Страница 34 из 53
Там, в уютном кафе, за отгороженным столиком на двоих, старые соратники неспешно пообедали, обсуждая мелкие новости, затем отправились по рабочим местам. Пётр Иванович, поднявшись на третий этаж, по пути в свой кабинет, издалека заметил два десятка офицеров, ожидавших его в приёмной.
— Чуть не забыл, старый склеротик, — в сердцах покачал головой наместник, вспомнив, зачем пригласил сюда столько офицеров.
— Господа офицеры! — Традиционно подал команду и вскочил с места старший по званию офицер при появлении наместника в приёмной. Все приглашённые энергично поднялись с мест, приветствуя старым советским порядком главнокомандующего.
— Проходите в кабинет, — пригласил Петро, быстро занимая своё место у стола. — Рассаживайтесь.
— Господа, я пригласил вас к себе, чтобы посоветоваться с самыми опытными и авторитетными венграми в Новороссии. — Начал заготовленную речь наместник, рассматривая приглашённых старших офицеров венгерского состава Польско-венгерского корпуса. Уловив слова «венгры», офицеры приосанились, догадываясь, о чём пойдёт речь. После завоевания независимости евреями, многие венгры представляли себя освободителями турецкой части своей страны. О таких разговорах, опытный оперативник Николай Кожин, через своих безопасников, узнал ещё полгода назад. Потому и собрал наместник венгерских офицеров, что не сомневался в поддержке ими своего предложения. — Да, именно посоветоваться, поскольку решение будете принимать именно вы и прямо сейчас.
— Так вот, господа, я хочу вам предложить освобождение турецкой части Венгрии. Конечно, не подарить её вам, как понимаете. Вы храбро сражались, проявили себя умелыми полководцами и решительными военачальниками. По нашим сведениям, на территории захваченной турками части Венгрии, дислоцированы не более двадцати тысяч турецких войск, раскиданные по трём крупным гарнизонам. То, что технически даже полторы тысячи бойцов венгерской бригады способны разбить по отдельности эти гарнизоны, вне всякого сомнения. Возможно, даже все двадцать тысяч мамелюков вы разобьёте одновременно, как нам доказал подвиг германского отряда в Индии. — Петро перевёл дух, решительно приступая к горькой для многих части своего разговора. — Я не сомневаюсь в вашей решимости, потому даже не задаю вопроса, займётесь ли вы освобождением Венгрии, если русы дадут оружие. Истинные патриоты ответят лишь утвердительно. Но, предоставление оружия и боеприпасов будет сопровождаться определёнными условиями со стороны Новороссии.
При последних словах лица многих старших офицеров посмурнели, усы обвисли в презрительной ухмылке. Самые горячие венгры качнулись вперёд, еле сдерживаясь от возмущения таким бесчестным предложением.
— Не хмурьтесь, господа, речь не идёт об оккупации турецкой части Венгрии Новороссией, я говорил об освобождении, а не захвате. Нашей стране вполне достаточно славянских земель, в Венгрии пусть живут венгры. Или кто-то полагает иначе? — Наместник мрачно оглядел собравшихся, задержав взгляд на самых молодых и несдержанных офицерах. Убедившись, что все успокоились, он продолжил. — Первое условие таково — все боеприпасы, техника и дополнительное оружие, необходимое для освобождения Венгрии, Новороссия поставит вашему освободительному корпусу в кредит, по стандартным ценам. Список необходимого вооружения и припасов составит командир венгерской бригады, полковник Ракоци, по вашим заявкам.
— Второе условие полностью вытекает из первого. На первые три года командир венгерской особой бригады Андраш Ракоци назначается мной наместником освобождённой Венгрии. Без каких-либо выборов или попыток переворота. В случае насильственного свержения наместника Венгрии Андраша Ракоци от власти, войска Новороссии будут бороться с его врагами. Скорее всего, мы пойдём на оккупацию страны, чтобы расправиться с врагами наместника, после чего русские войска покинут Венгрию. Что останется на месте городов и сёл вашей страны, можете себе представить, по опыту войны с Персией.
— Полковник Ракоци честный и храбрый командир, мы его всегда поддержим. — Неуверенно выступил один из майоров, встав с места. — Но, в Польско-Венгерском королевстве могут возникнуть вопросы. Там найдётся достаточно знатных господ, которые потребуют объединить обе части Венгрии под их властью. Как нам быть?
