Феникс

- А если серьезно, Китнисс, – говорит Одейр, – мы были бы рады видеть тебя на свадьбе!

Я вздыхаю и развожу руками.

- Финник ты же знаешь, что меня не выпустят отсюда…

- А Прим сказала, что придет! – внезапно говорит Энни.

Именно в этот момент мне хочется сказать ей какую-нибудь гадость, но не хочу обижать Финника. Да и ее тоже.

- Энни, – начинаю я, – моя сестра погибла…

- А если нет, Китнисс? – не унимается Финник. – Ты не хочешь проверить?

Я задумываюсь. Как часто я слышу уверения людей в том, что Прим жива… Иногда я будто и сама в это верю. Ведь не приснилась же мне та девочка в первый день, когда я оказалась здесь. Но кому верить? Воспоминания ее гибели в моей голове остаются такими же яркими, как и много дней назад.

Вдруг Энни говорит то, что заставляет меня всерьез задуматься о ситуации.

- Китнисс, ты лучше всех знаешь, что иногда я вижу то, чего нет, – грустно шепчет она. – Мне говорят, что я сумасшедшая…

- Энни! Ты не сумасшедшая! – перебивает ее Финник.

- Нет, дай мне договорить, – она снова обращается ко мне. – В такие минуты мне помогают те, кого я люблю. У тебя тоже есть такие люди, Китнисс. Попроси их о помощи. Попроси их быть рядом, когда придет Прим… И, может, окажется, что твои страхи напрасны?

Я почти не спала в ночь после их ухода. Что, если Энни права, и то, во что я верю – плод моей фантазии?

Доктор Аврелий говорил, что в Капитолии мне вкалывали яд ос-убийц. Он даже название этому дал. Кажется, «охмор». Но я помню, как действует этот яд: на первых Играх мне прилично досталось от этих ос… Тебе так страшно, что ты бежишь, не разбирая дороги. Только от себя не убежишь – весь ужас в твоей голове. Однако, спустя время, кошмары отступают.

То, как Пит убивал мою семью, не похоже на обычный кошмар. Все настолько же реально, насколько реальна я сама.

К тому же, я в Тринадцатом уже несколько месяцев – Сноу сюда не добраться, чтобы вколоть мне новую дозу яда, так почему мне не становится легче?

Ответ лежит на поверхности. Потому что все, что случилось – правда. Моих родных больше нет.

Но что если… ВДРУГ!

Это слово дает надежду моей истерзанной душе. Так хочется поверить этому «вдруг»…

Что я потеряю, если попробую?

Когда утром меня навещает доктор Аврелий, я прошу его устроить мне встречу с Прим и мамой.

Кажется, он лишился дара речи от удивления. На меня обрушивается сотня вопросов о том, почему я решилась, как я себя чувствую и прочее. По словам доктора, риск может быть очень велик: в моем состоянии только недавно наметилось улучшение, и сильный стресс может все испортить. Но я настаиваю. Прошу только, чтобы, когда придет моя сестра, я была не одна.

Доктор спрашивает, кого бы я хотела видеть рядом в этот момент. Я вспоминаю слова Энни: «мне помогают те, кого я люблю». Я хотела бы видеть рядом Пита! Эта первая мысль, которая ко мне пришла. Ей богу, я безумна! Я не люблю Пита! Я его ненавижу!

В итоге, сходимся на том, что вечером у меня будут гости: Энни придет меня поддержать, а Прим…

Прим просто придет…

Доказать мне, что она существует.

Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))

====== Глава 2-7 ======

POV Пит

Теперь я понимаю выражение «разверзлась преисподняя»!

Мир вокруг меня в считанные минуты превратился в кровавое поле боя. Первая бомба попала в машину, движущуюся в голове цепочки. Куда падают остальные, я не понимаю: вокруг черный дым, крики людей и запах гари. Где-то совсем рядом происходит взрыв, и машину переворачивает. Я вылетаю из кабины и лечу вниз по склону дороги. Боль пронзает мое тело, а в ушах звенят раскаты грома.

Когда я, наконец, достигаю земли и останавливаюсь, сразу пытаюсь встать. Нога с протезом вроде цела, но на здоровую ногу наступать очень больно. В панике оглядываюсь вокруг – никого. Все наши остались наверху, им нужна помощь.

Кое-как карабкаюсь по склону, сдирая руки в кровь и волоча за собой ногу.

