Страница 2 из 5
- Это что же, - сказал Боря, - я сам себя обводить буду? Сам себе голы забивать? Сам себе подножки ставить? Подкаты делать? Я не согласен!
- Ну тогда... грунь-грунь-грунь...
И Боря очутился на боксёрском ринге в красном углу, а в синем углу стоял такой же Боря, такой же Самойлов и тоже в боксёрских перчатках.
- Ну, начинай, - сказала Грунька.
- Чего "начинай"?
- Чтоб на первой секунде - нокаут.
- Как нокаут? Самому себе нокаут? - струсил Боря.
- Как получится: или сам себе, или себе сам.
- А мне жалко себя бить. И вообще я пошутил, мне и дома есть с кем соревноваться. Зачем мы сюда прилетели? - захныкал Боря.
- Ах есть? Грунь-грунь-грунь...
И показалось Боре, что стоявший неподалёку звездолёт отозвался, будто звонким смехом рассыпался: "Грунь-грунь-грунь..."
И вот уже Грунька и Боря стоят снова у своего дома, во дворе, прямо под окнами Грунькиной квартиры.
Боря посмотрел на солнце, размотал шарф, снял клетчатый пиджак.
- Что-то жарко, - сказал он Груньке. - Пойти переодеться, что ли?
И Боря зашагал к своему подъезду.
А минут через пятнадцать грянул какой-то фантастический сказочный дождь, и Грунька увидела, как гигантскими шагами мимо её окон пробежал Боря в джинсах, кедах и майке.
- С ума сошёл! Дождь такой холодный! Здоровье беречь надо! - крикнула Грунька. - Ты же чемпион!
- А зачем его беречь? - крикнул Боря. Он ещё что-то кричал на бегу, но Грунька не расслышала...
Наверно, об этой истории Боря рассказал ещё кому-нибудь, потому что с того дня ребята во дворе стали называть Грунькину балалайку Звездолётом "Грунька". И уже все ждали новых полётов со скоростью сказочной мысли.
САМЫЙ ЛЕНИВЫЙ МАЛЬЧИК НА СВЕТЕ
Жил-был мальчик. Просто мальчик и даже неважно, как его звали. Главное, что он был очень ленивый, может быть, из всех мальчиков самый ленивый мальчик на свете.
Выйдет он на улицу погулять и идёт в ту сторону, куда ветер дует. Он только и мог шагать, когда ветер дует в спину. А начнёт ветер дуть в другую сторону, ну и он поворачивает в ту же сторону. А если ветер переставал дуть, то мальчик останавливался и не знал, куда ему идти. Целый день мог стоять ветра дожидаться.
Или вот, скажем, любил он шагать с горки, а на горку подниматься не любил. И очень удивлялся: отчего это - Земля круглая, а ходить по ней приходится то вверх, то вниз. Неужели нельзя так сделать, думал он, чтобы всегда идти под горку, а ещё лучше - чтобы под горку и чтобы тебя ветер в спину подталкивал.
От таких забот где уж было мальчику уроки учить или маме по дому помогать. И так он в конце концов разленился, что вовсе перестал из дому выходить.
Обо всём этом узнала от его соседей Грунька.
Так вот: узнала Грунька про самого ленивого мальчика на свете и решила его вылечить от лени. Спросила она у него: а сам-то он хочет ли вылечиться? Но ему даже и ответить было лень. Представляете, до чего дело дошло?
"Да, - решила Грунька. - Тут простые лекарства не помогут, тут, грунь-грунь, волшебные средства нужны".
А вообще-то простых лекарств у Груньки и не было: ведь недаром она и сама то ли девочка-балалайка, то ли балалайка-девочка, и кроме присказки "грунь-грунь", самое любимое её слово "могу". О чём ни попроси. Вот такая она, эта Грунька. Всё может.
Насыпала она мальчику полный карман, грунь-грунь, волшебных горошин и велела лечиться так: невмоготу мальчику что-то делать, но, оказывается, нужно это сделать непременно, а потом сразу волшебную горошину принять.
"Что-то уж слишком простое лечение, - подумал про себя мальчик. Наверно, не подействует". Но решил на всякий случай проверить. Вышел на улицу, а на улице ветер со всех сторон дует и прямо в лицо, а туда, куда мальчику надо, - улица, как назло, круто в гору поднимается. Испугался мальчик и ветра, и горы, хотел было сразу волшебную горошину проглотить, но ещё больше испугался: вдруг не поможет. Решил делать, как Грунька велела. Пошёл прямо навстречу ветру и не заметил, как на гору поднялся. Проглотил горошину и засмеялся: не обманула Грунька - волшебные это горошины.
