Страница 58 из 91
Я выдыхаю; его слова — прелюдия моему мурлыкающему либидо. Он отстраняется и оставляет дразнящий поцелуй на моих губах. Потом откидывается с торжествующим выражением лица. Приподнимает брови, поглядывая на мою грудь, а потом снова на лицо:
— Кроме того, Райли, твои соски предают тебя, разрушая весь образ недотроги.
Что? Я опускаю взгляд, обнаруживая, что горошины моих сосков вызывающе торчат под тканью кофточки, целиком и полностью представляя Колтону моё возбуждение. Дьявол их возьми!
Колтон резко встаёт, бесстыдно мне улыбаясь, и протягивает руку.
— Пойдём, — говорит он, и всё, о чём я могу думать — это надежда, что очень скоро он снова дотронется до моего изведённого желанием тела.
Мы выходим из ресторана через запасной выход, куда нас направляет Рейчел, чтобы избежать толпы папарацци у входа. Незамеченными добираемся до его машины, и Колтон быстро выезжает на шоссе №1. Мы едем в полной тишине, воздух в машине трещит от нереализованной сексуальной энергии.
Не знаю, куда мы едем, но я достаточно соображаю, чтобы понимать, что у нас обоих сейчас одно желание. Слова не нужны. Я осознаю это, когда вижу, как Колтон сжимает руль. Когда чувствую невидимые волны предвкушения и желания, которые он излучает.
В конце концов, мы съезжаем с шоссе на окраине города Пасифик Пэлисейдс и поворачиваем на улицу в паре кварталов от пляжа. Колтон паркуется у особняка в тосканском стиле и выходит из машины, не говоря ни слова. Наверное, это его дом? В свете фонаря я вижу оштукатуренный фасад с коваными вставками и двор, охраняемый грубоватыми «деревенскими» воротами. От всего этого веет уютным очарованием, и совсем не соответствует моим представлениям о жилище Колтона. Я воображала себе что-то современное, монохромное, со строгими чистыми линиями. Он открывает заднюю пассажирскую дверь и забирает наши вещи, прежде чем помочь мне выйти из машины. Хватает меня за руку и, не говоря ни слова и не глядя на меня, тащит вверх по мощёной дорожке.
Я задаюсь вопросом, умею ли считывать эмоции, потому что внезапно чувствую себя очень неловко. Откуда это внезапное изменение? Я что-то пропустила? По мне бьёт нервное напряжение, когда я осознаю, проходя в эти двери, что мои предыдущие соображения, что должно сейчас произойти, меняются. Смещаются по какой-то непонятной причине. Я останавливаюсь позади Колтона в уютном дворике, где среди прекрасно вписывающихся в пейзаж гортензий и пламерий стоят небольшие качели на двоих.
Я слышу звон ключей и его чертыхания, пока Колтон подбирает правильный ключ, затем он толкает многострадальную дверь, кладёт руку мне на поясницу и проводит меня внутрь. Затем вводит код для снятия охраны, но сигнализация продолжает пищать, и Колтон делает ещё две попытки, прежде чем звук прекращается.
Интерьер дома выдержан в бурой и рыжевато-коричневой гамме с яркими всплесками цвета на подушках и вазах. Маленькие штрихи тут и там — женской руки — наводят на мысль о возможном когда-то присутствии здесь дизайнера женского пола. Или женщины, живущей вместе с ним. Я раздумываю над этим наблюдением, неуверенно входя в гостиную, держа руки перед собой и не зная, что мне делать или сказать. Впервые за сегодняшний вечер в компании Колтона я чувствую себя неловко. Я слышу, как захлопывается входная дверь, и его шаги по деревянному полу — как он идёт позади меня в кухонную зону.
С его лица исчезла вся игривость, надёжно скрытая под нечитаемой маской. Я наблюдаю за тем, как он открывает шкаф, ища что-то и бормочет проклятия, когда не находит нужное, открывая еще две дверки, и затем он выдыхает:
— Какого хрена?
Я такого же мнения. Я вижу напряжённость в его плечах. В линиях вокруг его рта. Меня наполняют неуверенность и беспокойство, и я делаю к нему несколько шагов.
— У тебя красивый дом, — слова выходят пискляво, выдавая моё смятение.
При этих словах глаза Колтона вспыхивают, встречаясь с моими, оценивая меня.
— Зависит от ситуации, — бормочет он, пока я озадачено смотрю на него. Он закрывает дверцу шкафа и направляется ко мне, обходя стол. Его глаза бесстрастные. Взгляд непроницаем. — Я ехал сюда, не думая… — произносит он извиняющимся тоном, качая головой. — С моей стороны было глупо привести тебя сюда.
