Heartbeat

Жду ваших отзывов!

Люблю :3

========== Chapter XXII ==========

Elopement

Соз­на­ние пуль­си­рова­ло. Чер­тов­ски хо­телось пить. Или ку­рить. Боль­ше все­го хо­телось выр­вать­ся из это­го кош­ма­ра.

Сна­чала бы­ло тем­но, и Вай­олет не чувс­тво­вала поч­ти ни­чего, кро­ме сво­его соз­на­ния. По­том гла­за Вай­олет уви­дели свет, слиш­ком яр­кий. А по­том она уз­на­ла то мес­то, ку­да по­пала.

Это был Фэр­ма­унт-парк, где как раз про­ходил фес­ти­валь в честь че­го-то важ­но­го, что Вай­олет, ко­торой на тот мо­мент бы­ло не боль­ше де­сяти, ка­залось пус­тя­ковым де­лом. Глав­ное — в пар­ке от­кры­ли па­роч­ку но­вых ат­трак­ци­онов и иг­ро­вых пло­щадок с кло­уна­ми.

Все вок­руг бук­валь­но пе­ло о праз­дни­ке жиз­ни, счастье и про­чей ерун­де. Яр­кие цве­та не ре­зали глаз.

С удив­ле­ни­ем, взрос­лая Вай­олет, ко­торая толь­ко не­дав­но бы­ла в ло­вуш­ке у Мэ­ри Юнис, за­мети­ла сво­их ро­дите­лей, ко­торые в оче­ред­ной раз ру­гались, и… се­бя, ко­торая да­же не за­меча­ла это­го. Нах­му­рив­шись, Вай­олет прос­ле­дова­ла за ни­ми. Семья Хар­мон шла па­рал­лель­но му­зею, пря­мо на иг­ро­вую пло­щад­ку, на ко­торую ро­дите­лей тя­нула крош­ка Вай.

От­влек­шись на изу­чение яр­ко­го пар­ка, Вай­олет и не за­мети­ла, как она са­ма, ко­торая еще ма­лень­кая, убе­жала впе­ред от ро­дите­лей, ко­торые ста­ли где-то под де­ревом, про­дол­жая ру­гать­ся. Что про­ис­хо­дит? Это­го не бы­ло! Вай точ­но пом­ни­ла, что тог­да они дош­ли до пло­щад­ки, Вай­олет упа­ла с ка­челей (во­об­ще-то ее стол­кнул ка­кой-то пол­ный маль­чик, но она не ста­ла жа­ловать­ся), по­пыта­лась про­дол­жить ве­селить­ся, но ма­ма, зап­ри­читав, бро­силась к Вай и унес­ла ее от­ту­да, поз­же ку­пив мо­роже­ное. А сей­час… что-то бы­ло не так.

Ско­рее по­бежав за со­бой — где-то да­леко в соз­на­нии мель­кну­ла мысль о том, ка­кая это глу­пость и бред, — Вай­олет за­мер­ла: де­воч­ка про­пала из ви­ду. Ко­неч­но, Вай вол­но­валась за се­бя ма­лень­кую! И, ко­неч­но, она чувс­тво­вала, что что-то не так. Неп­ра­виль­но.

— Вай­олет! — Вай ус­лы­шала зна­комый го­лос. Ла­на? Или все-та­ки Бил­ли?

— Э-э… Ла­на? — спро­сила Вай, обо­рачи­ва­ясь и ви­дя все же Бил­ли Дин. Прав­да, выг­ля­дела она не та­кой, ка­кой ви­дела ее Вай. Обыч­но спу­тан­ные во­лосы, сей­час они бы­ли кра­сиво уло­жены мяг­ки­ми боль­ши­ми вол­на­ми, чем-то на­поми­ная вли­ятель­ную да­му из пя­тиде­сятых. — Бил­ли, что мы здесь де­ла­ем?

— В дан­ный мо­мент раз­го­вари­ва­ем, — за­мети­ла жен­щи­на. — Но во­об­ще-то, я ре­шила улу­чить мо­мент, ког­да Мэ­ри Юнис еще не бу­дет иметь власть над тво­им соз­на­ни­ем, и я смо­гу с то­бой спо­кой­но по­гово­рить. Прав­да, вре­мени у нас нем­но­го: все­го семь ми­нут до на­чала тво­их… про­цедур, — быс­тро за­гово­рила Бил­ли.

Как по сиг­на­лу, в го­лове Вай зак­ру­жились ты­сячи воп­ро­сов. Ка­ких, к чер­ту, про­цедур? Власть над соз­на­ни­ем? По­гово­рить о чем? Хо­тя, на этот воп­рос Вай зна­ла от­вет.

— Чем Мэ­ри Юнис опас­на для ме­ня? И что ты во­об­ще име­ла в ви­ду, ког­да го­вори­ла, что Мэ­ри Юнис — сам дь­явол? — тут же спро­сила Вай. Ког­да-то же нуж­но об этом уз­нать, вер­но?

— Они с Ар­де­ном пы­та­ют­ся втор­гнуть­ся в твое соз­на­ние. За­чем — не спра­шивай. Я по­ка еще са­ма не знаю. Все, что мне из­вес­тно — так это то, что в пе­ри­од с 63 по 64 го­да что-то происходило. И да: я име­ла в ви­ду то, что име­ла в ви­ду,— серь­ез­но ска­зала Бил­ли, а по­том пе­чаль­но ус­мехну­лась и про­бор­мо­тала: — Как лег­ко ан­ге­ла мож­но свер­гнуть в Ад.