И с этого раза всё у мальчика пошло на лад. Лень ему урок выучить, а он выучит и тут же Грунькину горошину примет. Лень в магазин идти, а он сбегает - и опять горошину в рот. И так, благодаря Груньке, совсем от лени избавился...
Правда, удивительная и, можно сказать, волшебная история? Я и сам, когда про это услышал, удивился.
Одно мне было непонятно: зачем горошины глотать, если дело ты уже сделал?
Но Грунька засмеялась и сказала: "А я же его совсем не горошиной, я его сказкой вылечила. Сказки... они ведь, грунь-грунь, всегда чудеса делают".
Действительно, чудеса!
СКАЗОЧНЫЙ СОВЕТ
Другой мальчик был весь какой-то дёрганый, как стрелка на уличных электрических часах. Да ещё когда разговаривал, то всегда почему-то оглядывался по сторонам, как будто кого-то боялся.
Грунька у него спросила, чего он всё время дёргается и оглядывается, а мальчишка грустно сказал, что он очень нервный. Тогда Грунька сказала, что ему ещё рано быть нервным.
Но мальчишка после Грунькиных слов ещё больше задёргался и занервничал и, вроде бы заикаясь, сказал: а как же ему не нервничать, если все на нервы действуют с утра до вечера. Грунька, конечно, заинтересовалась, почему это мальчишке все на нервы действуют. Может быть, он преувеличивает?
- Ка-ка-как эт-то пре-преувеличиваю? - закричал на Груньку мальчишка. Я вот, например, только сажусь в автобус и сразу начинаю беспокоиться. Всю дорогу до самой школы беспокоюсь. В школе на уроках все шесть уроков трясусь. А на перемене и вовсе дрожу с ног до головы.
"Надо же, - удивилась Грунька, - такой большой мальчишка, а в автобусе он беспокоится, на уроках трясётся, а на перемене и вовсе дрожит. С чего бы это?"
А оказалось вот с чего: в автобусе мальчишка беспокоится, потому что он всегда ездит "зайцем", без билета. И поэтому всегда боится, как бы не вошёл контролёр.
В школе он трясётся из-за того, что уроки дома не учит и потому боится, как бы его к доске не вызвали. А на перемене он дрожит из-за одного парнишки из соседнего класса. Вдруг подойдёт да ка-ак даст по лбу или ножку подставит.
Выслушала Грунька мальчишку и спросила:
- А хочешь никогда не дрожать и не бояться?
- Ко-конечно хо-хочу, - сказал мальчишка, дёргаясь и заикаясь.
- Тогда ты вот что сделай: в автобусе, как войдёшь, купи билет. В школу приди с выученными уроками. А на перемене, если тебе кто захочет дать по лбу, схвати его за руку вот так... Только для этого сперва потренироваться нужно.
А через неделю Грунька снова встретила этого мальчишку на улице и сначала даже не узнала его. Он сам её первый узнал, подошёл, так спокойно и весело с ней поздоровался и заговорил, ничуть не заикаясь.
- Прямо сказочный ты мне совет дала, Грунька, - сказал он и с такой силой пожал ей руку, что Грунька даже ойкнула...
Ойкнула как самая обыкновенная девочка. А может быть, запела тоненько, будто балалайка: "Ох, грунь-грунь-грунь..."
КАК ГРУНЬКА В КОСМОС ЛЕТАЛА
Она уже к этому времени совсем новую сказку хотела рассказать девчонкам, что поджидали её на лавочке. Как Грунька в космос летала. Подсела она к девчонкам и стала рассказывать, как она летала на ракете к звёздам.
Девчонки, конечно, всё время ахали и охали, то и дело перебивали Груньку всякими вопросами и переспрашивали её.
- А почему об этом в газетах ничего не писали? - спросила одна из девочек.
Грунька хотела уже ответить, но не успела. Из-за её спины мальчишеский голос с насмешкой произнёс:
- Потому что она всё врёт, никуда она не летала, поэтому и в газетах ничего не писали.
- А вот и летала, - повторила упрямо Грунька.
Она обернулась и увидела за своей спиной мальчишку, который не верил, что она летала к звёздам. С ним рядом стояло ещё несколько ребят. Грунька и не заметила, когда они подошли к скамейке.