Его слова, это внезапное отторжение, жалят как пощёчина. Я униженно опускаю глаза в пол, обхватывая себя руками в бесполезной попытке защититься. Чувствую, как в горле закипают жгучие слёзы. Уже второй раз он приводит меня с собой, а потом, ничего не объясняя, отвергает. В одну минуту он заставляет меня чувствовать, что я единственный человек, которого видят его глаза, а в следующую создаётся впечатление, что мой вид ему невыносим. Я переминаюсь с ноги на ногу, убеждая себя, что не расплачусь перед ним. Не дам Колтону насладиться осознанием эффекта, который он производит на меня, несмотря на наше недолгое знакомство.
Глубоко вздохнув, я готовлюсь закономерно покинуть это место — где я так внезапно нежелательна. Когда я готова снова взглянуть на него, я поднимаю глаза и вижу перед собой Колтона, стаскивающего с себя футболку. Вынырнув из воротника, Колтон, не глядя, отбрасывает футболку на диван. Его глаза полностью сосредоточены на мне, челюсти сжаты, руки подрагивают, как будто он жаждет коснуться меня. Интенсивность его пристального взгляда крадет мое дыхание.
Теперь моя очередь удивиться. Какого хрена? Я основательно запуталась. Доктор Джекил превратился в мистера Хайда, и всё повторяется. Пару минут назад он извинялся за то, что привёл меня сюда, потому что хотел отступиться, а теперь он, с восхитительно обнажённым торсом, смотрит на меня так, будто собирается немедленно поглотить, отчего я задерживаю дыхание.
Я прерываю наш зрительный контакт, переводя взгляд на его великолепное тело. Его гибкий торс чуть шевелится под моим неспешным разглядыванием. Джинсы низко сидят на бёдрах, под пояс которых плавно уходят V-образные мышцы живота. Я ловлю себя на мысли, как сильно хочу попробовать его там. Пробежаться губами по изгибам тугих мышц, спустившись к вершине этого перевёрнутого треугольника. Как я хочу взять его в рот, соблазнить языком и заставить потерять весь контроль. В моём теле плещется, пульсирует и зудит жажда удовлетворения.
— Ты хоть представляешь, что делаешь со мной? — тихо спрашивает он. Я отрываю взгляд от его тела, встречаясь глазами с его взглядом. Невысказанные эмоции в его глазах одновременно шокируют, обволакивают и пугают меня. — Не представляешь, так ведь?
Я отрицательно мотаю головой, закусывая нижнюю губу. Я знаю только, как он на меня влияет. Про власть, какой он обладает, заставляя меня снова чувствовать. Заставляя забыть. Как одно только его прикосновение может утихомирить все сомнения в моей голове.
Колтон делает медленный шаг.
— Ты стоишь с этим невинным выражением в потрясающих фиалковых глазах. Как фея, с каскадом волос, льющихся вокруг тебя. А эти губы… ммм, Боже… эти сексуальные губы, припухшие и такие мягкие после того, как их зацеловали. Я мечтаю об этих губах, — его слова окутывают меня, соблазняя. Он делает шаг ближе, тянется и берёт меня за руку. — На твоём лице уязвимость, Райли, но твоё тело? Твои изгибы? Они кричат о грехе. Заставляют мой рот наполняться слюной от желания вкусить тебя снова. Вызывают во мне такие мысли, от которых, я уверен, ты страшно покраснела бы, — он увлажняет кончиком языка нижнюю губу. — От тех вещей, которые я хотел бы сделать с твоим телом, сладкая.
Я резко втягиваю воздух; абсолютная искренность, стоящая за этими словами, почти обнажает, обезоруживает меня. Очаровывает. Поощряет. И пробивает в броне, защищающей моё сердце, ещё одну брешь.
— Ты делаешь меня нуждающимся, Райли, — шепчет он хрипло, приближаясь ещё на шаг. По моим рукам разбегаются мурашки, когда его вторая рука ложится на мой бок, невзначай располагаясь так, что большим пальцем Колтон задевает нижнюю часть моей груди. Я мгновенно реагирую на прикосновение — мой сосок твердеет от возбуждения. Колтон наклоняется, оказываясь так близко, что я вижу вкрапления тёмно-зелёного, плавающие в прозрачных радужках его глаз. Так, что я вижу между строк его невысказанные чувства. — А мне никогда ничего не нужно было ни от кого.