Крести

Донован вскочила, я видела, что она на пределе, но еще недостаточно для того, что мне требовалось. Стоит подлить масла в огонь.

- В своих сексуальных фантазиях предпочитаешь доминирование. Да-да, в фантазиях, потому что дома муж этого не позволяет, попрекая работой и отсутствием детей. Кстати, это еще одна причина, почему в любовниках у тебя слабохарактерный Андерсон…

Ощутив удар кулака по скуле, я упала вместе со стулом, здорово приложившись головой. Во рту тут же появился вкус крови, но я даже не обратила внимание на боль, наблюдая, как Донован оттаскивают двое дежурных, ворвавшихся в допросную. Следом за ними зашел шеф полиции, чьего имени я не запомнила, поэтому про себя назвала индюком, Лестрейд и, что удивительно, Холмс с Ватсоном.

- Кто пустил сюда гражданских! – противно вопросил Индюк, увидевший Шерлока и Джона, только когда оба остановились рядом со мной, помогая подняться.

Приняв от Шерлока платок и заметив его недовольно сузившиеся глаза при виде моей разбитой губы и следов от наручников, я покачала головой, постаравшись передать ему взглядом, что у меня все по плану. Кстати говоря о плане.

Донован уже более-менее успокоили и перестали держать, а сама сержант выслушивала гневные излияния (если не сказать испражнения) шефа. Лестрейд выглядел растерянным и абсолютно непонимающим, что тут происходит и чью сторону следует занять. То ли защищать сержанта, то ли поддержать шефа полиции, то ли под шумок вывести нас троих. По крайней мере, посмотрел Грэг на меня очень виновато.

- Я требую свой законный звонок, - высказала я, когда Индюк замолчал, переводя дыхание.

- Вы! – он развернулся на пятках.

- Абсолютно законное требование, - пригвоздил его взглядом Шерлок, сдержав в кои-то веки собственные умозаключения и подыграв мне.

- Вон отсюда, детектив доморощенный! И дружка своего прихватите, пока не заняли соседнюю камеру с отведенной подозреваемой!

- Из нее такая же убийца, как из вас воздушный акробат, - вспылил Холмс.

- Звонок! – с нажимом проговорила я. – Шерлок, не будешь ли ты так любезен одолжить мне свой телефон?

Холмс подал мне свой новый телефон, больше походящий на мини-компьютер. Это, конечно, нарушение протокола, но зато быстрее. Набрав номер, я приложила технику к уху, зная, что времени до того, как стена профессиональной собранности рухнет под тяжестью новостей и стрессов этого дня, немного.

- Кому ты звонишь? – поинтересовался Ватсон, озвучив вопрос, которым задавались все присутствующие.

- Крису Дейлингу, - спокойно ответила я.

- Лорду-канцлеру? – вытаращился Джон.

Да, не только у Холмса есть связи в правительстве. Я тоже успела одну найти. Одну, но зато какую. Три года назад лорд-канцлер (тогда он еще не получил этой должности), будучи рядовым политиком, обратился ко мне за помощью по совету кого-то столь же высокопоставленного, чье имя мне до сих пор неизвестно.

Все было очень просто: помочь его дочери выпутаться из покерного долга в миллион евро. Свою часть сделки я выполнила, но с Дейлинга взяла не деньги, а бумагу, согласно которой он обязан мне в одной услуге, когда бы я ни попросила, и чем бы то ни оказалось.

Жалко тратить такой козырь, но Скотланд-Ярд нужно приструнить, потому что быть обвиняемой в убийствах мне уже порядком надоело. И потом мне всего двадцать четыре. Кто знает, может, следующим моим должником окажется Майкрофт.

Трубку сняли после пятого гудка, а далее я конструктивно объяснила суть проблемы, свое местонахождение и все, что напрямую относилось к ситуации.

- Думаю, это вас, - протянула я трубку шефу полиции.

Растянув губы в улыбке, я дернулась, когда болью запульсировала разбитая губа, но это того стоило. По мере монолога на другом конце провода Индюк то краснел, то бледнел, что-то придушенно мямлил, оправдывался, и, черт возьми, мне это нравилось.

Не прошло и десяти минут, как мы с Шерлоком и Джоном покидали участок. Разумеется, я пообещала Донован судебное разбирательство за побои, который сняла там же, не отходя от кассы.

