Крести

- Да, но это ничего не меняет.

- Меняет, - резко возразил Шерлок. Один его шаг, одно стремительное движение, и я вжата в косяк двери. – Как и то, что я тебя хочу.

- Шерлок… - я тяжело задышала, реагируя на его вторжение в мое личное пространство. Вторжение и захват, если говорить точнее. – Не надо.

- Ты боишься меня? – хрипло спросил гений, склонившись и соприкоснувшись со мною лбами.

От смеси его аромата, взгляда и близости, воздействия на слух, зрение, обоняние и осязание, моя и без того шаткая контрацепция… то есть концентрация улетучилась. Однако разум не спешил присоединяться к покрывшемуся мурашками телу, он боролся, стараясь остановить, остудить, отстранить обрывками воспоминаний о том, как все было в прошлый раз и чем закончилось.

- Нет, не тебя, - прошептала я. - Себя.

- Почему? – его дыхание обожгло мне губы.

- Потому что, зная твой характер, твои привычки, то, какую боль ты мне причинил, вопреки ей, я не могу выбросить тебя из головы. Я бы справилась со временем, но ты не даешь мне такой возможности, заставляя делить с тобой одну крышу. Я игрок, я азартна и расчетлива, но сейчас эти качества работают против меня, впервые в моей жизни, они работают против. Азарт не позволяет мне оставлять последнее слово за тобой, а расчет не показывает ни одной схемы, в конце которой я могла бы вернуться к прежней жизни…

Горячие и мягкие губы Шерлока прижались к моим, прерывая эту странного рода исповедь-признание. Сильные руки сжали ягодицы и рывком потянули вверх, и вот уже мои пальцы застряли в его влажных прядях, и самая твердая часть его тела прижимается к самой мягкой моей, и никакой слой ткани между нашими телами не спасает.

Боже мой, какие же мы жадные… Боже мой, какая же я дура…

- Нет, Шерлок, стой… - сглотнув, я затрясла головой, упершись ладонями ему в грудь. – Мы уже пробовали. Я не хочу повторения.

- Кармен, - Шерлок на мгновение прикрыл глаза, глубоко вздохнул, и его руки прижали меня сильнее. – Его не будет. Я обещаю.

- Ты уже один раз пообещал мне…

- И вот я здесь и сейчас держу тебя, - перебил меня Холмс, и что-то в выражении его лица, сочетание решительности, серьезности и желания было таким взрослым, таким многозначительным и основательным… А еще там было то, что я рискнула бы назвать надеждой. – Ты не можешь отрицать, что тяга между нами не только физического толка. И если ее чувствует даже такой чурбан и сухарь, как я, то… - Шерлок оборвался и твердо посмотрел мне в глаза. – Позволь мне, Кармен.

Я знала, что он имеет в виду. Позволить ему войти в мой мир на постоянной основе и заполнить его собой. Позволить снова делить со мной постель. Позволить вернуться и попробовать еще раз. Позволить быть моим мужчиной.

Конечно, мне, видимо, мало в жизни проблем. Мне мало маньяков, криминальных гениев, непонятной теории в голове, подавай еще и те же грабли. Нет, я что, реально собираюсь дать ему зеленый свет? Боже, ну что со мной не так?

- Прости меня, - неожиданно прошептал Шерлок. Черт возьми, он не сдается. Никогда не сдается.

- Я уже простила тебя, - призналась я. – Простила, когда ты остался со мной тогда, после Скотланд-Ярда и дурацких обвинений…

- Тогда… Я не понимаю, что тебе мешает, - нахмурился Шерлок.

Действительно. Хороший вопрос.

Он ошибся, и, пусть не сразу, но извинился. Я обиделась, но, пусть тоже не сразу, простила. Он хочет меня, я хочу его, и оба мы говорим не только о физиологии.

- Ты все еще мне не доверяешь? – попробовал Шерлок нащупать камень преткновения.

Я вспомнила, как он подал мне платок в допросной. Как подверг тщательному осмотру мою губу и следы от наручников. Как нес на руках в комнату, и как лег позади, крепко обняв и просто присутствуя. Как решил проблему с безопасностью дедушки и ради этого пошел на какую-то сделку с братом, находясь с тем отнюдь не в теплых отношениях. Как ворвался в траурный зал, весь на взводе из-за беспокойства за меня.

Все эти «как» говорили только в пользу одного. Я была важна Шерлоку. И пока я тихо осознавала это, перестав дышать, его глаза, так и не отпустившие мои, сверкнули догадкой.

