Эхо

- И у тебя почти получилось.

- Ты хоть понимаешь, что я чуть не сдох! Прямо вот на этом месте! - Том срывается на крик неожиданно даже для себя. У него начинает стучать в висках. Лицо, несмотря на холод, горит огнем.

- Ей ничего не угрожало.

- А, не угрожало? - Том хватается за отвороты воротника пальто Холмса, дергая его на себя. - Это конечно меняет дело, урод ты законченный! - он буквально выплевывает оскорбление. Выражение лица детектива впрочем не меняется.

- Родственные связи на лицо. Майкрофт сказал нечто подобное, когда я прочел его дневниковые любовные излияния той, кому они собственно предназначались.

Пальцы начинает ломить, но Том только крепче сжимает шерстяную ткань. Мозг, окутанный гневом, переключается на анализ сказанного детективом не сразу.

- Майкрофт? Майкрофт Холмс? - выдыхает он имя. Мгновение, что тянется между вопросом и ответом, бесконечно. В глазах Шерлока Том видит мелькнувшее сожаление и только потом слышит:

- Твой дядя. Мой родной брат.

Том отпускает злосчастный воротник, отступает, ударяется о стену и отступает еще на шаг. Слезы, выступившие должно быть от ветра, жгут глаза. Он проводит по лицу открытой ладонью, смазывая их. Фигура детектива тоже становится смазанной, нечеткой. Том судорожно вдыхает, кажется первый раз за целую минуту. Он определенно подхватит простуду в эту ночь. Эта обыденная мысль привносит вдруг невнятное успокоение. Ему хочется бежать, бежать от этого места, от этих полярных, разрывающих грудь эмоций. Он поворачивается спиной к Шерлоку Холмсу, минует полицейское ограждение и неверной походкой уходит в желтом свете уличных фонарей.

(1) Талант нередко вызывается к жизни несчастьями

========== Часть 16 ==========

Шерлок узнает ее нерешительные шаги, стоит Молли только ступить на лестницу. Однако продолжает стоять спиной ко входу до того момента, пока она не переступит порог гостиной.

- Я пришла забрать его ноутбук, - голос у нее огорченный, с отзвуком пролитых слез.

- Он на диване, - Холмс оборачивается медленно, будто резкое движение может ее спугнуть. У Молли не прибраны волосы: рассыпаны по плечам русыми волнами. Наспех надетая одежда (куртка расстегнута и Холмс видит, что пуговицы кардигана сбиты, вдеты не в свои петли), будто она спешила уйти откуда-то. Шерлок знает, что сегодня у нее выходной. Значит она бежала из дома, чтобы выплакаться где-то на улице. На это указывают и покрасневшие белки глаз, и затрудненное носовое дыхание.

- Том дома? - это скорее риторический вопрос, Шерлок не знает больше причин, почему Молли Хупер могла бежать из собственного дома.

- Да, он сильно простыл той ночью, - Молли кивает, подхватывая с софы сумку с ноутбуком.

- Как он?..

Она вскидывает на него полный грусти взгляд и качает головой:

- У него на лице написана сотня вопросов. Знаешь, как у мультяшных героев — закорючки вместо зрачков. Но он молчит, потому что не хочет ранить меня неуважением. Так во всяком случае мне кажется, - Шерлок слышит в этой фразе неприкрытый упрек матери, которой придется улаживать неприятную историю, в которой оказался ее ребенок.

- Еще шарф, - вспоминает она. - Том забыл здесь свой шарф.

Темно-зеленый, широкой, явно домашней вязки шарф лежит на подлокотнике кресла детектива. Тот берет его в руки, ощущая под пальцами колющее тепло шерсти, и подает Молли. Хупер на короткий момент касается пальцев Шерлока и задает вопрос, ради которого и пришла:

- Зачем ты это сделал?

Они держатся за разные концы шарфа, как за последнюю связующую нить. Шерлок дергает уголком рта, второй раз за день получая такой вопрос. За час до прихода Молли, Бейкер-стрит почтил своим присутствием Майкрофт. Вместо приветствия старший брат бросил на стол свежую газету с заголовком: «Частный детектив опять опережает Скотланд-Ярд. Спасена дочь судьи».

- СМИ опять превозносят тебя до небес. Представляю, с каким смаком они втоптали бы тебя в грязь.

Шерлок играл на скрипке и,по обычаю, даже не оглядывался на собеседника.

