Страница 73 из 83
Эпилог. Мавзолей Боэмунда: новая интерпретация
Мать Боэмунда Альберада, разведенная супруга Роберта Гвискарда, была погребена, как и ее первый муж, в церкви Святой Троицы в Венозе, через десяток лет после Боэмунда. На ее гробнице сохранилась следующая надпись: «В этой могиле покоится Альберада, супруга Гвискарда. Если ты ищешь ее сына, ты найдешь его в Каносе»[804].
Действительно, Боэмунд хотел, чтобы его похоронили в Каносе, в мавзолее, выполненном в восточном стиле, который находился у внешней стены, по правую руку от трансепта. Создатель этого мавзолея, очевидно, взял за образец церковь Святых Апостолов в Константинополе (воспроизведена в Венеции), императорский некрополь, в котором покоятся многие византийские правители, и храм Гроба Господня в Иерусалиме, возведенный над гробницей Иисуса. Возможно, таким образом, посредством каменной символики, Боэмунд желал увековечить два идеала: завоевателя Востока и крестоносца, вдохновлявших его всю жизнь.
Стиль сооружения, подсказанный мусульманским и византийским Востоком, долгое время не давал покоя историкам искусства. Сегодня они сошлись во мнении, что этот памятник, целиком и полностью посвященный идее прославления героя крестового похода, выполнен в византийской технике под влиянием искусства ислама. Он был сооружен после кончины Боэмунда, между 1118 и 1120 годами[805]. Эмиль Берто сравнивал его с «погребальными мусульманскими “тюрбе”, возведенными перед мечетью». Такой памятник мог задумать лишь латинянин, вернувшийся из мусульманских земель. «Возможно, еще при жизни Боэмунд сам велел его изготовить», — добавляет ученый[806]. Действительно мавзолей, на мой взгляд, несет на себе отпечаток Боэмунда, особенно заметный в убранстве и надписях, сохранившихся на двух красивых бронзовых вратах начала XII века. Если верить надписи, расположенной в нижней части одной из недавно отреставрированных дверей, их автором был Рожер из Мельфи[807].
Мавзолей и его врата предоставили нам два текста в форме эпитафии, которые, в свою очередь, создают ощущение, что общая задумка принадлежала Боэмунду. Первая надпись, высеченная над пятью лицами, различимыми в восьмиугольном куполе мавзолея, составлена из шести стихотворных строк, воспевающих воинские доблести покойного, множество раз одержавшего верх над византийскими и турецкими армиями, завоевавшего Сирию, ставшего сеньором Антиохии. Вот их копия и перевод[808]:
Перевод можно предложить следующий[810]
На бронзовых вратах выгравирована еще одна эпитафия, еще более восхваляющая Боэмунда. Авторский почерк не одинаков, из чего можно заключить, что над вратами работали по меньшей мере два гравера[812]. Курсивом я выделил текст первого «автора», обычным шрифтом — текст второго.
Перевод;
Как видно, прежде всего здесь прославляются заслуги и достоинства Боэмунда-крестоносца: это доблестный воин, могучий рыцарь, талантливый военачальник, победитель турок и вероломных греков, восстающих против истинной веры и римско-католической Церкви. Это сверхчеловек, поборник Христа, положивший свою жизнь на службу крестовому походу, преимущественно священной войне, способной почитать как святых тех, кто, как и он, согласился потерять свою земную жизнь в битвах за Христа и обрести жизнь вечную подле Бога.
Эта эпитафия, не блещущая литературными достоинствами и усеянная игрой слов, является красноречивым памятником истории рыцарских менталитетов: она прославляет крестовый поход и особенно Боэмунда, законного князя Антиохии, победившего язычников и «еретиков» византийцев.
804
Dalena P. Guiscardi coniux Alberada… P. 157–178 (в частности, p. 168–169); Dosdat M. Les épitaphes et la littérature funéraire de langue latine dans l’Italie normande // Les Normands en Méditerranée… P. 262.
805
О мавзолее, его стилевых особенностях и времени возведения, помимо процитированных работ, см.: Falla Castelfranchi M. Il mausoleo di Boemondo a Canosa», в I Norma
806
Bertaux E. L’Art dans l’Italie… P. 314.
807
О манере выполнения врат мавзолея см.: Matthiae G. Le porte bronzee bizantine in Italia. Rome, 1971. P. 109–110.
808
Латинский текст, изданный Евдейлом (Yewdale… P. 133–134), содержит ошибки. Лучше отдать предпочтение тексту Baronius. A
809
На самом деле это «abena», а не «arena», как полагали Берто и Евдейл: Bertaux. É… P. 314; Yewdale… P. 133. Прочтение «abena», подтвержденное фотокопиями, которые предоставил мне Дж. Рубинштейн, уже было принято у Dalena P. Guiscardi coniux Alberada… P. 168, note 75, и Dosdat. Les epitaphes et la litterature funeraire… P. 266.
810
Я выражаю благодарность некоторым моим друзьям, которые помогли мне советом и поделились своим опытом латинского стихосложения, — Денни Ромену, Пьеру Обэ и, в первую очередь, моей коллеге Монике Гуле из Национального центра научных исследований. Несовершенства этого перевода следует полностью отнести на мой счет.
811
«Parthia» обычно означает Персию, которая в то время исчезла как государство, однако на персов, как на воинственный народ, еще ссылались, о чем свидетельствует и эпитафия на гробнице Роберта Гвискарда. Здесь, вероятно, кроется намек на победы Боэмунда над турецкими войсками атабека Мосула. Я сохранил это название, чтобы продемонстрировать игру слов, основанную на аллитерации.
812
Согласно Джею Рубинштейну, который в недавнем времени тщательно исследовал эти врата, различие в стиле написания таково, что, если бы речь шла о документе, можно было бы заключить, что его составляли два писца. Курсивом я выделил текст первого «автора», обычным шрифтом — текст второго.
813
Евдейл (Yewdale… P. 134) дает неверное прочтение «Boamundi»; из надписи на вратах явствует, что перед нами вокативая форма «Boamunde», обращение. К такому же заключению пришли Baronius, Bertaux, Dosdat, etc.
814
Yewdale… P. 134, Евдейл по непонятным причинам прочел это как «elementia» — вывод, вдвойне недопустимый. На вратах отчетливо видно «dementia». Тот же вывод сделали Baronius, Bertaux, Dosdat, Dalena etc.
815
Я выбрал слово «ревет» («beugle»), пытаясь передать игру слов Boat Mundus / Boamundus.
816
Вольный перевод. На мой взгляд, речь здесь идет не о простом «приветствии» и даже не о «справедливой дани уважения», как переведено у Dosdat (Op. cit. P. 267). Скорее всего, здесь скрыт намек на священную войну, которую Боэмунд вел во благо крестового похода и «римско-католического» христианства, будь то война против турок ради освобождения Сирии или против греков, когда Византия пыталась очернить крестоносцев и, в частности, Боэмунда, как мы видели. Автор, возможно, выразил желание, чтобы небесный судья счел войны Боэмунда, каковы бы ни были их последствия в этих землях, справедливым деянием.
817
Здесь я вижу намек на то, что благодаря победам покойного Боэмунда его имя прогремело во всем мире — по этой причине слово «Боэмунд» заслужило право стать именем, которое дается при крещении, и даже родовым именем династии князей Антиохийских.
818
Здесь заложена идея, выраженная во многих проанализированных нами источниках: Боэмунд старался представить себя как высшее существо среди смертных; Бог, благословив его доблесть, возвысил его над родом человеческим, с которым Боэмунд тем не менее делил земное существование.