Страница 10 из 30
Здесь было свободно и солнечно, и голова слегка кружилась от пьянящего чистого воздуха, который я могла вдыхать лишь только в те редкие моменты, когда оказывалась за городом.
Это место было похоже на библиотеку загородного особняка какого-нибудь английского лорда с притязательным вкусом и почтительно-ревностным отношением к прошлому. Я стояла ровно по центру большой утонченной двухуровневой комнаты, обставленной, кажется, в викторианском стиле: четкие симметричные линии, благородное убранство в светлых и золотистых тонах, начищенный до блеска паркет, гнутые ножки благочинных диванчиков и аккуратных столиков... Стены и на первом, и на втором уровнях были уставлены высокими тонкими деревянными стеллажами, на полках которых высились книги в роскошных обложках. И заходящее солнце, проникающее в комнату сквозь огромное арчатое окно, играло на позолоченных корешках тысяч книг.
Но, самое главное, за этим окном открывался невероятный пейзаж, который казался сказочным. Видимо, дом, в котором я находилась, был на возвышении, и вид открывался на чудесную бархатную зеленую долину, с раскинувшимся в ней почти идеально круглым озером - в нем отражалось спокойное голубое небо с тонкими ветреными облаками-паутинками; а вдалеке, на западе, высились величественные горы с белоснежными шапками и южнее их, за долиной, смутно угадывались очертания городских стен какого-то, несомненно, волшебного города и башни замка.
Завороженная прекрасной комнатой, я замолчала, еще раз обвела взглядом библиотеку с искрящимися золотом корешками книг и закончила бездумно, на автомате:
...Поступим,
как захотим, свалив на пьяниц-слуг
Ответственность за наше преступленье...
И я мечтательно уставилась в арчатое окно, любуясь чудесным пейзажем. Такие картинки, с чудесными долинами, манящими горами и волшебными фэнтезийными замками я любила ставить на заставку экранов планшета и ноутбука, а теперь, в этом чудном сне, могла воочию наблюдать эту красоту из окна и совсем не обращала внимания на двух совершенно разных мужчин почтенного пенсионного возраста. Я таращилась в окно, прижав руки к груди, а они - на меня. Последние мои слова им как-то совершенно не понравились.
- На пьяниц-слуг?! Мы вовсе не пьяницы, Ваше Высочество! - возмутился плотный, похожий на добродушного большеротого и лопоухого колобка невысокий господин с залысинами, облаченный в длинное свободное и абсолютно несовременное одеяние до самых пят. Одеяние напоминало мантию, и было черным, как самая непролазная ночь, а подол и рукава его были вышиты золотыми непонятными узорами.
- Эддисон, Ее Высочество имеет в виду нас? - укоризненно спросил высокий и похожий на жердь мужчина в строгом двубортном приталенном пиджаке с высоким стоячим воротником, застегнутым наглухо. Голос его был сухим и скрипучим, а сам он выглядел до невозможности благопристойным и правильным. Особую строгость добавляла трость в руке с набалдашником в виде головы крупной хищной птицы с вытянутым клювом. Наверняка, господин поколачивает этой тростью домашних, пытаясь вбить им в мозги правила этикета и достойного поведения.
- Кажется, так, барон! - Обиженно возопил тот, кого звали Эддисон. - Я не пью и никому не советую! - все никак не мог успокоиться он, с возмущением глядя на меня.
- Эм, простите, - только и смогла сказать я.
- Ответственность за наши преступления, - повторил строчку из "Леди Макбет" второй мужчина. - Да, мы совершили это преступление, но мы берем за себя ответственность! А поступить, как захотели... Вы это и так уже сделали, Ваше Высочество, - обратился он ко мне еще с большей укоризной, которая, кажется, должна была заставить меня устыдиться. Впрочем, на меня это не подействовало. Куда больше меня заинтересовало странное обращение. Снов, в которой я была особой королевских кровей, мне еще не снилось, хотя как-то, помнится, Морфей послал мне сказку о том, как я влюбилась в принца, лет в 12 или 13.
