Крести

- Мне, или ему это нужно?

- Он не… адекватен и психически неустойчив.

- Удивили.

- Я имею в виду, еще больше, чем обычно.

- Вот теперь действительно удивили.

- Мисс Виллоу, вы что-то… - Майкрофт поджал губы, подыскивая слово, - испортили в моем брате. Вам и чинить.

- Испортила? – переспросила я, переглядываясь с дедом, чтобы убедиться, что дико это прозвучало не только для меня. – Испортила? Именно это слово, вы уверены? Да у него характер испорчен с того момента, как он узнал, что его старший брат – вы. Худший авторитет, который только можно придумать для таланта, заключенного в его голове! Не способный на близкие отношения, стремящийся к совершенству и вечно повышающий планку в любом начинании, как для себя, так и для окружающих, старший брат. Совершенно неудивительно, что Шерлок агрессивен, дерзок, высокомерен, самоуверен, конфликтен, равнодушен к окружающим, пренебрежителен к устоявшимся рамкам приличиям и социальным нормам и, вдобавок, склонен оправдывать собственное поведение своей гениальностью, подсознательно стремясь убедить всех вокруг в наличие оной! И все это заложили в нем вы! Я сказала «заложили», а не «развили», - предугадала я возражение Холмса. – С последним он и сам отлично справился! И теперь вы, - я поднялась с кушетки, - приходите в дом моей семьи и смеете обвинять меня в том, что Шерлок испытывает эмоции? Глупо с вашей стороны было рассчитывать, что я не пойму, в чем заключается это «что-то испорченное»! Ему плохо, недостает общения и, возможно, Ватсон впервые не может успокоить его собственным присутствием и справиться с ролью приставной няньки. Поздравляю, мальчик вырос и столкнулся с реальными людьми, а не с ворохом ходячих ярлыков, которые он обычно навешивает на них при первом же взгляде!

Тяжело дыша, буравя Холмса злобным взглядом, я залпом допила остаток своего бренди, чувствуя, что в горле пересохло после всей этой тирады.

- Думаю, я подведу итог, - спокойно вступил дед, не впечатленный моим монологом в отличие от Майкрофта. – Нет, она не будет разговаривать с вашим братом, и дальнейшие ваши попытки ни к чему не приведут. Если вы умный человек, то больше не дадите Кармен повода проявить остроту ее языка. Лично я надеюсь, что недостаточно умный. – Добавил дедушка Джордж, и мы усмехнулись друг другу.

Но, Майкрофт надежд деда не оправдал. Одарив меня колючим взглядом, он чопорно кивнул и, развернувшись, покинул гостиную, а затем и дом. Дед же выжидающе смотрел на меня. О, черт. Только не это.

- Ты его защищала, детка, - вынес вердикт старший Виллоу.

- Старалась уязвить Майкрофта.

- Защищая Шерлока.

- Просто донесла истинное положение дел.

- Конечно, - понимающе кивнул дед, снова берясь за книгу.

- Не оправдывала я его и не защищала! Он…

- Ты любишь его.

- Ненавижу!

- О чем я и говорю, - хмыкнул дед, не отрываясь от чтения.

Застонав, я вытянулась вдоль кушетки, накрывая лицо подушкой. Нечестно. Дурацкие эмоции, дурацкая привязанность, проклятая женская натура, построенная на самообмане. Как можно одновременно обижаться, злиться, сочувствовать и скучать по одному и тому же человеку?

Нет, Шерлок Холмс. Номер не пройдет, сколько сообщений не пришли. Ты предал меня, а Виллоу не прощают предательства.

========== Глава 26 Все не то ==========

В мире мало вещей, которые я на дух не переношу. Очереди, закончившийся кофе, несоответствие определения и определяемого и… ранний подъем.

Откинувшись на спинку заднего сидения кэба, я поправила солнцезащитные очки, прижимая их плотнее, и лениво скосила в окно на проносящиеся мимо пейзажи. Солнце поднялось достаточно высоко, чтобы можно было позабыть об утренней прохладе и прогулке без очков или кепки с козырьком.

На Великобританию три дня как опустилась аномальная жара, и я чувствовала, что постепенно превращаюсь в Кармен Виллоу средней прожарки. Не спасал ни белый льняной костюм с широкими брюками, ни прихваченная из холодильника бутылка с холодным чаем с лимоном, через час пути ставшим теплым.

