Страница 9 из 13
Я долго сидел, держа в руках листки, исписанные аккуратным школьным почерком. Думал о том, что нельзя засиживаться в Черкасском. Надо идти. Пора делать еще один шаг из строя.
Это безымянное письмо я носил в рюкзаке до самого дембеля. Оно и сейчас передо мной…
28 июня 2014 г., будущий позывной «Юрист»
Тактика, тактика, тактика…
Стрельбы, стрельбы, стрельбы…
Винтовка, автомат, РПГ-22, метание гранаты.
Готовимся.
Несколько винтовок мы так и не смогли «прибить». В помощь прислали специалиста: офицера из Вознесенска, с базы артвооружения.
Капитан Андрей оказался интеллигентнейшим человеком, большим мастером своего дела.
Прибыл к нам с собственным станком для пристрелки и целым чемоданом разнообразных стрелковых приспособлений – калибров, мушководов, медных и резиновых молоточков…
Но и он не смог пристрелять оставшиеся «весла» как положено.
Однако капитан нашел выход из положения. Он вышел на своего давнего знакомого, начбоя из ОК «Південь». Тот оперативно вник в ситуацию и решил вопрос. Нам выделили 23 совершенно новых СВД, из них 6 ночных! За ними предстояло ехать на базу в Вознесенск.
Стали готовиться к командировке. Однако война внесла коррективы в наши планы.
29 июня 2014 г., будущий позывной «Юрист»
…Воскресенье, 5 часов. Проснулся от выстрелов. Стрельба у нас частенько: полигон недалеко. Но этим утром она была какая-то неправильная: слышалась не с той стороны. Не от полигона. Из городка.
– Андрюха, просыпайся! – растолкал я взводного. – В городке стреляют! Очередями бьют. Я к дежурному!
Взял пистолет и бегом через плац – к оперативному дежурному. В расположении пустынно: пацаны, живущие в казармах, пока ничего не слышат.
Когда пробежал через плац, понял: бегу почему-то у не в штаб бригады, а в штаб тыла. Ну, там тоже дежурный есть.
– Товарищ капитан, рота снайперов. Что за стрельба? Какие будут приказания?
– Кто стреляет – пока не ясно. Занять оборону!
В палаточном лагере оружия полно. Ни мы, ни разведрота его в оружейки не сдаем – с ним и спим.
Прибежал обратно в палаточный городок.
– Лагерь, к бою! Занять оборону!
Ольховский приказал прикрыть КПП, обещал прислать туда еще людей из казарм.
Схватил винтовку, патроны, две гранаты, побежал. Остальные спешно вооружались, занимали позиции на выезде из палаточного лагеря, в роще.
На главном КПП растолкал одного из разведчиков, он как раз спать улегся, всучил ему гранату. Разведос с автоматом засел у ворот, а я с винтовкой – в разрушенном здании, напротив, за магазином.
Минут через 10 пришел Медведь, тоже с винтовкой.
Из центра городка в нашу сторону потянулись люди – кто пешком, кто на велосипеде, кто на машине. Постепенно выяснилась картина.
Вчера днем в Черкасском расположились на отдых части 30-й мехбригады. Они двигались с фронта домой, в Новоград-Волынский, и заночевали у нас.
Ребята загнали свою технику в наш парк и пошли расслабляться в «Баринель» – местный клуб-ресторан.
Попили, поели, спели «Воины света – воины добра». Слово за слово, хреном по столу – зацепились с кем-то из местного гарнизона. Драка. Гости открыли огонь из пистолета. Прострелили ногу местному. После этого, «на синей волне», рванули в техпарк, завели свой БТР, резанули из пулемета по воротам, вынесли одну створку и выкатились на улицу.
Погуляли, в общем.
Ну, постепенно, совместными усилиями их и нашего командования, фронтовиков утихомирили и разоружили. Обошлось, к счастью. Не хватало еще начать войну со стрельбы по своим же…
2 июля 2014 г., будущий позывной «Юрист»
В идеале, «по учебнику», механизированная бригада выходит на фронт в полном составе, оставляя в ППД лишь тыловые подразделения и сводную учебную роту для подготовки пополнения.