- Ну ты и устроила шумиху, - присвистнул Ватсон, закончив опрашивать меня о моем самочувствии и проверять на сотрясение, опасаясь, что в допросной я сильно приложилась головой.

- Надоели, - коротко выстрелила я, зябко потирая предплечья, оказавшись на улице.

На плечи мне опустился теплый пиджак, и я благодарно посмотрела на Шерлока. Вот его взгляд и стал последним камушком, разбившим мою собранность на осколки. Шерлок жалел меня. Я знала эту эмоцию, навсегда запомнила еще с папиных похорон. А теперь мне предстоят еще одни.

- Почему? – задыхаясь, вскинулась я на него. – Почему Элен??? По-че-му?

Сама от себя не ожидая, я заколотила руками Шерлоку по груди, разрыдавшись в голос.

И он был честен, не шевелясь под градом моих ударов:

- Потому что она была твоим другом.

Осознав его слова, проникнувшись ими, я обмякла, опустив руки, и Холмс крепко обнял меня, прижимая к себе и гладя рукой по спине в утешительном жесте.

- Кэб, - позвал нас Ватсон, и Шерлок просто донес меня до машины, поскольку все мыслительные процессы, а заодно и опорно-двигательная система напрочь отказали. Все на что я была способна, так это вжаться в них обоих и оплакивать очередную потерю в своей жизни.

========== Глава 31 Обмен честностью ==========

Из машины выйти самостоятельно мне не удалось. Посмотрев на мои нелепые попытки выбросить свое трясущееся тело на улицу, Шерлок не выдержал. Детектив вышел с другой стороны, обошел машину и, велев Джону идти, открывать дверь, расплатился с водителем, после чего подтащил меня на край сидения и с совершенно неожиданной от него бережностью взял меня на руки.

Это напомнило мне о далеком детстве, когда я засыпала в гостиной, наблюдая игры старших, и папа всегда уносил меня в спальню, а мама укладывала. Хрупкие детские воспоминания слились с реальностью, и я прижалась к Шерлоку, сейчас укрытая не только его пиджаком, но и руками. Надежно, тепло, защищенно. Я позволила себе раствориться в этой наивности.

Пару раз надо мной что-то рокотало - это Шерлок резко отвечал на суетливые вопросы миссис Хадсон, не останавливая своего стремительного подъема по лестнице дома на Бейкер-стрит.

Какая-то малая часть меня удивилась, что мы здесь, но она тут же замолчала под напором воспоминаний об Элен. Ехидной, веселой, женственной и азартной в охоте за мужчинами Элен. Убитой в моей квартире Элен.

Последний раз я видела ее в пятницу. Два дня назад. Восемнадцатого августа. Сухой щелчок в голове – факт, вставший на место. Эту дату называла Донован в допросной. Значит, я могла быть последней, кто видел Мерди. Мы прошлись по магазинам, заглянули в салон красоты сделать маникюр, а потом несколько часов провели за болтовней в уютном ресторанчике.

Элен много смеялась, расспрашивала меня о нашей холодной войне с Холмсом, о том, как поживает дед, рассказывала о своих последних отношениях и курьезах на работе… Боже, она действительно была единственной женщиной в моем окружении, с которой я дружила. Пусть не лучшие подруги, но больше, чем простая приятельница. И это стало для нее приговором.

Холмс усадил меня на кровать в моей комнате, стащил с меня балетки и застыл, раздумывая, что делать дальше. При всем желании я не могла ему подсказать что. Где-то в голове появилась мысль, что грязные балетки нужно поставить на специальный коврик в углу, чтобы позже я смогла бы их помыть, но она так и осталась на невербальном уровне. Слова закончились, раскатились, как успешно разбитый треугольник шаров по бильярдному столу.

Шерлок исчез из поля зрения, чтобы вскоре появиться с моей длинной домашней майкой в руках. Неужели он… Почему? Разве сейчас, когда я доставлена до пункта назначения, не следует ли ему спуститься в гостиную, сесть в кресло и, сведя пальцы шпилем, отправиться в Чертоги Разума?

Вместо этого тонкие пальцы Шерлока уверенно отобрали у меня пиджак, расстегнули блузку, стащили ту по вяло опущенным рукам, и Холмс переодел меня в майку, как какую-то безвольную куклу. Куклу, которой я сейчас, по сути, и являлась. Как человек с образованием психолога я диагностировала у себя три стадии общего адаптационного синдрома по Селье: реакция тревоги, стадия сопротивляемости и, наконец, истощение.