Чего хочет волк (ЛП)

- Я не собираюсь никому рассказывать. – На данный момент, это было почти невозможно, но она не идиотка. Если бы мир знал об оборотнях, то на них велась бы охота. Если мир не знает то, что остановит оборотней от охоты на меня?

- Я знаю. – В глубоком гортанном звуке был еще один намек на мягкость. Тепло вдоль спины исчезло, когда Райкер легко разорвал прикосновение и развернул ее. Его рука окружила ее горло, и она подняла подбородок. Учитывая то, что он сделал в лесу, такое положение было очень уязвимым. – Посмотри на меня.

Подчиниться ему оказалось труднее, чем она себе представляла, но она попыталась. Его глаза стали волчьими. Темно-золотыми с черными прорезями в центре. Они были великолепными – опьяняющими. – Вау.

Он очень легко сжал ее шею. Ее это не испугало. Как укус, ее это только завело. Она облизнула губы, и его взгляд упал на ее рот. Она не удивилась, в каком направлении пошли его мысли, но она никогда не была агрессивной любовницей. И она не имела ни малейшего понятия с чего начать с ним.

Он и близко не подпадал под определение «Плохой парень».

- Моя, - начал он.

- Ты уже это сказал, - прошептала она, кусая губу, когда он зарычал. От этого звука по ее спине прошла волна возбуждения. - И, пожалуй, я лучше заткнусь.

Улыбка смягчила его рот. – Моя чтобы содержать, моя чтобы обладать, моя чтобы защищать – если ты согласишься. – Однако он не позволил ей ответить, положив большой палец на ее губы. – Моя на всю жизнь. Моя до конца дней. Создание пары – это на всю жизнь.

Ой.

Он погладил ее губу шершавой подушечкой большого пальца.

- Если ты скажешь да… ты не сможешь потом сказать нет. – В его словах было что-то еще. Сая нахмурилась. – Люди не могут о нас узнать. Никогда. Это закон.

- Но я уже знаю… - Означало ли это, что он попал в беду? Она схватила его за предплечье.

- Да, знаешь. – Сожаление? Он был опечален тем, что она знала? Его так трудно было понять. Красивый, благородный, умный и до невозможности непонятный. За исключением того, что он был обеспокоен.

- Так что если я твоя пара, тогда ничего страшного что я знаю? – нечего сказать, давай прими обязательства на всю жизнь и нарушь при этом закон об этих существах, которого она не знала. Нет, Райкер не был существом. Он был мужчиной. Да, он был при этом и красивым волком, но он так же был и мужчиной.

Он не ответил сразу.

Ее дыхание застыло в легких.

– У тебя будут проблемы из-за того, что я знаю?

- Да. – Он вздохнул, затем прислонился лбом к ее лбу. Близость утешала и она отпустила его руку, чтобы прикоснуться к его щеке. – Я позабочусь, чтобы ты была в безопасности, прежде чем они узнают.

- Что это значит?

- Не имеет значения. – Он прижался к ее ладони. Ей хотелось погладить его так же, как он ласкал ее. – Ты не сказала да.

- Что если я скажу, нет?

Волчьи глаза, пристально смотревшие на нее, потемнели.

– Тогда я тебя отпущу.

- Нет, я имела в виду – что случится с тобой? – Мог ли он ее отпустить? Было ли это подобно предложению выйти замуж или в этом было что-то больше? Чертовски уверена, что что-то больше. Но ее сердце болело при одной мысли сказать нет. Ее горло сжалось от слез. Она не хотела говорить нет.

- Это не будет иметь значения, при условии, что ты в безопасности. – Он погладил ее шею, затем его рука скользнула, и он взял в кулак ее волосы. Он легонько дернул, но она почувствовала это всем своим телом.

Неприемлемо. Она встала, так же как и он, поднялась на носочки и взяла в кулак его волосы. Но, похоже, его это не волновало, потому что они прижались друг к другу грудь к груди. – Это важно для меня. Потому что если я твоя, то ты тоже мой.

Разве волки не образуют пару на всю жизнь? Было ли это как в трагедии Леди Хоук? Если она скажет, нет, найдет ли он когда-нибудь другую пару? Волна ожесточенности открыла дверь в ее душе – она не хотела, чтобы он был с другой женщиной.

