Страница 44 из 97
Наряду с предложениями по устранению немецких конкурентов в купеческой среде вынашивались идеи по освоению собственными силами высвобождающейся рыночной доли. О планах деловых кругов Первопрестольной мы можем узнать из беседы крупного предпринимателя А.И. Кузнецова в редакции «Утро России». Известный текстильный фабрикант сетовал, что с прекращением немецкого экспорта отечественная промышленность столкнулась с необходимостью форсировать производство всего того, что ранее в достатке поставлялось из-за границы. Для этого, – продолжал Кузнецов, – необходимо финансирование, но государство, поглощенное войной, не в состоянии в должной мере кредитовать новые предприятия, иностранные же капиталы поддерживают сейчас собственную индустрию. В этой ситуации, когда рассчитывать приходится только на собственные силы, именитое московское купечество обдумывает проект организации особого товарищества. Чтобы облегчить частному капиталу финансирование новых предприятий, крупные промышленники Москвы предложили банкам открывать кредиты напрямую им – промышленникам, объединенным в товарищество. Их известность, репутация и коммерческая состоятельность выступят лучшей гарантией для инвестированных средств. Главная задача товарищества – обследование конкретных предприятий в тех отраслях, которые больше всего зависели от немцев, а также поддержка новых деловых начинаний и оценка их жизнеспособности. Фактически объединение крупного купечества предлагало себя в качестве заказчика для разного рода продукции, пытаясь замкнуть на себя же финансовые потоки. А.И. Кузнецов выражал уверенность в том, что работы в данном направлении непочатый край. А преимущества такой организации, – продолжал он, – неоспоримы: они позволят наиболее полно учитывать местные условия, то есть проделывать в рамках товарищества кропотливую работу, непосильную для крупных банковских структур. Результатом всего этого станет развитие средних и мелких промышленных заведений, для которых откроется более легкий доступ к банковскому кредиту[610].
Конечно, коммерческие аппетиты в условиях военного времени разыгрались не только у московских коммерсантов. То же можно сказать и об их питерских коллегах по «нелегкому» предпринимательскому делу. Столичная банковская элита, контролировавшая многие предприятия оборонного комплекса, также пожелала проявить инициативу. Правда, по сравнению с москвичами административных возможностей у ее представителей было явно побольше. Именно в питерских деловых кругах зародилась патриотическая идея помощи государству в наращивании производства военного снаряжения. В начале 1915 года с таким проектом выступила группа крупных банков: Русско-Азиатский, Петроградский международный, Учетно-ссудный и др. Его одобрил Совет представителей промышленности и торговли; в правительство была направлена соответствующая записка от этой ведущей предпринимательской организации страны[611]. Глава Совета съездов член Государственного совета Н.С. Авдаков активно пропагандировал данное начинание, акцентируя внимание на значении частной инициативы в деле повышения боевого потенциала родины[612]. Обсуждение записки в верхах вошло в завершающую стадию, когда глава Русско-Азиатского банка А.И. Путилов предложил создать при военном министерстве специальное совещание из промышленников и банкиров, которое будет получать, координировать и распределять заказы между заводами[613]. Купеческие патриоты, увлеченные борьбой с немецким засильем, прекрасно понимали, что здесь затевается. Тесные отношения руководителя военного ведомства В.А. Сухомлинова с южным синдикатом «Продамет» и петроградскими банками ни для кого не были секретом.
Действительно, положение московских промышленных верхов, с тревогой наблюдавших за привычным взаимодействием питерских банков и чинов бюрократии, выглядело малоперспективным. Угроза остаться без вожделенного «куска пирога» военных заказов казалась им свершившимся фактом. Ситуация усугублялась тем, что с начала войны Государственная дума не собиралась на свои заседания, а значит, основной инструмент противодействия банковско-административным комбинациям не работал. Пересуды в московской прессе о попытке бюрократического решения всенародных задач обороны, о навязывании программ, может, и нужных, но созданных без непосредственного участия живых сил общества, и т.п. мало что давали[614]. Правда, неутомимый председатель Государственной думы М.В. Родзянко сумел добиться участия в совещании при военном министерстве представителей нижней палаты. Изначально он настаивал на вхождении в его состав всего президиума Государственной думы, но оппозиционные думские лидеры растолковали ему нелепость этого замысла: тогда получалось, что президиум Думы должен работать под началом военного министра и «быть ширмой» для сухомлиновских дел. Поэтому решили ограничиться присутствием в совещании лишь четырех отдельных лиц и к тому же не на партийной основе. Некоторые, как, например, А.Ф. Керенский, вообще считали, что вхождение в этот государственный орган несовместимо с членством в президиуме Думы[615]. Но питерские деловые круги в преддверии работы учреждаемого совещания демонстрировали совсем другой настрой. Так, в апреле 1915 года член Государственного совета В.И. Тимирязев, тесно связанный с Русским банком для внешней торговли, подчеркивал, что цель – «не сетовать на те или другие затруднения и стеснения, критиковать уже принятые правительством меры экономического характера», а, наоборот, воодушевленно заявить ему о полной поддержке, обеспечив надлежащее конструктивное взаимодействие[616].
Как именно планировалось достичь этого, определилось очень скоро.
