Просто бред

- Сделан он хорошо, не хуже чем у дварфов, но убить таким нельзя, так, простая игрушка.

- Он сделан, чтобы на охоте или рыбалке ветку отрезать или веревку, леску, а оружием, у нас запрещено владеть, покупать и продавать тоже нельзя.

- Как так, вы там что, рабы все? Ведь только рабам запрещают носить оружие, даже у крестьян есть в каждом доме, то секира, то дубина или копье!

- Мы не рабы, - обиженно буркнул Степа, забрал у неё нож и принялся осторожно пробовать варево.

- Ну да, ну да, конечно не рабы, вы добрые феи, любите цветочки нюхать и оружие вам ненужно. А ты кем у себя был, крестьянином, или лордом?

Степа, ел экзотическое варево со вкусом брокколи и обдумывал ответ. Вот как ей объяснить понятие - электрик?

- Наверное, по вашему понятию, скорее всего - ремесленник, как после армии устроился...

- Ты был воином?! Ха-ха-ха, тоже мне воин, ха-ха-ха, ты похож на деревенского увальня, чем на воина, ой не смеши меня!

Степе стало обидно, ведь над ним смеялась девчонка, вообще он думал, что поразит ее своим миром, а она высмеивала его.

- Ничего смешного нет, у нас все мужчины служат в армии год, только воюем мы не мечами как варвары, а другим оружием.

- Да какая разница, чем вы сражаетесь, воина, делает воином не оружие, а его дух и силовая подготовка. Смотря на тебя, сдается мне, что ваша армия это смазка для клинков, а не армия. Так что, ешь, давай и не старайся меня убедить в обратном.

Алинор, сказала это с пренебрежением, затем, убрав свой столовый прибор, ушла к дереву и уселась под его ветвями. Она разложила перед собой свои мечи и приступила к медитации. Степа, доев все и почистив котелок, прилег возле костра и принялся наблюдать за эльфийкой.

Алинор медитировала долго, брала то один меч в руку, то другой и держала их в руках по очереди, закрыв при этом глаза, на поляне стемнело, когда она закончила. Девушка потянулась и убрала своё оружие в ножны, затем посмотрела на Степу.

- Что не спишь, хуманос? Ложись, давай, тебе дежурить вторую половину ночи.

- Слушай, Алинор, я все тебя спросить хочу, а куда, ты идёшь, если не секрет, конечно?

- Я то, по заданию иду. Лорд Фипс, раздави его бронто, отправил меня проверить одну деревню. - Она села возле костра и принялась ворошить угли.

- У трактирщика, Толстого Мика, в той деревне какой-то родственник живет и он, возил к нему в трактир продукты, а потом, неожиданно, прекратил это делать. Толстый Мик подождал день или два и отправил своего работника к этому хуманосу, узнать, что с ним случилось. Так и работник пропал, тогда, трактирщик побежал к коменданту таможни, она находится недалеко. Комендант, выслушав Мика, отправил пятерых стражников в деревню и они, тоже исчезли, не вернулись в назначенное время. Тогда, уже комендант, отписал лорду Нашеру об этих странностях, ну а правитель, дал указание лорду Фипсу разобраться. Вот, теперь иду по его приказу, посмотреть, что там произошло.

- Вот как! А что там могло случиться, как ты думаешь?

- Да все, что угодно! Может быть, крестьяне, наварили браги, напились и отравились.

- Не, не реально. Жёны бы, не дали им выпивать, наоборот, разогнали бы по домам, а брагу вылили.

- Да, ну тебе лучше знать. Тогда, например, прорыв Инферно.

- А это, что за зверь?

- Прорыв, в наш мир обитателей тёмных планов. Приду в деревню, а там уже, меня, ковен архидемонов и легионы Тьмы встречают, готовятся наш мир завоевывать.

- Что, правда!? У вас и такое бывает?

- Да запросто, это же Фаэрун, тут постоянно что-то случается. К примеру, какой-нибудь демонолог - недоучка вызвал демона, а пентаграмму силы неправильно сделал. Хаосит вырвался и съел этого неудачника, а затем, захватил деревню, построил алтарь, посвящённый его господину, какому-нибудь архидемону и принёс жителей ему, в жертву. От эманаций боли и магии крови ткань мироздания лопнула и вот, готов портал в Бездну.

- А ты не шутишь? - Спросил Степа, подскочив с земли.

- Нет, не шучу, хотя, если бы, такой прорыв и вправду случился, то лес, уже был бы полон магами из Академии Невервинтера, Лускана, Уодертипа и эльфы, наверное, тоже примчались. Так что, там нечто другое. А ты, человек, уже испугался, наверное, да? Не бойся, ведь злая и жуткая, но внешне симпатичная дроу, тебя защитит от разных злодеев. Доведу тебя до трактира, попросишься к Мику в работники и живи себе спокойно, дрова коли, у свиней чисти, такие приключения не для тебя.