- Тебе нечем крыть. Больше нечем, - низко проговорил он. – Единственная препона между нами – твоя обида, но теперь ты знаешь, сама признала, что простила меня. Значит, остался только твой страх обжечься снова.

Вернее, разбиться об лед.

- Да, - выдохнула я, признавая его правоту.

- Знаешь, что делают со страхом? – приподнял бровь Шерлок, и голос его превратился в нечто хриплое и темное, то, от звучания чего между ног началась пульсация. – С ним борются.

Я не успела что-либо сказать, да и не знаю, собиралась ли я что-то говорить. Его губы жадно опустились на мои, уверенные руки стали клеткой для тела. Той, в которой хотелось находиться. Мои ладони скользнули вверх по его груди, задевая голую кожу, и сцепились за шеей, захватывая немного влажных вьющихся прядей.

Жадно и дико я ответила на его поцелуй, лишь в эту секунду понимая, как изголодалась по этому мужчине. Языки сплелись, но жаркая дуэль взглядов не нашла в этом своего окончания. Его глаза затягивали так, как никогда не смогли бы губы, ведь что такое захваченная плоть в сравнении с захваченной душой? А именно это они и проворачивали со мной, обещая, заманивая и поглощая.

Трясина в пустыне, топь в волшебном лесу, прорубь под с виду толстым слоем льда. Смысл един: в один момент я шла уверенно и безопасно, а в другой у меня уже нет выхода и за края здравого смысла хвататься бесполезно. Что ж, тонуть, так на своих условиях.

Перехватив меня поудобнее, Шерлок развернулся так резко, что мы едва не зацепили косяк и не полетели вниз по лестнице. Отстранившись, я судорожными вздохами и мазками губ покрывала его шею, пока сильные длинные пальцы музыканта играли на моей коже, проникнув под халат и шелковую сорочку. Холмс толкнул ногой дверь в свою комнату, и тем же способом закрыл, едва мы зашли.

Опустив меня на кровать, Шерлок навис сверху, и мои ловкие руки развязали пояс его халата, после чего помогли освободиться от ненужной сейчас преграды между нами. Мой халат присоединился к его на полу, Холмс схватил подол сорочки и потянул вверх, выпутывая меня из шелка прямо в свои руки.

Очередная жаркая встреча наших губ, его пальцы танцуют на моем позвоночнике, посылая волны мурашек, расходящихся по телу, как круги по воде. Мои старания ответить тем же вызывают стон, от которого все внутри натягивается как струна, я чувствую себя одним обнаженным нервом.

- Шерлок…

Понятия не имею, каким должно было быть продолжение, но для Холмса это не секрет. Он опрокидывает меня на матрас, и наши обнаженные тела соприкасаются. Плотно, тесно, до упора, но пока еще не соединяются. Пока хочется просто этой тяжести, хочется помучить себя, зная, что это предфинишное ожидание иногда слаще, чем в миг пересечения черты.

Поцелуи становятся все короче и отчаянней, в них нет нежности, но много тоски и страсти, которой мы пытаемся лечить разлуку. Шерлок приподнимает меня, просовывает руки под лопатки, и его губы путешествуют вниз, по горлу и к ключицам, от них к груди… И там они задерживаются, акцентируя внимание на сосках, по плотности сейчас сравнимых лишь с его мужской твердью, упирающейся мне в бедро. О, да…

На долгую прелюдию нас не хватает, и это становится очевидно, когда малейшая смена его положения надо мной вызывает дрожь и заставляет промежность пульсировать и едва ли не искрить. Мне нужен Шерлок. Я хочу Шерлока. Прямо сейчас. Немедленно и надолго.

Возможно, я сказала это вслух. Возможно, он научился читать мои мысли.

Одно резкое, стремительное и уверенное, совершенно шерлоковское движение, и мы уже не существуем отдельно друг от друга. Теперь мы целое. Ритмичное, быстрое, яростное и чертовски требовательное целое. И, кроме того, удивительно синхронное.

Мой выдох рождает его вздох, мое отклонение означает его притяжение, его спуск – мой подъем и наоборот. Пальцы мнут кожу, стоны, тяжелые, из самой глубины, переплетаются в этом мизерном, едва ли заметном, пространстве между нами, и все чего мне хочется, так это БОЛЬШЕ. Больше всего: глубины, скорости, касаний, шепота, больше Шерлока.