— Между двумя частями Венгрии протекает Дунай, естественная граница. Река на всём своём протяжении через чужие границы, от устья до территории Новороссии контролируется нашей Дунайской флотилией самоходных катеров. Они вполне способны пресечь любую попытку переправить серьёзные войска через реку, а с небольшими отрядами справитесь сами. Кроме того, с Польско-Венгерским королевством у Новороссии есть договор о дружбе и сотрудничестве. Уверен, мы найдём аргументы для сдерживания горячих голов в королевском дворе. В то же время, мы не возражаем против мирного объединения обеих частей Венгрии, но, как я уже сказал, не раньше, чем через три года. И, только после полного погашения долгов правобережной Венгрии, либо их передачи объединённой стране.
— Однако, турки обязательно попробуют вернуть освобождённую Венгрию. — Полковник Ракоци почувствовал азарт близких сражений, явно прикидывал дислокацию частей на своих будущих землях.
— Как только Ваша бригада освободит правобережную Венгрию, Вы, полковник, как глава нового государства, заключите договор о дружбе и военной помощи со мной, главой Новороссии. Полагаю, турки не рискнут втягиваться с нами в боевые действия на европейской территории. Им хватает проблем на Ближнем Востоке, да и Константинополь очень уязвим для русского флота. Это слабая пята Оттоманской империи. В самом крайнем случае Дунай послужит отличным путём переброски русских отрядов на правобережную Венгрию, это понимают и турецкие полководцы, не хуже нас. — Головлёв ещё раз оглядел озадаченных офицеров, ещё не понимающих, радоваться им или огорчаться. — Даю вам на раздумье два дня, господа. Послезавтра, в это же время, я жду вас здесь снова. Либо с отказом, либо с боевым приказом и запросом боеприпасов. Честь имею!
Офицеры дружно встали, коротко поклонились, щёлкнули каблуками хромовых сапог, подражая германским офицерам. После чего покинули рабочий кабинет наместника. Встал и сам Пётр, открывая дальнюю форточку, чтобы проветрить помещение. Часы показывали половину четвёртого часа, до вечера предстояло ещё многое успеть.
Глава восьмая
Генрих Четвёртый, король Франции, недовольно отодвинул от себя очередное блюдо, поданное на завтрак. Эти чёртовы парижане, во время осады не только съели всех своих поваров, но и совершенно разучились готовить. Проклятые паписты стали бо́льшими гугенотами, чем были сами гугеноты. Где великолепные паштеты, где жареные каплуны с хрустящей корочкой, где пропитанный гусиным жиром рис? Что за постные кашки и такие постные рожи лакеев? Они, видимо смеются над своим королём, очередной раз принявшим католичество. Видит бог, Генриху пришлось пойти на этот шаг для блага всей Франции, чтобы закончить осаду Парижа, прекратить войну с Испанией. Уже полгода Франция живёт в мире, а королю по-прежнему видится в каждом взгляде придворных насмешка и презрение.
Чёрт побери, как хорошо жилось прежде, когда сам Генрих был моложе и частенько бывал в гостях у Дианы Пуатье. Как готовили её повара! Какие вина подавала на стол прелестница Диана! Пусть говорят злые голоса, что она толста и старше Генриха, зато симпатичная и с хорошим характером. Она знала, как ублажить своего короля, пусть он тогда был всего лишь беглым наследником французского престола. Какие времена тогда были, поистине золотые годы. Не то, что сейчас, в этом задрипанном Париже, только умеющем выпрашивать деньги на ремонт разрушенных во время осады зданий. Ни одной симпатичной мордашки среди придворных дам, все худые, страшные, как смертный грех. Господи, за что мне это наказание?
Увидев, что король закончил завтрак, лакеи унесли столик, а зала начала заполняться ближним кругом придворных. Кто-то спешил рассказать свежий анекдот, другие делились последними дворцовыми сплетнями, в надежде развеселить короля. С кислой миной Генрих выслушал курьёзный рассказ, как сегодня ночью стражники застукали парочку в одной из ниш дворцовых коридоров. Оказалось, самая страшная и старая фрейлина под покровом темноты совратила пятнадцатилетнего пажа, который при виде своей возлюбленной на свету, остолбенел и не смог скрыться от стражи. Пришлось пылкой совратительнице, годившейся парнишке в бабушки, нести самой своего любовника в покои. Правда, хохотавшие стражники не отказались помочь, как фрейлине, по доставке любовника в постель. Так и любовнику, по ублажению самой фрейлины, представшей перед бравыми стражниками в чём мать родила. Ибо старые солдаты никогда не интересовались внешним видом своих потаскушек, а только их доступностью. С последним у фрейлины всё оказалось в порядке, четверо стражников и сама старушка остались довольны друг другом. Чего не скажешь о бедном мальчике, уже сказавшемся больным.