости, похлопывает меня по спине и укоризненно смотрит на довольно раскрывшего свои объятья Мэрла. Мэрла, за которого я боюсь больше всех, помня, что он в сериале умер именно в этот день. И пусть обстоятельства изменились, кто знает хитрую судьбу: возможно, она просто отсрочила его смерть на несколько часов, чтобы сыграть с ним и всеми нами злую шутку, снова убивая его?

- Пообещай, что вернешься, – наплевав на то, как воспримет мою просьбу вечно переводящий все в пошлую или шутливую плоскость Мэрл, шепчу я ему, тоже обнимая. – Пообещай, Мэрл.

- Да куда я денусь, Рыжая, – смеется он, косясь на не умеющего скрыть тревогу, уже искусавшего все губы, Дэрила. – Кто еще, кроме меня, не позволит Дэрилине превратиться в совсем уж унылую соплю?

- Блин, вали уже, давай. И без фокусов, – прощается тот, услышав последние слова, обмениваясь очередным долгим и почти что любовным взглядом с Риком.

Все, наконец, уезжают, Мэгги в компании Карла отправляются на вышку дежурить и предупреждать нас о возможной опасности, если она появится, а мы устраиваемся в просторном помещении у самого выхода, запасшись водой и личными вещами. Все остальное уже упаковано и уложено в готовые к выезду в любой момент автомобили, стоящие у ворот тюрьмы.

Хершел заводит тихий разговор о чем-то с устало опустившейся на пол рядом с ним Кэрол, Бет мурлычет колыбельную Джудит, а я падаю рядом с Дэрилом, уже начиная поглядывать на часы. Интересно, сколько времени им понадобится? Обещали наверняка вернуться до рассвета. Но до рассвета еще так далеко. У меня нервов столько ждать не хватит!

Стараюсь отвлечься, вспоминая преувеличенно внимательное и заботливое отношение ко мне от многих членов группы, и усмехаюсь мыслям о том, что мне для полого счастья только черной кожи не хватает. Тогда бы вообще на руках носили! Ну а что, это же США! А у них вроде как очень популярно крайне толерантно относиться к всевозможным меньшинствам. Я же подхожу по всем параметрам к тем, кого надо втайне,ни в коем случае это не показывая, конечно, жалеть, опекать и всем видом выказывать, что им плевать на мои странности: молодая девушка из далекой и малопонятной им страны, плохо знающая их язык, явно немножко пришибленная на всю голову, не обладающая модельными параметрами, еще и отличающаяся нетрадиционной ориентацией. Вот только негритянкой быть и не хватает! А, ну, еще, может быть, матерью-одиночкой или какой-то там бывшей алкоголичкой или наркоманкой.