— Итак… И что мне де­лать? — нах­му­рив­шись, спро­сила Вай.

— Хм… Хоть я и не осо­бен­но ве­рю ему, но… Жди. Ско­ро твой ры­царь прис­ка­чет спа­сать те­бя, — ус­мехну­лась Бил­ли, а Вай сму­тилась, по­тому что по­няла, о ка­ком ры­царе го­ворит Бил­ли Дин. — И еще кое-что: те­бе сто­ит боль­ше до­верять Тей­ту.

Что? До­верять Тей­ту? А раз­ве Вай­олет не до­веря­ет ему все?

— У нас ос­та­лось пять ми­нут, — на­пом­ни­ла Бил­ли Дин.

— Э-э… Ты зна­ешь про Ла­ну? — ляп­ну­ла Вай пер­вое, что приш­ло в го­лову.

— Да, я дав­но про нее знаю, — за­дум­чи­во кив­ну­ла Бил­ли. — И про Зои. И про Кай­ла. И про Аль­фре­до. И про Но­ру, и…

— Стоп! — вос­клик­ну­ла Вай­олет, пре­рывая Бил­ли. — Но­ра? А раз­ве она не сес­тра Мэ­ри Юнис?

— Сестра? Да, если верить официальной версии. Но я думую, за все свое времяприбывание в Брайерклиффе ты должна была понять, что нельзя верить официальным версиям, — проговорила Лана. — Две минуты, — напомнила она.

— Я могу верить Харви? — Кажется, впервые она назвала его своим именем. Ну надо же. Чертова неожиданность.

— Да, — немного подумав, ответила Лана. — И не верь своему сознанию!

Вайолет хотела было спросить еще кое-что, но не успела, потому что все ее тело вдруг пронзила острая боль, и вся Вай сжалась. Ее рот приоткрылся в безмолвном крике, и Вайолет увидела как исчезает обеспокоенное лицо Билли Дин, как исчезают яркие краски и как она, еще кроха, тянет родителей куда-то в сторону музея…

… девушка втянула в себя воздух, прогнулась в спине и с каким-то странным хлюпающим звуком упала обратно в кресло.

Вайолет почти ничего не соображала, но в голове будто все еще стоял гул голосов с парка, и еще один, резко выделяющийся голос Билли Дин.

Она сама дьявол.

И как будто в подтверждение этого Вай услышала холодный голос Мэри Юнис:

— Добавь еще немного.

Вайолет не была уверена, что голос звучал не в ее сознании, потому что он был почти пепекрыт шумом ее памяти. Но, стоит признать, голос монашки был самым ярким и ледяным, как звенящие от соприкосновения стекла.

Возможно, подумай Вайолет чуть дольше, она пришла бы к верным выводам, но в голове вдруг стали вспыхивать яркие образы из прошлого: далекого и не очень.

Яркое солнце Фильдельфии обожгло кожу и Вай поморщилась. Бриз нежно касался щек. Переведя взгляд, можно было наткнуться на умиротворенное лицо Вивьен…

Слезы, все слезы, которые до этого таились внутри, сдерживаемые никак не обрывающимся комом, катились по щекам. Правда, Вайолет казалось, будто она четко различала звук их падения на кафель.

Засохшие клумбы Брайерклиффа, напоминающие жизнь Вайолет, надолго в голове не задержались, а, словно какой-то вьюн, оплелись вокруг головы, стискивая будто раскаленными тисками.

Вспыхнул угольный взгляд. Это воспоминание Вай попыталась задержать в голове подольше, но и следующее ее устраивало.

Медово-ореховый аромат. Такой реальный и такой ускользающий. Как?.. Почему?..

Бесконечных космос над головой и рядом, прижимающий к себе. Бархатный непосредственный голос Джима Моррисона.

Переплеты книг, библиотека. Тейт в свете окна.

Искаженное от боли лицо, лабаратория. «Догони эту сучку!» — обожгло холодом. Паника.

Лана. Ларри. Альфредо?

А дальше только вереница каких-то блеклых пятен, воспоминания из прошлого.

Зои?..

«Я вытащу тебя отсюда, Вай, слышишь?»

Да, слышу, конечно…

… боль снова сжала в своих тисках, заставляя выгнуться и бессильно провалиться в бездну сознания.

Вайолет шла по совершенно пустому коридору. Ее шаги раздавались гулом в звенящей тишине. Боже, ей казалось, что атмосфера повысилась, и от этого Вай медленно взрывалась.

Боли почти не было, только едва заметно горели запястья.

Куда Вай идет? Коридор кажется знакомым, но… Откуда ей точно знать, что это не очередная шутка ее сознания?

Вайолет очнулась и открыла глаза, со свистом втягивая в себя воздух. Да, это все же не было реальностью, но…

Почему тогда она лежит не на жестком кресле, а…

А на чем? Что-то чуть уже ее тела, но такое же теплое. Руки? Нет, нет… Ноги. Чьи-то ноги. А что касается ее запястий? Что-то горячее и дрожащее. Трепетное.

Вайолет прислушалась. Тишина. Везде была тишина.

Она — не пустота. Она состоит из множества состовляющих.

Например, из этого едва слышного дрожащего мурлыканья, которое успокаивает Вай и является часью тишину.