- И что касается слов про короля... - Господин Жердь пожевал губы. -Нас вы, конечно, можете называть двумя трупами, которым снятся свинские сны, и пьяницами, и даже свиньями, и как пожелаете, но Его Величество... Не стоит вести такие речи о Его Величестве.
Последние два слова были сказаны с таким почтением, что я невольно засомневалась - а не питает ли этот мужчина нежных чувств к этому самому Его Величеству?
- Последний арестованный заговорщик - троюродный брат Его Высочества, герцог Гросский, был казнен не так давно, еще и двух дней не минуло, - как бы намекая, выдал Жердь. - Не стоит считать короля, хм, беззащитным.
О, нет, за что они приняли мои слова из пьесы?
- Вот именно, вот именно, совершенно так, - закивал, как болванчик, круглый господин. - Не стоит говорить о вашем сиятельном венценосном дяде таких слов. - И у этого мужчины явно были какие-то чувства к некому королю. - Даже у стен есть уши, - зашептал он.
- Прошу вас, одумайтесь и едем же во дворец. Нас ждут, - проскрипел обладатель трости.
Я молча смотрела на него, удивленная сверх меры. Нет, что за дивный реалистичный сон? Что это за странные персонажи? Почему вокруг меня на паркете нарисован мелом круг, вокруг которого значатся непонятные символы-пиктограммы и геометрические фигуры?..
Я попыталась сделать шаг за пределы круга, но перейти его по какой-то невообразимой причине не смогла, словно была окружена невидимым стеклом. От удивления я даже заморгала, как кукла. Какой глупый сон.
- Ох, Ваше Высочество, я же не выпустил вас! Прошу дичайшего прощения!
Мужчина в мантии, которого хотелось назвать господином Колобком, поспешно взмахнул широкими рукавами, проделывая короткими, но, тем не менее, ловкими пальцами странные пасы и шепча непонятные слова.
Воздух вокруг меня заискрился на мгновение, а после меловой круг пропал, словно его и не было.
- Готово, Ваше Высочество! - засеяла на круглом большеротом лице улыбка. - Прошу вас! Прошу!
И тогда я смогла выйти из круга. Сделала несколько неловких шагов и замерла, глядя, как счастливо-подобострастно улыбается господин Колобок, переглядываясь с сухопарым господином Жердью, который выглядел так, как путник, достигший, наконец, конечного пункта своего изрядно выматывающего путешествия. "Наконец-то это закончилось", - читалось в его цепких внимательных глазах.
- Ох, что же за варварская одежда, Ваше Высочество? Вас срочно нужно переодеть! - покачал головой Эддисон, с жалостью глядя на меня, как на заправскую бродяжку. Я еще более удивленно на него уставилась, а после перевела взгляд на себя, дабы убедиться, что в сновидении я одета благопристойно. В сон я перенеслась в обычной своей домашней одежде: стареньких удобных джинсах и простой футболке с изображением неполноценного, но радостно улыбающегося Спанч-Боба. Завершающим трогательным штрихом к моему домашнему наряду были теплые сиреневые носки да та самая подаренная булавка с бусинкой, которой я подколола случайно сломанную сегодня молнию на джинсах, чтобы она не расходилась.
Не знаю, как их, но меня мой наряд вполне устраивал, однако барон, сопроводив меня на мягкий тонконогий диванчик, зачем-то накинул на меня плед из тончайшей ткани и только после этого несколько успокоился, перестав причитать по поводу моей кошмарной, как ему казалось, одежды.
- Ратецки! Ратецки!!! - в это время заорал Эддисон во всю мощь своих легких, словно призывал демонов, и я даже вздрогнула от неожиданности, все больше понимая, что мой сон совершенно странный, еще более странный, чем я думала минуту назад, однако вместо ожидаемых мною вышеупомянутых демонов в библиотеку вошел совершенно малоприметный человечек среднего роста и средней комплекции в странной одежде темно-синего глубокого цвета, более похожий на плотно застегнутый старинный сюртук до колен с двумя рядами золотых пуговиц. На голову его было нахлобучено нечто среднее между шляпой и кепкой, а единственной примечательной деталью субъекта были сутенерские тонкие усики.