В мае 1915 года Николай II утвердил создание Особого совещания; в промышленной его части первую скрипку, как и задумывалось, играли столичные дельцы и финансисты. В итоге, к их большому удовлетворению, львиная доля заказов начала поступать на подконтрольные им предприятия. Журналы Особого совещания за май 1915 года подтверждают именно такую направленность его решений. К примеру, на третьем заседании этого органа докладывалось о денежных ссудах Путиловскому и Балтийскому судостроительным заводам, выданных еще до образования Особого совещания, то есть фактически задним числом. В качестве же надзорной инстанции в состав правлений этих предприятий назначались чиновники Министерства финансов (заметим: лучшей формы контроля банкам и желать было трудно). Вопрос о финансовых злоупотреблениях на двух этих заводах большинство членов совещания попросту проигнорировало, указав, что доказанных фактов не имеется[617]. На следующем заседании состоялось любопытное обсуждение контракта на поставку пороха Барановским заводом, принадлежащим Русско-Азиатскому банку. Главное артиллерийское управление выразило несогласие с ценой пороха в 140 руб. за пуд (по их мнению, она не могла превышать 90 руб.). Но совещание допустило такое повышение при условии, что сроки поставки будут соблюдены[618]. То же самое произошло и с заказом гранат на Путиловском заводе: совещание нашло стоимость высокой, но приемлемой ввиду общего подорожания материалов, рабочих рук и т.д.[619]
Однако административный конвейер по осваиванию казенных средств, устроенный столичными банкирами, не смог набрать больших оборотов. Сбой наступил вместе с апрельско-майскими поражениями русской армии. Отступление произвело гнетущее впечатление на все население: возобновились разговоры о несостоятельности военного командования и правящей бюрократии, неспособной обеспечить нужную всей стране победу; на этом фоне резко активизировались призывы к скорейшему созыву Государственной думы, в которой видели потенциального спасителя отечества. У купечества появился реальный шанс взять реванш в битве со столичными финансово-промышленными тузами. И бой был дан, причем, образно говоря, на вражеской территории – в Петрограде, на IX Съезде представителей промышленности и торговли в последних числах мая 1915 года. Вообще-то на этом форуме представители буржуазии Питера и юга России собирались одобрить недавнее учреждение при их деятельном участии Особого совещания во главе с военным министром. Это одобрение должно было продемонстрировать сплочение предпринимательских сил вокруг правительства. Однако задуманный сценарий натолкнулся на резкое сопротивление московского купечества. Деловые круги Первопрестольной тоже решили использовать петроградский съезд, но в своих целях[620]. В итоге его лейтмотивом стал не доклад о производительных силах России, как планировали организаторы, а громкий протест против закрытого, негласного решения вопросов помощи фронту правительственными чиновниками. В противовес такому способу ведения столь важных дел было предложено создать систему военно-промышленных комитетов с теми же задачами и с центром в Петрограде. Предложение огласили П.П. Рябушинский и прибывший на заседание Председатель Государственной думы М.В. Родзянко. Столь резкий поворот в ходе съезда озадачил его ведущего Н.С. Авдакова, и он поспешил свернуть его деловую часть. Тем не менее целый ряд делегатов при содействии группы депутатов Думы смогли провести резолюцию о созыве экстренного съезда с иной повесткой[621]. Еще одним, не менее значимым, итогом состоявшегося форума стала резолюция о незамедлительном созыве законодательных учреждений. Родзянко взялся довести принятые решения до сведения царя. После закрытия заседаний большинство участников собрались на специально устроенном банкете, где присутствовали многие члены законодательных палат. От Государственной думы выступил А.А. Бубликов, а от Государственного совета – В.И. Гурко. Они говорили о единении предпринимательского класса с народным представительством, о том, что настрой съезда не должен пропасть втуне, для чего и требуется срочно созвать обе палаты[622].
610
См.: Как развивать нашу промышленность (Беседа с А.И. Кузнецовым) // Утро России. 1915. 19 мая.
611
См.: Записка Совета съездов представителей промышленности и торговли «О мерах по обеспечению своевременного выполнения заказов на оборону и обеспечению армии боевыми снарядами». 12 января 1915 года // РГИА. Ф. 1276. Оп. И. Д. 814. Л. 1-8.
612
См.: Экономический комитет // Утро России. 1915. 22 апреля.
613
См.: Поливанов А.А. Из дневника и воспоминаний по должности военного министра и его помощника. М. 1924. С. 153.
614
См.: Экономическое совещание // Утро России. 1915. 19 апреля.
615
См.: Конференция Конституционно-демократической партии. 6-8 июня 1915 года // Политические партии России. Конец XIX–начало XX века. Т. 3. Кн. 1. М. 2000. С. 135.
616
См.: Постановления и протоколы Чрезвычайного Всероссийского съезда представителей биржевой торговли и сельского хозяйства. 5-11 апреля 1915 года // РГИА. Ф. 32. Оп. 1. Д. 616. С. 7об-8.
617
См.: Журнал №3 от 23 мая 1915 года // Журналы Особого совещания по обеспечению действующей армии артиллерией, главнейшими видами довольствия, предметами боевого и материального снабжения. М., 1975. С. 15.
618
См.: Журнал №4 от 27 мая 1915 года // Там же. С. 24.
619
См.: Там же.
620
В Москве отмечали небывалый интерес к созываемому в Петрограде форуму.
См.: В Москве // Утро России. 1915. 19 мая.
621
См.: IX торгово-промышленный съезд // Утро России. 1915. 29 мая.
622
См.: Банкет в клубе общественных деятелей // Утро России. 1915. 30 мая.