- Мориарти заговорил. Он интересуется твоим прошлым, привычками и окружением. Шерлок, он спрашивал о Томе Хупере. Ему не добраться до вашей истинной связи, так как я уничтожил все подходы к выяснению этой… задачки. Но мальчик может попасть под удар просто потому, что ты так очевидно в нем заинтересован.

Музыка оборвалась.

- Мориарти перестанет уделять ему внимание, когда крыса из отдела Лестрейда отрапортует, что я поссорился с своим протеже прямо на месте преступления, когда освобождали Николь Бехари. Со стороны Том был убедителен. Чуть не порвал мне пальто. Слов же никто не слышал.

- И что же ты ему сказал, - Майкрофт пытался устроится на диване так, чтобы не потерять величественной осанки, сидя на мягких подушках.

- Правду. - Шерлок пристально изучал уличное движение сквозь оконное стекло.

- Мда. И зачем…

- Он меня не простит. За это — не простит. - Шерлок помолчал, никак не комментируя больше свое утверждение и добавил, совсем тихо, но Майкрофт расслышал, - Если Мориарти решит разыграть партию с привлечением третьих лиц, Том будет в безопасности. Том его не заинтересует больше.

Воспоминание проносится за секунду, а в это время Молли требовательно переспрашивает:

- Зачем, Шерлок? Ведь он не просто считал тебя другом. Последнее время он просто боготворил тебя, - ее начинает мелко потряхивать и в неосознанном порыве Шерлок притягивает Молли к себе, позволяет ее рукам обвить торс. Шарф падает к ногам.

- Мне жаль, Молли. Прости меня.

- Ты не терпишь лжи, да? Тебе непременно нужно раскрыть все карты, - голос Молли, уткнувшийся ему в грудь, звучит глухо, но подступавшая истерика постепенно затихает. - Так какой мотив двигал тобой, когда ты сказал ему…

Ответ бьется в его груди ударами сердца. Он прост и столь банален, что Шерлок Холмс никогда не произнесет его вслух.

========== Часть 17 ==========

Он предпочел болеть дома только по одной причине — здесь не было соседей по комнате, что могли бы доставать его своими вопросами.

Том лежит на расправленной постели, в одних линялых пижамных штанах с маленьким нетбуком на груди. Около кровати в ряд стоит несколько чашек с остатками кофе, чая и бабушкиного настоя против простуды. Поднос с парой грязных тарелок — остатки завтрака — погребен под картонной коробкой из-под пиццы. Беспорядок, столь нехарактерный для него в обычной жизни, сейчас приятно тешил его именно своей нехарактерностью. С изрядной долей дотошности сегодняшнее утро Том провел за тем, что составлял опись признаков, доставшихся ему от отца. Начиная от физиологии и заканчивая сторонами характера. И к неудовольствию понял, что список получился довольно длинным. Все то, что и раньше не относилось к «породе Хупер», оказывается взялось вовсе не из воздуха. Раздраженный этим маленьким открытием Том смял листок со сравнительной таблицей и загнал его куда-то под кровать, к использованным бумажным полотенцам. Он злился. Злился, злился, злился.

Вот и сейчас, заново просматривая блог Джона Уотсона, он занят тем, что внимательно вчитывается только в те строчки, что говорили о натуре его гениального соседа. Задетый за живое рассказом об Ирен Адлер, вбивает в поисковик ее имя. На сайт «Этой женщины» он выходит через ссылку на весьма сомнительном форуме. С возрастающей ненавистью разглядывая фото дамочки с хлыстом, он кивает сам себе - да, эта пожалуй весьма подходит на роль партнерши для Шерлока Холмса. Такая же стерва, хоть и несколько странно употреблять это слово и в отношении мужчины. В этот момент в дверь стучат.

- Входите, - гаркает он и тут же закашливается. Потянувшись за салфеткой, чтоб сплюнуть мокроту, не сразу замечает вошедшего посетителя.

Николь, невредимая и прекрасная, стоит на его пороге и с усмешкой оглядывает царящий развал. Вспыхнув, Том вскакивает на ноги, и, путаясь ногами в простыне, едва не растянувшись на полу, бросается к ней. Короткое, но сильное объятие и у него мелькает мысль, что следует переодеться во что-то из более плотной ткани, пока его очевидная радость не бросилась в глаза. Он размыкает руки, но Ник не отпускает его.