Волчицей.

Без разницы.

- Я не волк, - сказала она ему.

- Я знаю. – Он улыбнулся, и ее сердце сделало еще один кульбит, делая ее слабой. Она была готова отдать все что угодно, чтобы заставить его все время улыбаться.

- Я знаю тебя около двадцати четырех часов. – Что не делало ситуацию менее напряженной. Хотя это не было самым сумасшедшим решением, которое она принимала за такое короткое время.

- Не имеет значения. – Он поцеловал ее в лоб. – Ты не обязана говорить да.

Жжение в груди превратилось в пронзавшую ее агонию, когда он ее отпустил. Она качнулась вперед, хватаясь за его рубашку. – Подожди минутку,… я не сказала, нет.

- Ты человек, - сказал он ей. – Хотя это и не прозвучало как что-то ужасное, она услышала тихий отказ. Боль от этого стала еще глубже.

Сердце сжали в кулаке, словно она вырвала страницу из его книги?

– Я знаю. – Когда она обняла его шею рукой и потянула вниз, он без сопротивления наклонился. Она не представляла, что она делала, но решила продолжить и укусила его горло сбоку. Его рука дернулась, поймав ее как в клетку. – Да.

Внезапно ее ноги оторвались от пола. Райкер начал двигаться. Мгновение позже она приземлилась на кровать, моргая от удивления. Как, черт возьми, она не догадалась, что она у него была?

- И ты заставил меня спать в кресле? – она была огромной, удобной и покрыта мягчайшим меховым покрывалом. Которое, как она понимала, когда-то было животным.

Просто прими это как факт.

Райкер снял рубашку, и она забыла про кресло. Покрывало. Про волков.

Он был словно высечен из камня – везде – с плотными мышцами, которые как будто струились при каждом движении, растягивая упругую бронзовую кожу. И когда он снял свои джинсы, она забыла, как дышать. Мужчина был великолепным. Она была…

Он не дал ей закончить мысль, проскользнув под одеяло вслед за ней…

Поцеловав ее лодыжку, он начал медленно подниматься вверх, пока его губы не коснулись мягкой кожи внутренней поверхности бедра. Она откинулась назад, опершись на локти. Кончики его длинных черных волос дразнили ее кожу, и она поддалась искушению пропустить сквозь них пальцы. Он издал низкий гортанный звук – не совсем рык, но он также делал ее податливой.

Покрыв каждое бедро долгими поцелуями, он раздвинул ее ноги в разные стороны и расположил свой рот прямо напротив ее клитора. От одного жесткого удара его языка, она увидела звезды. После второго она оказалась на грани. Он омывал языком ее плоть, и казалось, получал от этого огромное удовольствие. Дразнил ее киску шершавым языком, делая круги вокруг ее складок и пробуя на вкус. Его руки были везде, поглаживая, лаская, дразня. Каждое прикосновение несло взрыв удовольствия.

Это было через чур. Ее мысли растворились в стонах желания, которое поднималось все выше с каждым ударом его языка. Когда она потянула его за волосы, он схватил ее запястья, словно заковав в кандалы, и продолжил, пока ее тело не взорвалось удовольствием. Когда из нее вырвался вызывающий смущение поток влаги, он снова зарычал. Прижав рот к ее клитору, он одним резким рывком бросил ее через край. Она все еще была на гребне волны, когда он продолжил свое восхождение.

Райкер поцелуями проложил дорожку до ее пупка, прежде чем остановиться перед ее грудью. Холодный воздух смешивался с его горячим дыханием, добавляя мучения ее и так возбужденным соскам. Его зубы задели чувствительные кончики и она, задыхаясь, выгнулась вверх. Изгибаясь, пытаясь прикоснуться к нему так же, как он прикасался к ней. Однако он ее не отпустил и прижав руки над головой, играл с ее грудью.

Так вот что он делал – понимание наконец пришло из того же места, что горело в ее груди. Он хотел поиграть. Он лизал ее, слегка покусывал, рычал – и это сводило ее с ума.

С почти неистовым желанием, она обвила его ногами и выгнула бедра. Горячая длина его члена скользнула к ее половым губам. Он укусил ее сосок, и острая боль добавила еще один уровень удовольствия.