- Джоанна! – кричу я, срывая голос. – Боггс!

Не думаю, что они меня слышат сквозь это шум, но не оставляю попыток.

Пока я добираюсь до дороги, грохот взрывов уже смолкает, в багровом небе сквозь застилающий глаза дым вижу несколько удаляющихся точек – планолеты Капитолия.

- Джоанна!

Сначала ответа нет, но потом различаю тихие всхлипы. Подбегаю к нашей перевернутой машине и рядом нахожу ее. Она вся в пыли, а ее нога выше колена кровоточит. Стараюсь помочь ей встать, но она корчится от боли и чертыхается.

- Пит! Ты решил меня добить что ли? Оставь, как есть!

Перевожу дух и сажусь рядом на корточки. Моя нога болит, но крови нет. Видимо, просто ушиб. А вот Джоанне явно нужна медицинская помощь. Касаюсь ее лица и убираю спутавшиеся волосы.

- Ты как? – сам понимаю, что глупый вопрос.

- Жить буду, – улыбается она и подмигивает мне.

Удивительная женщина! Нет, чтобы просто признать свою слабость и попросить помощи – она строит из себя героя. Но это ее право, и я не буду спорить.

Так мы и сидим, пока нас не находят солдаты Пэйлор. Несколько мужчин поднимают Джоанну на руки и уносят. Я провожу рукой по волосам и смотрю им в след. Меня окликает голос Боггса.

- Ты в порядке, Мелларк?

- Нормально, – отвечаю я. – Почему они напали на нас?

- А сам как думаешь?

Я думаю, потому что идет Война.

Как-то раньше, размышляя о Восстании, Революции и прочем, меня интересовал вопрос личной мести Сноу и его окружению. Будто на поле боя нас двое: я и он. Сейчас вижу, что ошибался. Это не наше личное. Это бомбы и кровь, крики и боль. Гибель людей.

Сегодня, кажется, обошлось без жертв, но что будет завтра? Сколько уже погибло и погибнет еще в борьбе за свою свободу?

И почему я решил, что это игра: читать тексты, выступать с агитацией, разгуливать в новехонькой военной форме, изображая из себя солдата? Я выполняю соглашение с Койн: вдохновляю людей… Заставляю их идти на смерть.

Будто мало мне призраков тех, чей смерти я коснулся, участвуя в Голодных играх. Теперь меня будут преследовать еще и те, кто умирает на этой войне из-за моих призывов не сдаваться.

Но что будет, если мы сложим оружие? Сноу не позволит нам жить в любом случае!

Дистрикт Двенадцать уничтожен только за то, что я и Китнисс проявили непокорность воле Капитолия.

Целый дистрикт погиб из-за горстки ягод.

Нет! Сдаться сейчас – только позволить Сноу убить нас, пока мы спим.

- Пойдем, Пит, – зовет меня Боггс. – Капитолий сам организовал для нас съемочную площадку – самое время поработать.

Мы сняли ролик прямо там, на дороге. Потом был еще один, когда остатки нашей команды добрались до первоначальной цели.

Я больше не играю на камеру. Слова идут от сердца. Оператору это нравится, и мы управляемся за пару дублей.

К середине следующего дня я нахожусь в больнице, куда привезли Джоанну после нападения. Со мной Боггс и командующая Пэйлор.

- Мейсон понадобится пара дней на восстановление, – говорит она, – но рана не опасна. Она будет ходить.

- Мы можем чем-то помочь, пока ждем? – спрашивает ее Боггс.

Ее карие глаза изучающе смотрят на меня. После чего она кивает.

- Думаю, нашим солдатам пошла бы на пользу встреча с кем-то вроде тебя, Мелларк. Ты отлично проявил себя в боевой обстановке.

Я киваю, и тогда она зовет своего помощника.

- Том вам все покажет, а у меня дела, требующие моего присутствия. Удачи вам! – Пэйлор машет нам рукой и уходит. Ее голос не кажется мне больше таким уж жестким.

На третьи сутки мы, наконец, возвращаемся в Тринадцатый. Наш полет прошел без осложнений. Первой выходит съемочная группа и спешит показать Плутарху заснятые кадры.

Я и Джоанна покидаем планолет последними. Ее нога еще болит, и я поддерживаю ее под руку. В какой-то момент я случайно касаюсь ее груди и, кажется, краснею, чем вызываю взрыв смеха.