В половину шестого утра меня разбудил дед, оптимистично заявив, что пора подниматься, собираться и отправляться в Скотланд-Ярд, выручать Дарена Кея, профессионального теннисиста и, по совместительству, сына хорошего дедушкиного друга.

Последний раз я видела его несколько лет назад, под Рождество, на ужине для друзей семьи, устроенном мамой. Иногда попадались новости спорта, мелькавшие именем Кея, но, насколько я помнила, вот уже год или два, он тренировался и жил во Франции.

Так или иначе, но сейчас он сидит в изоляторе временного содержания в Скотланд-Ярде и ожидает, пока я внесу за него залог в шесть тысяч за учиненный в аэропорту дебош, оскорбления полицейского и драку с этим самым полицейским.

Естественно, сказать, что я рада, значит, промолчать. Отправиться в половину восьмого утра в Лондон, да еще и в Скотланд-Ярд, рискуя повстречать массу нежелательных для себя лиц, и все это только для того, чтобы внести залог за не умеющего держать себя в руках кретина, семья которого сейчас в Австралии на отдыхе и не в состоянии ему помочь. Как-то по-другому провести это утро я и не мечтала!

Надеюсь, у Дарена есть объяснение такому поведению, в конце концов, я знала его, как спокойного рассудительного человека, а не агрессивного дебошира.

Час спустя, расплатившись за поездку и строя планы, чем занять день, раз уж оказалась в городе, я зашла в здание полиции, сходу натыкаясь на Донован. Потрясающе. День начинает напоминать кошмарный сон категории «будни/курьезы».

- Виллоу, какая встреча, - фыркнула полицейская, заходя в один лифт со мной.

- Тебя еще не уволили, надо же, - передразнила я ее тон.

- Знаешь, я начинаю думать…

- Прогресс, Донован, очевидный прогресс, не останавливайся на достигнутом, - перебила я, не горя желанием слушать, что там посетило голову сержанта. – Думай понемногу каждый день, тренируйся, и однажды ты услышишь его…, - я выдержала маленькую паузу, делая акцент, - голос разума.

Двери лифта разъехались на втором этаже, и я поспешно вышла, оставляя закипающую Салли вариться в лифте в одиночестве. Вот теперь Шерлок и Ватсон точно узнают о моем визите в Скотланд-Ярд. Вряд ли Донован упустит возможность покапать ядом. Хотя, с другой стороны, какая мне разница, узнают они, или нет?

Достав телефон, я посмотрела на последнее сообщение от Шерлока, пришедшее вчера вечером.

«Верни мне мои мысли. ШХ».

Я удержалась от вполне закономерного ответа: «А ты – мои. КВ». Я все еще помнила, что он этого не заслуживал. Не только, чтобы я испытывала к нему подобное, но даже знания об этом.

За все свои сообщения Холмс так и не додумался до главного, того, что следовало бы сделать сразу. Высчитав примерный интервал между его приступами меланхолии, я предположила, что послезавтра получу еще одно смс. Со стороны могло бы показаться, что я жду его в предвкушении и с затаенным злорадством, но, на самом деле, все его сообщения теперь, после того, как злость более-менее улеглась, не приносили мне ничего, кроме сожаления.

Мне было стыдно за то, что я ему доверилась. Жаль, что вообще повстречала детектива. Жаль, что даже с объяснениями Джона, Шерлок вряд ли понял все от начала и до конца, судя по отсутствию хотя бы простого: «Извини. ШХ».

А еще, где-то под слоями моего наскоро восстановленного цинизма, ворочалась и изредка, холодными уколами, напоминала о себе боль подорванного доверия и веры во что-то более глубокое, чем расчет и комфорт двух взрослых, не обделенных умом, людей.

Черт меня дери, я ведь и правда полюбила его, дед прав. Хорошо, что сам Шерлок не способен этого понять, и у меня есть все шансы вытравить это из себя. Рецепт прост, если я правильно помню: время, новые отношения, меньше размышлений о прошлом.

Встряхнув головой, я лучезарно улыбнулась всем присутствующим в отделе мелких правонарушений и погрузилась в решение проблемы Дарена.