У Степы внутри, обида превратилась в злость, его уже начали доставать постоянные подначки его спутницы. Он догадался, что с момента их встречи, эльфийка постоянно над ним насмехается. А последней фразой, сказанной с высокомерием и покровительственно, она потопталась на его самолюбии, выставив его трусом и слабаком. Еще, его психика не пришла в норму после перемещения в этот мир, все это, стало последней каплей и Степан, взорвался. Он вскочил на ноги и навис над Алинор.

- Слушай ты, черномазая стерва, откуда ты можешь знать, на что я способен, а на что нет! Как ты смеешь со мной разговаривать в таком тоне, ведь ты не знаешь ни меня, ни наш мир, ведешь себя как маленький несмышленыш.

- Оу! Хомячок захотел пошипеть на дракона!? Ну, давай, посмотрим, из чего ты сделан?

Она тоже подскочила на ноги, полыхнув своими глазами и обнажив верхние клыки в ухмылке. Степа, взвинченный всем пережитым, смог взять себя в руки, все-таки перед ним девушка, их не бьют, но она, уже исчезла. Зато, парень опять, неожиданно получил удар по своему многострадальному затылку, от чего, он опять потерял сознание.

На небе горели звезды, Селуна - ночное светило этого мира, успела пройти по небу, почти половину пути, заливая своим светом ночной лес. Где-то в дебрях ухал филин, гоняя мышей, а по поляне, ходила эльфийка, пиная еловые шишки. Алинор была в гневе и сейчас разрывалась между двумя желаниями, то ей хотелось убить наглого человека, то надеть на него рабский ошейник, ведь он ее вывел из себя. Это надо же, с кулаками на неё полез, точно ненормальный. Да как он посмел, у них, что нет аристократии, в их мире?! Такое спускать нельзя и его следует наказать за выходку, но следует сделать это как-то необычно. Взять и убить, нет, это будет слишком просто, превратить в раба, тоже не то. Надев ошейник, она превратит его в куклу, похожую на зомби, он, только и сможет, ходить за ней как привязанный, и подчинятся простым командам, к тому же, всегда молчать. Она успокоилась и с задумчивым видом принялась обходить поляну, обдумывая разные способы мести. Наконец, на ее лице появилась предвкушающая улыбка, есть способ, есть. Все-таки, она придумала, как все обставить, она сделает из него - wanre"aluur"Sargtlin (слуга, идущий за воином), принудит его дать ей клятву верности, клятву на крови. Лорд Фипс вынудил ее тогда, принести такую же, только, она присягнула городу и правителю, а этот хуманос, принесёт лично ей.

Она, расположила бессознательное тело Степана на спине, а его руки и ноги, прикрепила к деревянным колышкам, которые приготовила, перед этим занятием. Чтобы утром, хуманос не выдернул колья из земли, она укрепила их магически, а чтобы, тело не шумело, вопя на весь лес, заткнула ему рот, кляпом. Потом, ещё раз окинула взглядом, будущее место экзекуции, проверяя, все ли в порядке и отправилась спать.

3

Над лесной поляной медленно начинался новый день, по земле полз туман и ложился каплями росы на траву и ветви деревьев. От вечернего костра остались только угли, уже поддернутые пеленой золы и они, ещё продолжали тлеть, испуская слабый дымок, который смешивался с туманом. Возле костра лежал Степан, весь какой-то потерянный и отрешенный. Он слушал, как чирикает в кустах, какая-то утренняя пичуга и спрашивал себя, какого бога он прогневил, что умудрился так попасть.

Он очнулся часа в три ночи от холодной земли и ночной сырости, голова шумела, болел затылок от удара и спина, от лежания на твёрдой земле. Ему захотелось сменить положение своего тела, но не смог, он, оказался привязан, а требовать объяснений от спутницы, не получилось из-за кляпа. Он, пытался вырвать колья из земли, ведь они, не выглядели серьезно, но все его попытки оказались тщетны. И вот тогда, Степа, по-настоящему испугался, услужливое воображение, сразу нарисовало картины нескольких сценариев, что с ним можно сделать, когда он лежит в таком положении. От этих картин его начал бить озноб, на лбу выступил пот, он, вновь предпринял попытку освободиться, но только натер себе запястья веревками. В конце концов, он все-таки успокоился, сказав себе, что чему быть, того не миновать и стал ждать утро, иногда, проваливаясь в тревожную дремоту. Теперь же, наблюдая, как разгорается рассвет, он, с настороженностью ждал нового дня.