В жизни все оказалось не так.
Боеспособной техники было мало. Она лихорадочными темпами ремонтировалась, зампотех и ремрота делали все, что только было в их силах, но без заводских мощностей – много ли они были в состоянии сделать?
Так, в танковом батальоне, в который попали мои харьковчане – мотострелки (комбат – гвардии майор Кащенко), по штату должно было быть 40 танков. В реальности же их было только 11.
Некоторые «воены» (в том числе иногда и кадровые офицеры!) трусили воевать, отказывались выходить на фронт, сливались «на госпиталь».
Появился феномен «отказников» – сидящих в ППД трусливых уродов, прячущихся от войны, ни хрена не делающих, но получающих армейскую зарплату.
Почему их всех тупо не сажали – для меня большая загадка…
Вот по этим-то причинам бригада выходила на фронт не полным составом, а ротными и батальонными тактическими группами.
В результате, зачастую, к сожалению, получался не удар кулаком, а тычок растопыренными пальцами.
Рота снайперов не стала исключением. Часть ее находилась вместе с замполитом на 3-й БТГР. Часть (по одному, редко – по два человека) была раскидана по блокам и опорным пунктам, в усиление.
Еще часть роты находилась в ППД (готовилась к выходу, как наш 3-й взвод, или морозилась, как Мирон и еще несколько таких же «пацифистов»). Основная же часть, вместе с ротным, была придана 2-й БТГР.
Там же, в базовом лагере 2-й БТГР, находился и КП командира бригады, гвардии полковника Микаца.
О штабе бригады надо сказать особо.
Комбриг был на войне, а в ППД был и. о. комбрига – его заместитель, полковник Зубовский. Замполит бригады был на войне. Начштаба – то на войне, то в ППД. Печать бригады была в ППД, знамя – тоже.
Начальник разведки и зампотыл – в ППД, строевая часть и финчасть – там же.
Вот такая получалась петрушка…
Я сдал АКСУ и получил на складе РАВ нормальный АКС, совершенно новый. Алик, афганец-пограничник, а ныне – оружейный мастер из харьковского тира фирмы «ХАДО», где я много стрелял до войны, сделал «братский подгон». Получил от него в подарок 45-патронный магазин от РПК, причем, не рыжий, а черный, редко встречающийся в войсках.
Еще 4 дополнительных магазина-тридцатки «накружил» самостоятельно. Теперь у меня полный двойной БК, 8 тридцаток в разгрузке и 46 патронов в автомате.
Разгрузок нам не выдали, но этим я еще в Харькове озаботился: купил на OLX в Донецке (!) украинскую уставную армейскую разгрузку «Пустыня-3».
Забегая вперед, скажу: несмотря на то что эта разгрузка была единственной, официально принятой на снабжение армии еще перед Ираком, в бригаде такая была только одна – у меня. Вообще за войну на наших бойцах я видел такую же (только зеленую) лишь раз: в день освобождения Песок, у полковника Шаволина, начальника разведки ОК «Південь».
А разгрузка на самом деле хорошая, удобная. Когда, через полгода войны, она совсем изорвалась, я добыл такую же.
Командование начало постепенно отводить с фронта срочников. Вернулся в ППД и один из наших «молодых» – младший сержант Харута. Будет теперь тут бездельничать до самого дембеля. А дембель у него должен был наступить еще прошедшей весной…
Рома «Казак» Сайков – высокий, худой дядька с оселедцем и серьгой в ухе, оказался наркоманом. Причем не каким-то там банальным тупым торчком, а идейным.
Выкопал где-то в посадке куст конопли, высотой в рост человека, и посадил перед палаткой снайперов. Проходивший мимо майор Пелюк очень впечатлился.
Вдохновлённый успехами в ландшафтном дизайне, Рома поджарил картошечки и пригласил отужинать командование – Ольховского и Мазника.
Реакцией командиров на съеденный ужин впечатлились все мы: картошечка оказалась зажаренной с конопляными шишками.
Когда к нам приехали психологи и спросили, кто где трудился до армии, Рома Казак рубанул правду-матку: